Королева Шутника - Тамора Пирс

Сарэй поднялась на ноги.

– Мне нужно время, – тихо сказала она, не глядя ни на кого. – По крайней мере, дайте мне подумать до дедушкиного дня рождения, тогда я скажу вам свое решение. И попросите их подождать моего ответа до дня рождения короля, пожалуйста. – Она посмотрела на герцогиню. – Разве можно было представить, что они додумаются до такого? Я отвечу вам к концу недели, – и она вышла из комнаты.

Заговорщики рэка пришли в ужас, когда Али и Дов рассказали им о последнем шаге регентов. Даже Улазим утратил обычное хладнокровие и кричал, что рэка скорее выйдут драться на улицы, чем допустят это безобразие. Али и Дов успокаивали их несколько часов. Они сто раз повторили, что помолвка не официальная и, может быть, никогда и не станет официальной. Семья должна была уехать на три дня – предстояли праздники в честь шестидесятилетия лорда Мэтфрида. Сарэй не объявит своего решения, пока они не вернутся домой.

– Все еще может измениться, – не уставали повторять Дов и Али, – все уже меняется.

Через два дня пришли вести о новом восстании на острове Иканг. Регенты послали туда дивизию солдат, чтобы подавить мятеж. Нават написал, что он будет там со своими воронами и посмотрит, что можно сделать. В подарок Али он прислал перо гриффина. Она поставила его к себе на стол. Теперь все время приходилось говорить в своей комнате правду, на случай, если одно перо действовало так же, как и целый гриффин, ведь в присутствии гриффина нельзя лгать.

Вечером, когда Али уже засыпала, знакомая светящаяся фигура опустилась рядом с ее сундуком. Юнай и Дов продолжали мирно спать, не замечая, что в их комнате появился пылающий Киприот.

– Я тут кое-что придумал, – сказал он Али, – это на некоторое время приведет моих братца и сестричку в смятение. Им категорически не следовало оставлять свои солнечный и лунный щиты в Божественных государствах, где бесчестные люди могут случайно найти их.

– Может, в Божественных государствах ходит не так много бесчестных людей, – сказала Али и зевнула. Ее голоса Юнай и Дов тоже, похоже, не слышали, иначе Юнай уже вскочила бы с оружием в руках. – Кроме тебя, конечно.

– Ты несправедлива ко мне, – обиженно ответил Киприот и прижал светящуюся руку к месту, где могло находиться сердце, – я сражен. Ты считаешь меня каким-то низменным созданием, а я, между прочим, бог. Зато я нашел потрясающего юного вора среди бродячих конокрадов в порте Удайпур. Он стащит щиты, если я проведу его. Мой возлюбленный братец как-то оказал этому типу одну весьма дурную услугу, так что он хорошо спрячет щиты.

Али снова зевнула.

– Это будет легенда, или героическая сага, или еще что-нибудь?

– Это будет диверсия, – сказал Киприот. – Мои брат и сестра собираются вернуться с другого конца света. Исчезновение щитов займет их на некоторое время. Скажи Сарэй, что она никогда не станет женой никого ни из Риттевонов, ни из Джимайенов.

– Если мне удастся, – сказала Али. – Она все свое время проводит с друзьями или семьей. Думаю, ей надо хоть ненадолго притвориться, что этот вариант не исключен…

Киприот исчез.

– Мухи-однодневки и то способны дольше удерживать внимание, – пробормотала Али, и глаза ее закрылись.

На следующее утро слуги упаковывали вещи своих хозяек к трехдневному празднику у Мэтфрида Фонфала, праздник должен был состояться в его поместьях на другой стороне гавани, за южным хребтом. Ехали все Балитанги, и сундук за сундуком отправлялся в повозки.

Булэй чуть не сошла с ума, когда Сарэй в замешательстве металась над вещами, которые собиралась взять.

– Она с каждым днем все капризнее, – признала Булэй, которой пришлось упаковать почти все, что было у Сарэй, – и если она не меняет каждую минуту решение, что брать, а что оставлять, то сидит и думает о своем. Я всегда жду не дождусь, когда днем придут ее друзья, пусть они возятся с ее настроением!

Али была страшно занята донесениями о количествах войск и кораблей вокруг столицы. Она лишь кивала в ответ на жалобы Булэй.

Дов покачала головой.

– Это все из-за этого брака, – сказала она Булэй. – Она, похоже, не понимает, что беспокоиться не о чем, пока не даны клятвы. Я постоянно говорю ей, что лучше согласиться и оттягивать момент свадьбы, но она меня не слушает. – Дов криво улыбнулась. – Вряд ли я буду ее советницей, когда придет время.

Все трое знали, что это за «время».

– Она успокоится, – пробормотала Али, – она же не глупая.

Днем установилась прекрасная погода для путешествия, зной последних дней прошел после вчерашней бури. Воздух был теплый и немного влажный. Одно было неприятно – солдаты на постах останавливали их три раза и обыскивали повозки, пока они ехали по городу. Сарэй вела себя грубо, несмотря на предупреждения Виннамин и Дов. Она замолкла только после резкого приказа Улазима и молчала всю дорогу до владений Фонфала. Там к ним присоединились другие приглашенные. Среди них были Ферди и Займид Хетним, которые немного отвлекли ее от мрачных мыслей. За ужином, когда заговорили о политической ситуации, Займид нашел способ отвлечь Сарэй от общего разговора. Ко второй перемене блюд Сарэй уже смеялась.

– Если он подождет, пока я вырасту, я сама выйду за него, – сказала Дов перед сном. – Нам нужны союзники в Картаке, особенно личный врач императора.

Али нахмурилась.

– Знаете, а вы правы, – сказал она, размышляя над сказанным, – Сарэй он не подходит, ее муж должен быть родом с Архипелага, королева не может жить в другой стране. Но я бы не стала отмахиваться от союза с Картаком.

На следующий день праздник начался в полдень. Двери парадной гостиной были открыты, и столы для гостей стояли на веранде. Библиотека приглашала войти и посидеть в удобных креслах с любой понравившейся книгой. Дов и барон Энган устроились там с шахматной доской. Через некоторое время нашлись еще желающие сразиться с девочкой в шахматы, среди них была и тетя Нуритин. Али подумала, что это забавно: у Дов столько же противников для игры в шахматы, сколько у Сарэй партнеров для танцев.

Виннамин, ее братья и сестры из семейных владений на Малубисанге и Сарэй со своими спутниками уехали кататься верхом. Они взяли с собой корзины с припасами и устроили пикник на лужайке у маленького водопада. Вечером гости разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться к балу. Булэй укрепила последнюю шпильку в прическе Сарэй и подошла к Али.

– Рихани, Дорилиза и Пембери заболели. Я тоже, – сказала она и села на кровать Дов. – Боюсь, что самбал из цыпленка был нехорош.

Али не ела любимое блюдо балитанговских служанок. Она однажды попробовала самбал, приготовленный Чинаол, и с тех пор никогда не притрагивалась к нему. Принципиально. Она уже привыкла к киприотским специям, как она любила говорить, но не до такой степени.