«Мемуары шулера» и другое - Саша Гитри

ОДЕТТА. Я нахожу, что он просто красавчик, вот так!

МОНТИНЬЯК (поднимаясь). Весьма сожалею, что ты восприняла это так в штыки, и твой ответ сделал невозможным продолжение нашего разговора…

ОДЕТТА. На эту тему. Тебе остается лишь сменить её.

Делает вид, будто собирается уйти.

МОНТИНЬЯК. Нет-нет... не уходи. Разговор не закончен. Всё же ответь мне, что ты на самом деде думаешь о Дезире...

ОДЕТТА. Ты опять за своё?

МОНТИНЬЯК. Да, опять. Я просто вынужден продолжить этот разговор. Мне очень жаль, но, видит Бог, моей вины здесь нет. Так не соблаговолишь ли, наконец, сказать мне честно, что ты думаешь о поведении этого Дезире?

ОДЕТТА. О его поведении?.. Это с какой же точки зрения?

МОНТИНЬЯК. С твоей. Возможно, мы с тобой оба сейчас умирали бы со смеху, не будь ты так странно смущена, стоило мне заговорить об этом слуге.

ОДЕТТА. И чего же ты ждёшь от меня?.. Что сказать тебе?.. Разве что выразить досаду, что произвела впечатление, будто эта тема взволновала меня, что я сожалею, что лишила тебя удовольствия посмеяться вместе со мной над тем, что только того и стоило...

МОНТИНЬЯК. Вот так-то лучше. Наконец-то я вижу тебя такой, какой привык видеть. Теперь, когда ты успокоилась, сядь-ка поближе… и скажи мне всё как есть, договорились?

ОДЕТТА. Само собой... Я раскаиваюсь, что сказала тебе, будто ты действуешь мне на нервы... я не хотела, право.

МОНТИНЬЯК. Забудем об этом.

Она делает попытку обнять его, он отстраняется.

ОДЕТТА. Ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловала?

МОНТИНЬЯК. Как ты могла подумать...

Даёт поцеловать себя.

Не хочу сердить тебя, не хочу ходить вокруг да около, а потому задам вопрос иначе. Не замечала ли ты во взглядах Дезире, в его отношении к себе хоть малейших признаков чувств, какие ты могла бы вызвать в нём... сама того не желая... и какие...

ОДЕТТА. Ах, довольно... не стоит продолжать... могу сказать тебе от всей души: нет, нет и нет! Ни разу, ни на секунду этот лакей не нарушил приличий, он вёл себя не просто корректно, но и с самым глубочайшим почтением.

МОНТИНЬЯК. Рад слышать.

ОДЕТТА. А теперь мой черёд задать тебе вопрос. А ты, случалось ли тебе замечать в его повадках хоть что-нибудь предосудительное?..

МОНТИНЬЯК. Нет-нет! Ничего подобного...

ОДЕТТА. Тогда о чём же речь?..

МОНТИНЬЯК. Не стоит так спешить...

ОДЕТТА. Извини. Но может, кто-то нашептал тебе, будто...

МОНТИНЬЯК. Клянусь честью, нет!..

ОДЕТТА. Или, к примеру, ты получил анонимное письмо, в котором...

МОНТИНЬЯК. Ах, что за фантазии!..

ОДЕТТА. Иными словами, тебе ничего не наплели насчёт того, как он вёл себя в прежних домах?..

МОНТИНЬЯК. Да нет же, поверь...

ОДЕТТА. В таком случае, ума не приложу... на чём основаны все эти подозрения...

МОНТИНЬЯК. Да выслушай же меня наконец!.. Теперь, когда ты ответила на все мои вопросы, и я увидел в твоих глазах, что ты была совершенно откровенна, хочу немного тебя позабавить. (Оглядевшись по сторонам.) Скажи, ты помнишь свои сны?

ОДЕТТА. Свои сны?.. Да нет, никогда... Честно говоря, я даже не знаю, снится мне что-нибудь или нет...

МОНТИНЬЯК. Отлично. Скажи, а не запомнила ли ты случайно, какой сон видела минувшей ночью?

ОДЕТТА. Минувшей ночью?.. Нет...

МОНТИНЬЯК. Так вот, тебе снилось, будто Дезире...

Нам не слышен конец фразы, но она-то, Одетта, явно его уловила.

ОДЕТТА. Что-что?!..

МОНТИНЬЯК. Да-да, вслух... ты говорила это во сне, но вполне внятно! Ты кричала так, что я даже проснулся! Ты кричала во всеуслышанье: «Ах, нет-нет, Дезире, не надо, я не хочу... оставьте, подите прочь»... и всё такое прочее...

ОДЕТТА. Ах, замолчи, прошу тебя, ни слова больше, боже, какой ужас!.. Ах, какой кошмар!.. Но как, как мне могло привидеться подобное бесчестье?!..

МОНТИНЬЯК. Право, не стоит так себя корить!.. Мы ведь не вольны в своих сновидениях! Но, с другой стороны, представь, каково было мне...

ОДЕТТА. Ах, даже подумать страшно!.. Это просто ужас какой-то!.. В себя не могу прийти. Господи... даже в голове не укладывается... воображаю, какое впечатление это должно было произвести на вас!..

МОНТИНЬЯК. В сущности... по правде говоря... скорее грустное, несмотря на комическую сторону подобного... казуса...

ОДЕТТА. Вы сказали, комическую?!..

МОНТИНЬЯК. Ну конечно... будем откровенны, это ведь, и вправду, смешно... или, вернее сказать, стало смешным... со временем...

ОДЕТТА. Со временем?!..

