Операция «Караван» - Дмитрий Янковский

С наступлением сумерек на улицах автоматически зажглись фонари. Их было много, так что из моего окна город, раскинувшийся внизу, стал похож на сияющую паутину. И это ведь был мой город. Полностью, весь, со всеми его полезными и бесполезными потрохами. Нет, ну до чего же забавные коленца выделывает порой судьба! Совсем недавно я писал письма в мэрию, готов был кланяться в ножки муниципальным властям, а теперь я сам мэр, сам глава всех муниципальных служб, да еще и губернатор островной республики в придачу. И это не было пустым звуком, мне тут действительно принадлежала вся власть. У меня даже военный флот был, чем не мог похвастаться более ни один правитель на этой планете.

Алекс, Урман и Ольга тоже прибирались в своих квартирах. Настроение у всех было приподнятым. Еще днем мы нашли склады, забитые консервами, красным сухим вином, настоящим хлебом в пакетах с инертным газом, много муки, крупы, и другого ценнейшего провианта. Так что после уборки предполагалось устроить пир в моей гостиной.

Мы управились до девяти вечера, а потом все вместе, кто как мог, принялись за стряпню. В качестве главного блюда Ольга предложила пиццу, ее на складах, в замороженном виде, было совершенно немыслимое количество. Так же мы нарезали сыр, колбасу и вяленое мясо. А я, в качестве закуски под джин, еще нарезал консервированной селедки и залил ее оливковым маслом.

Можно было бы еще много чего сделать, одних макарон на складе было больше десяти видов, но за раз столько было не съесть. Включив музыку, мы сначала насели на еду, а потом, утолив первую пищевую страсть, начали под алкоголь обсуждать дальнейшие планы.

Было очевидным, что остров в любом случае лучше, чем база, для длительного проживания. Поэтому никто не стал возражать против моего решения перевести с нашего подводного форпоста все самое необходимое, а саму базу законсервировать до тех пор, пока она не понадобится. Алекс тут же высказался на мой счет, что у меня, якобы, может начаться синдром островного царька, и что получив территорию в свою власть, мне, дескать, не захочется больше воевать с биотехами. Все посмеялись над этой милой шуткой, я тоже. Но и говоря всерьез, нам действительно предстояло много работы на острове, а значит, придется провести тут достаточно много времени. Нам надо запустить корабли, научиться управлять ими, и нам все это время будет не до бессмысленных стычек со случайными группами биотехов. Нам надо реализовать операцию «Караван». Только это могло придать истинную, глубокую и очень практическую цель нашей большой охоте.

Конечно, работа по уничтожению никогда не была пустой, особенно когда приходилось взрывать донные платформы. Но это касалось лишь конкретных, очень ограниченных мест, не оказывая почти никакого влияния на ситуацию с океаном в целом. Столько усилий и риска, сколько прикладывали мы к охоте, стоило прикладывать только для главной стратегической цели, для возвращения человечества, или хотя бы людей, в океан. Но люди — не дельфины, им нужны корабли, чтобы вернуться. Поэтому надводный, а не подводный, флот имел для нас особую стратегическую важность.

Конечно, без подводных истребителей и штурмовиков, вроде «Шпика», обойтись не получится. Они необходимы как силы прикрытия и огневой поддержки для проходящих через океан караванов, батипланы еще придется строить и строить, а для их обслуживания понадобятся и подводные базы. Но это чуть позже. Сейчас перед нами стояли чуть иные задачи. Более взрослые, я бы сказал.

Пир удался на славу. Мы от пуза наелись горячей хрустящей пиццы, выпили, закусили, поздравили друг друга подобающими случаю тостами. Играла музыка. Урман пригласил Ольгу танцевать, и она нас всех удивила. Оказалось, что искусством танца она владеет почти на профессиональном уровне. Мы с Алексом затеяли спор, с какими биотехами проще было бы справиться, если бы их произвели в одинаковых количествах. Алекс считал, что сухопутные более уязвимы и им, по большому счету, негде спрятаться от бомбежки или ядерного удара, а мне казалось, что их просто сделали меньше, а потому их быстрее и выбили.

После танца в глазах Урмана загорелся огонь. Я был уверен, что у него насчет Ольги начали возникать какие-то эротические идеи, но, зная ее, можно было смело сделать вывод, что такое развитие дел совсем не в ее стиле. Завести — да. Полетать самой в эйфории — обязательно. Но секс она считала приземлением этой эйфории, со всеми вытекающими последствиями. А потому старалась оттянуть неизбежный момент подольше, что бы он не омрачал ей чувства полета.

