Беги, хватай, целуй - Эми Сон

Обычно, слушая рассказы Сары о ее проблемах с приятелями, я старалась не навязывать ей свое мнение, поскольку сама терпеть не могу, когда подружка, выслушав про моего очередного парня, заявляет: «Он — подонок. Уходи от него». Как будто это поможет. Как будто все дело в том, что я сама не знаю, какой он подонок. На самом деле проблема заключается в том, что я все прекрасно знаю, но не понимаю, каким образом этот факт может заставить меня отказаться от встреч с ним. Когда подруга заявляет тебе, что ты занимаешься саморазрушением, это достает, даже если ты понимаешь ее правоту.

Но, услышав о том, как разворачиваются у Сары отношения с Джоном, я не на шутку встревожилась.

— Зачем ты встречаешься с ним, если он так ужасно с тобой обращается? — спросила я.

— Потому что он — придурок, которого я, похоже, люблю.

— Почему бы тебе не найти другого придурка, который не стал бы тебя душить?

— Потому что я люблю этого. К чему задавать глупые вопросы? — Подошел официант и принял у нас заказ. Я заказала салат и семгу с имбирным элем, а Сара — кофе. В душе я понадеялась, что с питанием у нее, по крайней мере, проблем нет. — Не думай, — сказала подруга, — мои дела не так уж плохи. Впервые за много дней Джон занялся со мной оральным сексом.

— Если ты радуешься тому, что Джон наконец-то решил заняться с тобой оральным сексом, то, по-моему, как раз таки назревает проблемка!

Подавшись вперед, Сара прошипела:

— А тебе не кажется, что у тебя самой полно проблем?

— Конечно. Просто хочу сказать, что твои посерьезней.

— Я, во всяком случае, получаю удовольствие от драм, игры ума и страданий. Я — прирожденная мазохистка. А ты только ей притворяешься, и это намного хуже.

Мы в упор смотрели друг на друга. Сара закурила.

— Может, стоит взглянуть на вещи более оптимистично, — сказала я. — Нам еще, в общем-то, повезло с парнями, бывает гораздо хуже. Ты когда-нибудь слыхала об иерархии благотворительности Маймонида?[95]

— Конечно. Мы ее изучали в еврейской школе.

— Ну, так помнишь, как он классифицирует различные уровни благотворительности? Двустороннее анонимное пожертвование более благородно, чем одностороннее анонимное, а одностороннее анонимное превосходит неанонимное.

— Угу.

— Может, нам попытаться разработать лесенку саморазрушающего поведения? Нижняя ступень — это когда ты увлечена парнем нееврейского происхождения, который оскорбляет тебя словами и действиями, много пьет и принимает наркотики, а также не хочет тебя видеть. Ступенькой выше — парень нееврей, который оскорбляет тебя только на словах, злоупотребляет алкоголем и наркотиками и не хочет тебя видеть.

— И на самом верху окажется еврей, изредка оскорбляющий тебя на словах, умеренно выпивающий и звонящий тебе от случая к случаю.

— Точно.

— Это мне кое о чем напомнило, — сказала Сара, вставая из-за стола.

— Ты куда?

— Проверить автоответчик.

— А Джон знает, насколько часто ты проверяешь автоответчик, ожидая от него звонка?

— Я ему этого не говорю. Может быть, нам разработать другую лесенку саморазрушающего поведения? Первая ступенька: это когда ты, как одержимая, названиваешь на его автоответчик, а ступенька выше — ты, как ненормальная, звонишь на свой автоответчик. Звонить на свой автоответчик не так плохо, как на его, потому что это частное дело маньячки. И твой партнер об этом не узнает.

Подойдя телефону, Сара набрала личный код защиты, полюбовалась на свое отражение в металле, выковыряла что-то из зубов и вернулась к столу.

— Джон хочет, чтобы я приехала к нему, — сказала она.

— Неужели ты пойдешь?

— А что?

— Послушай, если по какой-то причине по дороге к нему домой у тебя произойдет кризис сознания и ты вдруг поймешь, что хочешь из этого выпутаться, можешь вернуться: я посижу здесь еще около часа.

— Я не вернусь, — сказала Сара.

— Я так и думала, но решила на всякий случай предложить.

Она надела пальто, положила на стол деньги и направилась к двери.

— Если он слишком сильно придушит тебя, — бросила я ей вслед, — пинай его в яйца.

— Я сама прошу его душить меня, — сказала подруга, оборачиваясь. — Тогда острее чувствуешь оргазмы.

— Так и умереть недолго. Именно это произошло с одним мужиком из британского парламента.

— Можно сломать шею, пытаясь съесть собственную киску, — завопила Сара, — но это никогда меня не останавливало! — На нее стали оглядываться сидящие за столиками люди. — Я — независимая женщина! — кричала она. — Хозяйка своей судьбы! Услышьте мой вопль!

Почему-то от интонации последней фразы у меня перехватило дыхание. Я смотрела, как Сара выходит за дверь. И говорила себе, что нет причин для волнения, потому что, в конце концов, мою подругу спасет инстинкт самосохранения, как это было до сих пор. Но я спрашивала себя: сколько раз девушка может подвергаться испытаниям, не причинив себе вреда? И я имела в виду не только Сару.

Мне было бы проще выйти из депрессии, если бы не приближался Новый год. Я с трудом переносила канун этого злосчастного праздника с тех пор, как впервые увидела в девятом классе «Когда Гарри встретил Салли…». Глядя на то, как Билли Кристал бегает по городу в поисках Мег Райан, чтобы поцеловать ее под омелой, я уносилась в своих праздничных романтических мечтах в самое поднебесье. С тех пор каждый декабрь я молила Бога о том, чтобы встреча с молодым Билли, который будет носиться по улицам в поисках моих губ, произошла не позже тридцать первого числа. Но почему-то под Новый год я всегда оказываюсь одна: сижу перед телевизором в карнавальной шляпе, смотрю бейсбольный матч и хлюпаю носом. Я знала, что с Джейком придется порвать, но мне так хотелось романтичных праздников: мы с ним заранее договорились пойти в ресторан поужинать, взять напрокат кассету с фильмом «Когда Гарри встретил Салли…» и пораньше лечь спать.

Но хотя я бываю поверхностной, я не слишком люблю откладывать намеченное. Потому, придя домой, я позвонила Джейку и предложила ему встретиться в баре, где мы впервые натолкнулись друг на друга.

Мы немного поболтали, а потом я выпалила:

— Я тут много размышляла в последнее время.

— О чем? — спросил Джейк.

— Просто… я не совсем уверена в некоторых вещах. Думаю, неплохо было бы нам немного отдохнуть друг от друга.

— К чему ты клонишь? — спросил он, глядя мне прямо в глаза.

Парню нелегко все это давалось.

— К тому, что, может быть, нам не следует так часто встречаться.

— Ты собираешься со мной порвать?

— Не знаю.