Кровавое евангелие - Джеймс Роллинс

— Они думали о Четвертом рейхе! — сказала Эрин, глаза ее светились. — Эта группа, должно быть, планировала работу на дальнюю перспективу. Они наверняка хотели сохранить свои наиболее ценные вещи и сберечь их до наступления эпохи Четвертого рейха.

— А это значит, что они наверняка должны были спрятать их в местах, не известных вождям Третьего рейха, — заключил Леопольд, снова поворачиваясь к своему столу. — Поэтому мы можем исключить из рассмотрения все бункеры, задокументированные нацистским правительством.

Монах торопливо застучал по клавишам, и половина красных стрелок исчезла с экрана.

— Это уже кое-что, — облегченно вздохнул Джордан.

— И все-таки их еще слишком много, — грустно констатировала Эрин, шагая взад-вперед по маленькому офису, стараясь погасить нервное напряжение и заставить себя сосредоточиться.

Рун, не двигаясь с места, во все глаза следил за ней.

Эрин, не глядя на экран, указала на него рукой.

— Где они могли спрятать свои наиболее ценные артефакты, будучи уверенными в том, что будущие арийские ученые смогут найти их?

— А как насчет Атлантиды? — спросил Джордан, закатывая глаза. — С помощью русалок?

Эрин шлепнула себя ладонью по лбу.

— Ну конечно!

Трое мужчин молча смотрели на нее, как на ненормальную.

— Эрин, — ласковым предостерегающим голосом произнес Рун. — Должен напомнить вам, что нацистам не было известно местонахождение Атлантиды.

Она пропустила мимо ушей такую малозначимую для нее подробность.

— В легенде сказано, что Четвертый рейх поднимется из моря, как когда-то Атлантида, и вернет арийской расе ее господство над всеми. — Она повернулась к Леопольду. — А что, если оставшиеся ученые «Аненербе» пытались, образно говоря, выбрать беспроигрышное пари и следовать тому, что гласит пророчество?

Рун встал рядом с Джорданом, как будто что-то из только что сказанного Эрин обеспокоило его.

Эрин, словно ощутив прилив вдохновения, продолжала:

— Если следовать легенде, они, возможно, спрятали наиболее важные и значительные артефакты где-то возле воды. Оказавшись в окружении сил союзников, остатки ученых «Аненербе» уже не могли в конце войны достичь берега моря — и им пришлось прятать свои сокровища, закапывая их в землю Фатерланда. Поэтому им пришлось подыскивать самое подходящее место, но уже иного рода.

Раздался ставший вдруг хриплым голос Леопольда:

— Водное пространство внутри Германии.

— Какое-либо озеро, — уточнила Эрин.

Леопольд быстро ввел команду с клавиатуры, и с экрана исчезли почти все красные стрелки; осталась лишь дюжина стрелок, указывающих на неисследованные бункеры, расположенные на берегах озер.

Джордан сжал от возбуждения кулаки.

Даже на лице Руна, казалось, вот-вот появится улыбка.

— Сейчас я выведу фотографии всех этих точек, сделанные со спутника, — сказал Леопольд.

Через несколько минут на громадном экране появилось некоторое подобие шахматной доски — это были картины всех предварительно отобранных бункеров, полученные с помощью системы спутниковой подповерхностной радиолокации.

— Mein Gott im Himmel![55] — в экстазе возопил Леопольд, перейдя непроизвольно на родной язык.

Все как по команде подошли почти вплотную к экрану и во все глаза смотрели на него.

Очертания одного из подземных бункеров, расположенного в правом нижнем квадрате, в точности повторяли контуры руны Одал. И этот сразу обративший на себя внимание бункер был расположен вблизи озера.

Фактически он находился под водой.

Почти как Атлантида.

Глава 31

27 октября,

03 часа 55 минут

по центральноевропейскому времени

Этталь, Германия

Стоя перед компьютерным экраном, Рун находился так близко от Эрин, что чувствовал исходивший от ее тела запах простого мыла из иерусалимских запасов Бернарда. Когда она отбрасывала назад пряди своих длинных волос, в воздухе распространялись теплые волны.

Джордан, вставший между ними, снова заслонил от него Эрин. Рун понимал, что сержант делает это специально. Этот солдат держал руки наготове и занимал по отношению к Руну позицию, удобную для любых действий, в том числе и для драки.

Это раздражало Руна — больше того, это его бесило, — но он изо всех сил старался сохранять спокойствие. Джордан, в общем-то, поступал правильно, держа под неусыпным контролем пространство между ним и этой красавицей. Эрин Грейнджер с ее проницательным умом и жалостливым сердцем была, несомненно, очень и очень опасной женщиной. Поэтому Руну надо было держаться от нее как можно дальше.