К тому же Урман был совсем, ну просто кардинально, не в ее вкусе. Танец с ним, как бы он ни выглядел со стороны, был скорее снисходительным подарком хорошему человеку с ее стороны, чем каким-то реальным намеком на физическую симпатию. Вот Алекс — дело другое. Он был очень даже в ее вкусе, и я был на сто процентов уверен, что его знакомство с Ольгой быстро переместилось от костра, вокруг которого балагурили красавцы-виндсерферы, в его палатку на берегу озера. Причем это не было ее целью. Влекло ее в такие места другое, ее влекла стихия, ветер, возможность общения с интересными, на ее взгляд, людьми, возможность научиться у них чему-то, на ее взгляд, важному. А то, что такие вылазки на природу в большинстве случаев заканчивались в палатке очередного длинноволосого красавца, так это не потому, что Ольга такая, а потому что мужчины, даже лучшие из них, думают всегда об одном. А страстным, заряженным энергией ветра и солнца виндсерферам, порой, намного проще позволить, чем объяснить, почему нельзя.

Чаще всего это не имело продолжения. Поутру, протрезвев и борясь с похмельем, Ольга, мучаясь от очередного приступа стыда, спешила покинуть палатку, пока ее никто не увидел. А потом еще долго старалась не встречаться взглядом с теми, с кем провела там ночь. Веда лишь в том, что людей, гоняющих под парусом на внутренних водоемах Суматры, не так уж много, и странную, не совсем от мира сего, девушку, видели из них многие, а потому и говорили про нее довольно часто. Одни одно, другие другое. Пытаясь понять интересы Ольги, я заходил в места сетевого общения этой тусовки. Натыкаясь на подобные сообщения, я сначала злился на ее недальновидность, потом меня начала веселить ее наивность, а потом я попросту потерял ко всему этому интерес.

Сейчас все мои эмоции по этому поводу ограничивались тем, что одна из ее подобных вылазок привела к появлению в нашей команде Алекса. Это стоило много, а потому не могло меня не порадовать. И я был уверен, что если не мешать Ольге и не читать ей морали, от которых все равно толку чуть, то она когда-нибудь, приведет и еще кого-то. Не смотря на безбрежную циничность такого подхода, я считал себя в праве на него, я считал его компенсацией за испорченные отношения с Борисом. Катей и Доком. Потому что испортились они не только и не столько из-за гибели «Кочи». сколько из-за их неприятия моего отношения к Ольге. Все они, даже Алекс, я это чувствовал, считали ее пустышкой и человеком весьма недалекого ума, светлячком, способным лишь на то, чтобы свести ненадолго с ума неосторожного путника. Они не понимали, что этот ее свет когда-нибудь всех нас спасет. Хотя нет, тут я лукавил. Спасти он мог только меня самого, точнее дело всей моей жизни.

Так оно, собственно, и выходило теперь. И выходило, что я ни в чем не ошибся, оставив Ольгу в команде, вопреки желанию остальной команды. Это разрушило саму команду, но позволило возродить само дело. И остались со мной как раз те, для кого мое дело значило не меньше, чем я сам. И я был уверен, к нам еще примкнут такие люди, останутся с нами и создадут костяк группы, которая и будет хозяином океана в ближайшее время.

К полуночи, совершенно для меня незаметно, Урман наклюкался и уснул за столом. Ольга рылась в собрании дисков. Алекс выковыривал кусочки бекона из недоеденных им кусков пиццы. Пора было завершать вечеринку.

Сам я был ни в одном глазу, не смотря на три порции джина, уже занявших во мне положенное им место. Поэтому, разбудив Урмана и выпроводив всех по квартирам, я решил сделать то, чем собирался закончить вечер — посмотреть какой-нибудь фильм о море на тщательно отмытом от пыли большом экране. С хорошим звуком и лежа на диване при этом. Еще ни разу в жизни судьба не давала мне возможности сделать это. И теперь сам факт того, что вокруг меня есть все для воплощения этой маленькой и, наверное, дурацкой мечты, говорил о моем переходе на другой, более высокий уровень.

Нашлась «Бездна», снятая великим режиссером прошлого века Камероном. Я ее уже видел, и не раз, но далеко не в столь комфортных условиях. Мне она нравилась, там было многое, что теперь в реальности делало мою жизнь ярче, чем жизнь многих людей на Земле — глубины, батискафы, подводная база. Ведь у меня теперь была своя подводная база, да еще с таким же бассейном и доком, как в фильме Камерона. Я даже подумал, что этот фильм каким-то непостижимым образом повлиял на мою судьбу, воплотил в реальность то, что мне действительно было нужно.