МОНТИНЬЯК. Дело в том... если уж всю правду сказать... это продолжается уже целую неделю!

ОДЕТТА. Что?! Надеюсь, я ослышалась?..

МОНТИНЬЯК. Нет-нет, так оно и есть. Это повторяется каждую ночь с тех самых пор, как мы приехали в Довиль! Ваши любовные утехи регулярно будят меня около двух часов утра...

ОДЕТТА. Ах, пощадите, мне совсем не до шуток... Какой ужас!.. Да что это со мной?

МОНТИНЬЯК. Да ничего особенного...

ОДЕТТА. Ах, нет! Со мной что-то явно не в порядке...

МОНТИНЬЯК. Ты что, не в своём уме?

ОДЕТТА. Всё может быть...

МОНТИНЬЯК. Да нет, я хотел сказать, было бы совершенным безумием с твоей стороны думать, будто ты не в своём уме!.. У тебя просто навязчивая идея, вот и всё...

ОДЕТТА. Ах, бедняжечка ты мой... Какой кошмар!.. И что... всякий раз один и тот же сон?..

МОНТИНЬЯК. Один к одному. Поначалу ты сопротивляешься...

ОДЕТТА. Ещё бы!

МОНТИНЬЯК. Потом делаешься покорной...

ОДЕТТА. Какой ужас!..

МОНТИНЬЯК. А в конце вполне счастливой!

ОДЕТТА. Ах, перестань же, умоляю!.. Немедленно обращусь к доктору...

МОНТИНЬЯК. Надеюсь, ты не собираешься рассказывать всё это какому-то первому попавшемуся докторишке...

ОДЕТТА (слегка подумав). Боже праведный, ведь...

МОНТИНЬЯК. Что-нибудь ещё?

Встаёт.

ОДЕТТА. Ведь его спальня как раз над нашей... а вилла эта словно карточный домик… как вы думаете, он мог меня услышать?

МОНТИНЬЯК. Гмм...

ОДЕТТА. Хорошо бы узнать это наверняка...

МОНТИНЬЯК. Но как?

ОДЕТТА. Есть средство...

МОНТИНЬЯК. Надеюсь, ты не собираешься послать меня к нему в комнату, чтобы проверить, слышно ли там, что ты кричишь у себя в спальне?

ОДЕТТА. Да, именно об этом я и подумала.

МОНТИНЬЯК. Ах, нет, только не это!

ОДЕТТА. Что ж, тогда я нынче всю ночь промучаюсь в сомнениях и не смогу заснуть...

МОНТИНЬЯК. Ну полно, полно...

ОДЕТТА. И вообще!

МОНТИНЬЯК. Что значит, вообще? Уж не хочешь ли ты сказать, что вообще не собираешься больше спать?

ОДЕТТА. Клянусь тебе, что отныне больше и глаз сомкнуть не решусь!

Одетта будто застыла, взгляд неподвижен.

МОНТИНЬЯК. Что это с тобой?

ОДЕТТА. Вот... вот оно, теперь я всё вижу!

МОНТИНЬЯК. О чём это ты?

ОДЕТТА. Я вспомнила... теперь мне всё ясно...

МОНТИНЬЯК. Что?

ОДЕТТА. Мой сон!

МОНТИНЬЯК. Твой сон?

ОДЕТТА. Ну да...

МОНТИНЬЯК. Тот, о котором мы только что говорили?..

ОДЕТТА. Похоже...

МОНТИНЬЯК. Ты вспомнила? Правда?

ОДЕТТА Да, да, вспомнила...

МОНТИНЬЯК. Ну что ж, тем лучше, стало быть, теперь об этом можно забыть!

ОДЕТТА. Ты думаешь?!.. О!.. О-о!!.. О-о-о!!!..

МОНТИНЬЯК. Потише, потише...

ДЕЗИРЕ (входя). Мадам звала меня?

ОДЕТТА. Да нет, нет... с чего вы взяли?..

МОНТИНЬЯК. Просто мадам пела, для развлечения...

ДЕЗИРЕ. Ах, мадам пели?.. В таком случае, покорнейше прошу прощенья...

Уходит.

ОДЕТТА. Мы должны уволить его... немедленно!

МОНТИНЬЯК. Ну, нет!.. За что?

ОДЕТТА. После всего, что он натворил?!

МОНТИНЬЯК. Но послушай... право, не стоит принимать это так близко к сердцу... Давай обождём ещё ночку-другую... и если всё это будет продолжаться... что ж, тогда нам, и вправду, придётся с ним расстаться, что было бы весьма прискорбно, ибо это дворецкий наипервейшего класса. В кои-то веки нам повезло с прислугой, и вот надо же такое невезение!

ОДЕТТА. Феликс...

МОНТИНЬЯК. Что, дорогая...

ОДЕТТА. Мне кажется, ты ко мне переменился...

МОНТИНЬЯК. Переменился? С чего бы это мне перемениться?

ОДЕТТА. Сама не знаю... и всё же у меня такое ощущение, что ты ведёшь себя, будто я совершила что-то дурное...

МОНТИНЬЯК. Придёт же такое в голову...

ОДЕТТА. Да-да, я чувствую, что вызываю у тебя какую-то неприязнь...

МОНТИНЬЯК. Ах, ну что за выдумки...

ОДЕТТА. Послушай, Феликс... не станешь же ты отрицать, что вот уже неделя, как мы здесь, а между нами... так ни разу ничего и не было. Я не придавала этому значения, думала, просто ты переутомился в последние дни в Париже, работал за двоих, чтобы иметь возможность провести здесь со мной эти две недели... но теперь у меня возникло подозрение, не виной ли твоей холодности то, что произошло здесь со мной...