Корца переключил свое внимание на брата Леопольда и на дело, которым они все занимались:

— Здесь можно собрать триаду?

— Натюрлих. — Четки, висевшие на поясе монаха, чиркнули по кромке стола, когда он вставал со стула. — Надия, Эммануил и Христиан, если тебе будет угодно. Хочешь я приведу их?

— Только Надию и Эммануила, — сказал Рун. — Третьим буду я.

— А что такое триада? — спросил Джордан, прислушивавшийся к их разговору.

Леопольд, сняв трубку с черного телефонного аппарата, объяснил:

— Воины-сангвинисты работают в группах по трое. Три — это же святое число.

И отличная боевая единица, мысленно добавил Рун, а вслух произнес:

— Я вместе с этой парой доберусь до бункера и осмотрю его.

Эрин, сложив руки крестом, решительно объявила:

— Я тоже еду.

— Ведь мы же составляем группу, сформированную в результате переговоров, — вмешался в разговор Джордан. — Или ты забыл, что говорил кардинал?

Рун выпрямился и расправил плечи.

— Вам было поручено помогать мне в поиске, что вы и сделали. Если нам повезет, мы вернемся назад с артефактом.

— Я верю тому, что сказал кардинал, назвав нас «трио». Женщина, воитель и рыцарь. Я за то, чтобы усилить наше трио, но против того, чтобы заменять его, — с доброжелательной улыбкой возразил Джордан.

Набрав номер, брат Леопольд заговорил в поднесенную ко рту трубку, но глаза его неотрывно следили за солдатом. Он слышал, о чем они говорили, понял, в чем дело, и узнал, что именно они ищут.

— Рун, — сказала Эрин. — Если… артефакт действительно окажется в бункере, то моя помощь приведет вас туда и, возможно, снова потребуется вам, когда вы окажетесь внутри бункера.

— Я прожил много столетий, не прибегая к вашей помощи, доктор Грейнджер.

Но Эрин не отступала:

— Если кардинал правильно истолковывает пророчество, то сейчас не время проявлять гордыню. Никому из нас.

Рун растерянно заморгал. Эрин как бы мимоходом указала ему на его самый серьезный недостаток.

Гордыню.

Именно благодаря ей он так низко пал в прошлом — и не допустит повторения этого вновь. Она права. Ему наверняка потребуется ее помощь, и он примет ее, подавив гордыню.

— Мы должны делать то, что нам назначено, — сказала Эрин, и в ее словах он словно услышал эхо того, что говорил ему кардинал.

Мы все должны смиренно подчиняться своим судьбам.

— Только тогда мы сможем добыть Книгу, — добавила Эрин.

Рун опустил глаза. Если исполнение пророчества началось, то они должны искать Книгу втроем. И как бы ему ни хотелось, оставить Эрин в стороне он не может. Даже ради ее личной безопасности.

А может быть, и его безопасности.

04 часа 02 минуты

Весь экран заняла новая карта — современная дорожная карта гористой местности района Гармиш-Партенкирхен. Озеро и спрятанный в нем бункер находились в глубине района примерно в сорока милях от аббатства. Глядя на сверкающий монитор, Эрин проследила взглядом за тонкой белой линией, петлявшей между зеленых холмов и упиравшейся в небольшое горное каровое озеро.[56]

— Эта дорога ведет к озеру? — спросила она.

— Да, старая грунтовая дорога, — подтвердил брат Леопольд. — Машина, на которой вы приехали, для этой дороги не годится. Но…

Дверь офиса позади него резко распахнулась.

Рука Джордана машинально сжала приклад пистолета-пулемета.

Рун, отпрянув назад, принял боевую позу.

А Эрин просто повернулась. Правильно ли отреагировали ее спутники на внезапное вторжение, даже находясь здесь, где она чувствовала себя в безопасности? Дело в том, что именно в этот момент она размышляла о том, спасует ли перед опасностями, которые ждут ее впереди.

Два существа в черном одеянии влетели в комнату подобно порыву ледяного ветра — порывистого, непредсказуемого и холодного. Когда они наконец остановились, Эрин признала в них сангвинистов.

Первым существом, как это ни удивительно, оказалась женщина, облаченная в сшитый по фигуре кожаный костюм, подобный тому, что был на Руне; единственное отличие заключалось в том, что ее талию опоясывал серебряный ремень, набранный из звеньев цепи. Блестящие черные волосы, заплетенные в косы, были собраны на затылке в пучок, заколотый шпильками. Ее суровое с виду лицо было более темным, чем у Руна, но его выражение было таким же непреклонным. Затянутая в перчатку рука покоилась на рукояти кинжала, висящего у бедра.