Пионерский гамбит - Саша Фишер

Перед сном пришлось еще разок послушать не очень краткий пересказ просмотренного, где-то на середине «Малыша» я уснул.

Без спецэффектов, в виде снов из будущего, к счастью.

Я почти подпрыгнул на кровати от неожиданного звука, который меня разбудил утром. Это был не горн, как всегда. И даже не топающие однопалатники.

Это была сирена тревоги.

Глава 25

Я отбросил одеяло и резко сел. На пару секунд завис, мучительно соображая спросонок, куда бежать и что вообще произошло. На нас кто-то напал? В восьмидесятом году? Или это проверка системы оповещения?

Но никто из моих соседей по палате больше не нервничал. Мамонов так вообще простонал что-то неразборчивое, но недовольное и натянул на голову одеяло. Парочка парней даже вроде обрадовалась. Но точно никто не испугался и не встревожился.

И тут до меня дошло.

Зарница.

Я же видел на доске, что она будет. Просто я помнил из своего детства пару подобных игр. Там все было просто — разделились на две команды, побегали пару часов, срывая друг с друга бумажные погоны, потом одна из команд находила флаг второй, и игра заканчивалась.

— А что, зарница сегодня? — сонно спросил я.

— Да, — ответил Марчуков с непонятным выражением лица.

— А что вы все такие недовольные? — я потянулся, зевнул и встал. — И, кстати, нам что, не надо разве по сирене бежать и строиться?

— Нам нет, не надо, — Мамонов высунулся из-под одеяла. — Мы же старшие. Не играем.

— В каком смысле? — я начал натягивать шорты.

— Ну ты как первый раз вообще! — Марчуков взмахнул руками. — А! Да! Все время забываю, ты же и правда первый раз! Ну, короче, играют все, кроме нас. Ну и спортивного отряда еще, только они не идут помогать вожатым, а мы идем.

— Ааа, точно… Вот черт! — сказал один из парней, который сирене явно обрадовался сначала. И плюхнулся на кровать обратно.

— И что мы будем делать? — я сунул одну ногу в кед и попытался дотянуться до второго, который вчера запихнул пол кровать.

— Всякое, — Марчуков залез на спинку кровати, встал, балансируя, и дотянулся до потолка. — Секретки прятать, карты подсовывать, жетоны выдавать взамен на погоны… Ну, что скажут, в общем, то и будем. А зарядки сегодня нет, так что не торопимся.

— А у остальных? — я замер в дверях. Вообще, конечно, я не на зарядку так торопился, просто утренний зов природы.

— У остальных есть, чтобы не расслаблялись, — Марчуков рухнул спиной на кровать, сетка под ним жалобно взвизгнула и прогнулась почти до пола.

— Ясно, — я выскочил за дверь и помчался к домику с дверями и дырками в полу. Надо же, как быстро я привык. Считай что не напрягает больше этот туалет без удобств.

— Второй отряд, все на инструктаж! — раздался с веранды звонкий голос Шарабариной.

Рассказывать нам, что мы должны будем делать, пришел тот вожатый, который, кажется, меньше всего подходил для роли распорядителя военной игры. Это был типичный такой ботан — тощий, с торчащими из спины острыми лопатками, вогнутым каким-то лицом и очками-консервами на длинном носу.

— Знач так, ребята, — сказал он, потряхивая в руке обычной школьной тетрадкой в зеленой обложке. — Сейчас мы вас поделим на четыре группы… А, хотя вы и так уже поделены… Значит, первая палата девчонок отправляется на госпиталь, вторая палата — помогает счетной комиссии, а обе палаты парней — в «секретку». После завтрака приходите в клуб. Все ясно?

— А что за «секретка»? — спросил я. Кажется, в этот момент все посмотрели на меня с недоумением. Мол, ну что за дурацкие вопросы, все же знают! — Ну я же не знаю правил, первый раз в вашем лагере!

— Так, ладно, объясняю для новеньких, — с ноткой раздражения проговорил «ботан». — Еще же есть новенькие?

Поднялось несколько рук.

— Ага, значит не для тебя одного будет, — вожатый кивнул и открыл тетрадку. — Знач так. Лагерь делится на две команды. Восемь отрядов, значит по четыре в каждой. В каждой команде есть и малышня, и старшаки. Есть солдаты, есть офицеры, они в каждом отряде выбираются. Главная задача каждой команды — это набрать больше жетонов, чем другая.

— А я думал, что флаг надо отбить… — сказал я.

— Флаг — это само собой, но не только, — ботан приосанился. — Знач так. Жетоны — это как зарничные деньги. Универсальный эквивалент, понимаешь? Чтобы их набрать, нужно совершать разные действия. Например, убивать солдат и офицеров другой команды. Погон солдата стоит один жетон, погон офицера — десять жетонов. Заполучить флаг другой команды — пятьсот жетонов. Но это не все. Можно получать жетоны и за другие действия. Например, медсестры получают по жетону за каждый пришитый погон. Это же ты знаешь, да? Когда срывают один погон, значит ранен. Два — убит. Убитого медсестра вылечить не может, а вот раненого может.

— А «секретка» что такое? — снова спросил я. На самом деле, мне стало интересно. Оказывается, внутренняя кухня зарницы — это целое дело, а вовсе не просто побегайте за флагом, кто взял — тот победил… Ну или это просто в этом лагере вожатые с фантазией к вопросу подошли…

— Не спеши, я к тому и веду, — вожатый поправил очки. — Знач так. «Секретка» — это секретная служба. Генерирует секретные миссии. Прячет захоронки, делает к ним карты и раскладывает их в разных местах лагеря. Если команда такую карту находит, то может попытаться ее разгадать, чтобы найти клад, который потом тоже можно будет обменять на жетоны. Понятно?

— Теперь да, — я кивнул. Хотел спросить еще что-то, но посмотрел на заскучавшие лица ребят и не стал. По ходу дела разберусь.

В клубе царило предсказуемое оживление. Ряды стульев составили в дальний конец зала, вдоль стен стояли столы. Девчонок тут же запрягли нарезать на квадратики картон и наклеивать на них цветную бумагу — делать жетоны. Еще там лежали пачки погонов, и стояли стаканчики с разномастными цветными карандашами.

Мамонов свернул от входа сразу свернул в сторону стульев.

— А что, мы разве не должны сейчас что-то делать и как-то помогать? — спросил я, устраиваясь рядом с ним.

— Кирюха, ну что ты как маленький? — Мамонов посмотрел на меня взрослым укоризненным взглядом. — Им на самом деле тут не нужна никакая помощь, они просто придумали повод, как из зарницы старшие отряды исключить. Ну и нам вроде как придумали важное дело — помогать делать зарницу.

— В смысле исключить? —