Упреждающий удар - Николай Иванович Чергинец

— Ты что? — удивился я. — Твой дядя хранит там самогонный аппарат?

Надя недовольно посмотрела на меня… а потом начала набирать код. Она действовала уверенно. Набирала, как я понял, день, месяц и год своего рождения. В конце набора она нажала кнопку «Ввод» — и над кодовым замком зажглась лампочка.

Я напрягся… Но послышался протяжный зуммер, дверь осталась заперта.

— Что такое?

— Ошибка! — прошептала Надя. — Я забыла последние две цифры.

— Набирай снова! — воскликнул я. — В конце должно стоять — семнадцать!

Надя забыла, что еще в городе, говоря о коде, она сказала, что надо не забыть добавить к нему цифру, соответствующую количеству ступеней лестницы, ведущей в подвал. Поэтому я и считал их, когда двигался за Надей в подвал.

— Набирай! Это число ступеней!

Надя быстро отстучала комбинацию цифр, добавила семнадцать — и, удивительное дело, послышался щелчок. Дверь отошла от косяка на несколько сантиметров.

— Урра! — шепотом воскликнул я.

Моя спутница обернулась, сияя взглядом, напоминая Буратино, только что открывшего золотым ключиком волшебную дверцу.

В узком полутемном коридоре, куда мы попали, чувство радости быстро рассеялось. Здесь было сумрачно, но сумраком таинственность коридорчика и ограничивалась. Стены и пол были выложены привычной плиткой, словно взятой из рекламных проспектов фирм, которые занимаются евроремонтом жилых и иных, в том числе служебных, помещений.

В торце коридора мы увидели белую дверь, точно такую же, как те две на первом этаже. Дверь оказалась незаперта. Открыв ее, мы с Надей попали в комнату, у стены которой выстроились… огромные морозильные камеры. Их было четыре штуки.

— Эге! — с пониманием кивнул я. — Огурчики… Помидорчики!

— Дядя предпочитает камеры фирмы «Филлипс», — тихо ответила Надя. — Они лучше остальных сохраняют холод.

Она открыла одну камеру, тут же закрыла и перешла ко второй. Открыла и закрыла вторую камеру. Оглянулась.

Я стоял на прежнем месте и как ни в чем не бывало рассматривал мою спутницу.

— Ну? — спросил я.

— Ничего… — Девушка пожала плечами.

Когда Надя распахнула третью камеру, лицо девушки просияло.

— Паша! — позвала она. — Иди сюда!

Я подошел, и тут мне пришла пора удивиться по-настоящему: высокий морозильник был доверху забит пачками долларов. Торцы пачек напоминали торцы лежащих маленьких книг одного и того же формата.

Для меня это оказалось весьма важно: денег здесь было гораздо больше, чем в кейсе, который мне дал Дед, и гораздо больше, чем я вообще рассчитывал увидеть… скажем так, в хозяйстве у Чернозуба.

— Ну что? — спросила Надя. — Если мы отнимем от кучи немного, куча ведь меньше не станет? — Она озорно подмигнула.

Я хмыкнул.

— Что если мы возьмем все? — вдруг пришло мне в голову.

— Даже и не думай, — серьезно ответила Надя. — Бери столько, сколько должен отдать. Не больше.

— Ладно, — согласился я. — Только выглядит это нехорошо. Я словно одалживаю у тебя…

— Бери без рассуждений!

Я уже понял, что доступ к этой куче у меня будет единовременный, и перестал бояться. В одном из карманов у меня был припрятан сложенный во много раз крепкий полиэтиленовый пакет. Я достал его и неспешно принялся разворачивать.

Да-а… Когда-то не знал, что чувствует человек рядом с большими деньгами. Теперь — знал. И не только это. Теперь я стал опытнее. Умнее, как говорится. Я знал, что человек чувствует, тратя большие деньги. И что переживает по этому поводу. А теперь, выходит, мне еще выпал случай узнать, что значит вернуть большие деньги, которые едва не стоили тебе жизни.

Мы довольно быстро закруглились. Мешок вышел не такой уж и тяжелый, его при необходимости могла нести и Надя. Хотя я, разумеется, не доверил ей деньги.

Мы вышли на дорогу как раз в тот момент, когда мимо проезжал серебристый джип Алика. Надя махнула рукой, издала жалобный возглас — и чеканный профиль Алика, проплывший мимо нас, вдруг перестал быть чеканным. Алик заметил нас, оглянулся, и автомобиль затормозил.

Алик вышел из машины.

— Та-ак, — протянул он. — А если бы руль был слева? Фиг бы я вас заметил…

Мне показалось, что он рад нашему появлению, только скрывает это.

Мы забрались в багажное отделение джипа, и Алик опустил за нами дверцу. В душу вновь заползло волнение, как перед незаконным пересечением границы.

Однако нам повезло. На обратном пути нас вообще не досматривали, сутулый солдатик у задней двери даже не появлялся. Когда ворота остались позади, джип сбросил скорость, а я ведь не успел как следует подступиться к Наде. Ну да, так мы и «пересекали границу», занимаясь друг другом, чтобы погасить излишнее волнение. Одно волнение гасили, другое разжигали.

Внезапно джип остановился. Я оставил в покое девушку и шепотом осведомился, в чем дело. Надя в ответ пожала плечами. Она не знала. С Аликом у нас была договоренность, что он довозит нас до перекрестка и там высаживает, потому что направляется не в город. Но до перекрестка, судя по всему, еще было далеко. Почему же мы остановились?

— Сейчас снова поедем, — высказала предположение Надя.

Черный полиэтиленовый пакет с деньгами, который был зажат где-то между нашими животами, хрустнул протестующе… и упал на пол.

А потом мне пришлось разочароваться еще больше, потому что Алик вышел из машины и направился в нашу сторону, то есть к багажнику. Еще секунда — и дверца, отделявшая нас от внешнего мира, взлетела вверх.

— Салют, молодежь! — сказал Алик, рассматривая нас, обнявшихся. — Выходи по одному.

Мы, смущенные, выпрыгнули на шоссе. Вокруг был лес, и меня это, в общем-то, успокоило, хотя впору было волноваться. Я посмотрел на Надю. У нее было другое настроение. Алик начал что-то вполголоса рассказывать ей, она вполголоса ответила — и они, смеясь, направились к водительской дверце.

— Эй! Куда вы? — в недоумении воскликнул я.

— Сейчас! — отозвалась Надя. — Айн момент!

Я пожал плечами. Айн момент, так айн момент. Главное, чтобы все закончилось благополучно.

Я с бестолковым видом переминался с ноги на ногу. В это время в руках Нади появилась двухлитровая пластмассовая бутыль «Фанты». Так вот, куда ее увел Алик!

Хихиканье затихло. Девушка приникла к бутылке. Потом отняла бутылку от губ, и я услышал:

— Ты, как всегда, на высоте…

У меня возникло желание дать Алику в морду. Терпение мое было на исходе.

Но тут я заметил взгляд, который Алик бросил на Надю. Это был трезвый, хитрый взгляд человека, который что-то задумал. Я сделал шаг к ним, но было поздно.

Девушка шумно вздохнула и осела на шоссе. Словно из нее выпустили воздух. Бутылка выпала из рук