Пионерский гамбит - Саша Фишер

— Вот и хорошо, я на глубине плавать не могу! — сказал Марчуков.

— Вообще не умеешь плавать? — спросил я.

— Да не, — Марчуков мотнул головой. — Если я дно могу достать ногами, то нормально плаваю, как дельфин почти. А если меня скрывает, то я — буль-буль-буль — и тону! Особое свойство организма такое! Меня даже ученые хотели изучать! Как тело, нарушающее закон Архимеда.

— И какое же отношение твое тело имеет к закону Архимеда? — я прыснул.

Марчуков набрал в грудь воздуха, чтобы что-то ответить, но не успел. В дверях клуба появилась Елена Евгеньевна.

— Хорошо, что вы здесь, ребята, — сказала она. — Берите вещи и пойдемте в медпункт.

— Так мы вроде не болеем! — Марчуков попятился.

— Не бойся, Марчуков, уколов вам никто ставить не будет, — Елена Евгеньевна потрепала Олежу по рыжей шевелюре. — Вы просто будете там жить эти три дня. Сейчас занесете вещи, потом вы трое мне понадобитесь.

— Надо было сразу на речку уходить, — пробурчал Марчуков и взвалил на себя свой рюкзак.

Старенького эскулапа в медпункте не оказалось. Он на эти три дня уехал в город. Не то на выходные, не то пополнять запасы йода, бинтов и аспирина. Так что обе палаты-изолятора были в полном нашем распоряжении. Правда, в покое нас никто оставлять и не думал. Елена Евгеньевна стояла в дверях и следила, как мы занимаем кровати и запихиваем под них свои рюкзаки.

— Значит так, ребята, — сказала она и заглянула в тетрадку, которую держала в руках. — Фронт работ у нас с вами будет такой…

— Эй, что значит фронт работ, Елена Евгеньевна?! — обиженно проныл Марчуков. — Мы хотели на речку…

— Успеете на речку, — отмахнулась вожатая. — На вторую смену приедет гораздо больше ребят, чем было в первой. И надо подготовить для них спальные места. Перенести кровати и матрасы из склада в корпуса.

— А куда кровати-то ставить, их и так по десять в каждой палате, — сказал тощий дрищ из третьего отряда.

— В тесноте, да не в обиде, — Елена Евгеньевна улыбнулась и подмигнула. — К нам в гости на эту смену приезжают московские ребята, должны же мы им показать свое новокиневское гостеприимство?

Из Москвы? Надо же, ближний свет какой… Я, конечно, читал о том, что на время олимпийских игр в Москве всякий неблагонадежный элемент выслали за пределы столицы, чтобы они не испортили впечатление от СССР тем иностранцам, которые бойкот не поддержали. И кто же, интересно, к нам приедет? Малолетние преступники? Бомжи? Цыганские дети всем табором?

В общем, не получилось у нас сгонять на реку. Сначала мы играли в тетрис кроватями, так и сяк пытаясь впихнуть в каждую комнату еще по две. Получалось, только если паре обитателей палаты придется спать на «двуспальном ложе». Такое себе.

Потом нас накормили обедом, а потом мы пошли таскать матрасы. И на тихий час нам отпроситься не удалось. Не время спать потому что, когда столько матрасов не ношено.

— Использование детского труда во все поля, — буркнул я, бросая на скрипучую сетку кровати полосатый рулон очередного матраса. Руки гудели и протестовали против такого бесчеловечного их использования.

— Вот пусть бы сами гости из Москвы свои матрасы и таскали, — Марчуков залез на «голую» кровать и принялся прыгать на ней. Сетка, тронутая кое-где пятнами ржавчины, пронзительно визжала и скрипела.

— Марчуков, ты так потолок проломишь! — Елена Евгеньевна сбросила с плеча мешок с постельным бельем.

— А вы снова будете у нас вожатой, Елена Евгеньевна? — спросил Марчуков, не переставая прыгать.

— Эх, и хотелось бы сбежать к детишкам помладше, но увы, увы… — голос вожатой звучал театрально-трагично, но она улыбалась. И бросила хитрый взгляд в сторону Мамонова.

— А Сергей Петрович? — продолжал допрос Марчуков. — Он тоже будет у нас? В смысле, у первого отряда? Мы же будем первым отрядом теперь?

— Нет, Сергей Петрович вернулся в город, — Елена Евгеньевна задумчиво развернула белый пододеяльник с квадратной дыркой посередине и нахмурилась. — Хм… А где же тогда простыни?

— А кто будет тогда? — Марчуков спрыгнул с кровати на пол и встал в гордую стойку гимнаста, только что получившего золотую медаль за прыжки на батуте. — Не Анна Сергеевна же?

— Я его не знаю, — Елена Евгеньевна пожала плечами. — Приедет — вместе познакомимся. — Какой-то Чемодаков Артур Георгиевич.

— Чемоданов, хи-хи, — Марчуков засмеялся. — Не бойтесь, Елена Евгеньевна, если он окажется строгим, мы вас защитим.

— Спасибо, Олег, я очень это ценю, — сказала вожатая. — И физрук теперь тоже будет новым. Вера тоже уехала.

Отбой нам никто на горне, конечно же, не играл, так что мы слонялись по лагерю, пока нам самим не надоело. Так что мы сами загнали себя спать.

— Илюха, а кто такой Бодя Сохатый? — спросил Марчуков, когда мы устроились каждый на своей кровати.

— А тебе зачем? — спросил Мамонов довольно напряженным голосом.

— Да он просто в лагерь приезжает, я слышал, как по его поводу двое вожатых разговаривали, — сказал Марчуков. — Вроде как, ему шестнадцать, и в лагерь уже не положено. Но почему-то взяли.

— Он два раза оставался на второй год, — мрачно объяснил Мамонов. — Он в нашей школе учится.

— Аааа… — понятливо протянул Марчуков. — А что за тип?

— Лучше тебе не знать, — скривился Мамонов.

«Ну вот, опять какие-то проблемы… — подумал я, отворачиваясь к стене. — Какой-то Бодя… Боди еще не хватало. Мало мне Чемодакова…»

Это была очень знакомая фамилия. Когда Елена Евгеньевна его назвала, что-то такое в памяти ворохнулось, но сразу я его не вспомнил. Вспомнил потом.

Когда увидел.

__________________________

Друзья, на этом первая часть «Пионерского гамбита» закончена.

Но приключения на этом не заканчиваются, так что добро пожаловать во вторую часть.

Спойлер. Я не планирую здоровенный многотомник, у «Пионерского гамбита» будет всего две части.