Зловредный старец - Алексей Герасимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заки, оказывается, уже прознали, что новоосвоенные ашшорцами земли полуофициально прозываются Мышкиным Княжеством и причину этого выяснили тоже.
Между тем финансовые вливания в род Зеленых Коней привели к результатам, схожим с теми, что и на Ооз-Лиделлском пограничье, хотя и с совершенно противоположным знаком.
Щедрые дары сказочно, по меркам заков, разбогатевшего Тимна выдвинули папашку Эсли на должность хана. Это событие его заклятого друга, Ортена, конечно, не обрадовало, но с другой стороны, и не особо напрягло — Ухорезы оставались сильнейшим родом всего племени. История показала, что не напрягло напрасно.
Глава Зеленых Коней, во время политической борьбы за ханский бунчук нехило прокачал скилл интриги, так что скормить группе молодых, дерзких, горячих, и резких как понос Ухорезов информацию о идущем практически без охраны караване — к выскочке-хану направляющемуся, коего буюрук Ортен, известное дело, на дух не переносит, — не составило ни малейшего труда… Закский молодняк незамедлительно подтвердил мнение Тимна о том, что резкость Ухорезов такова же, как и содержимое их черепушек — охочие до славы с добычей молодые люди скооперировались в ватагу из четырех с небольшим десятков человек и засели в засаду на спуске тропы с гор, имея в виду и прибарахлиться, и выслужиться перед главой рода, обобрав его конкурента. Как ни глянь, а по закским меркам со всех сторон подвиг — героев же, как известно, девки любят.
Какая-то пара дней ожидания, и на сцене наконец появился долгожданный приз — два десятка изрядно груженых осликов с одетыми в поношенные шервани погонщиками и ни одного, понимаешь, всадника в охране (что не удивительно — по тропе снабжения родственничков Ржавого лошадь не пройдет). Да это ж просто праздник какой-то!
Молодые Ухорезы, улюлюкая и роняя слюнки от предвкушения будущей добычи рванули в атаку. Откуда им было знать, что встретят их не утомленные тяжелым переходом купцы, а Латмур Железная Рука с молодой женой (тоже тем еще подарком в рукопашной схватке), а также Блистательные и зимнолесские дружинники Нарчатки? Которые, к тому же, заранее их срисовали еще издалека и радостно ожидали, приготовившись к самой что ни на есть горячей встрече.
Заки, которые в этот момент уже мысленно подсчитывали барыши, были настолько не готовы к отпору, что уйти удалось всего шестерым из них, остальные же остались там, где их встретила приветливая улыбка моего главногвардейца — кто-то навсегда, а трое так и вовсе в плен попали и были доставлены в стойбище Зеленых Коней с побоями, но без увечий. Очень ценные свидетели.
Дальнейшее развитие событий было слегка предсказуемым. Родственные связи Тимна с Латмуром хотя и не были на слуху, но и тайной хоть для кого-то не являлись. То что Эсли поступил на службу к наследнику престола Ашшории тоже не было для соседей секретом — напротив, поводом для лютой, со скрежетом зубовным, зависти.
Несколько менее очевидным было то, что Тимн, через Нварда, родич мне, однако кому в степи положено — те все знали.
В общем, когда хан послал гонцов по становищам с призывом покарать Ухорезов за нападение на караван (что вообще-то являлось сугубо межклановым делом), его родича Латмура с женою (что в общем-то нехорошо, но тоже как-то не повод всем миром навешать обидчику хана — особенно с учетом того, что никто кроме самих молодых Ухорезов серьезно не пострадал) и людей другого его родича, ашшорского царя, с которым нынче мир и полное благорастворение (а вот это уже было серьезным косяком, грозящим довести до вражды со мной все племя) следовавших к Тимну с посольством (это вообще был для Ухорезов такой косяк, что полный здец — и пофиг, что не знали, персона посла неприкосновенна), народ к призыву покарать охальников отнесся с пониманием. Накосепорили, да и живут как-то слишком уж богато — непорядок.
По уму Ортену следовало бы схватить и выдать на расправу оставшихся в живых находников, ну так то же по уму, а не по фактическим обстоятельствам. Его род, вот только что, лишился трети находящегося в брачном возрасте юношества, и отдать на верную смерть еще нескольких, означало изрядно подорвать демографию Ухорезов. Не говоря уже о том, что родители как погибших, так и уцелевших, эдакому кунштюку со стороны собственного буюрука не обрадовались бы, и запросто могли вынести Ортену порицание чем-то острым под ребра.
Дальнейших вариантов действий у политического оппонента Тимна было не особо много: или вступить в бой с превосходящими силами соплеменников и вполне предсказуемым, но чем-то Ортена не устраивающим, итогом, либо линять всем родом (а некуда), ну или же попытаться взятками и посулами склонить часть буюруков на свою сторону и там уже посмотреть, кто кого.
Вполне возможно, что последний вариант и сработал бы, но предводитель Ухорезов, на свою голову, проявил недюжинную изобретательность и щедрые дары, да, действительно предложил. Но хану соседнего племени. К огромному огорчению буюрука Ортена, Большая Степь на поверку оказалась большой деревней, и тайное немедленно стало явным.
Не возьмусь судить, специально хан Орик сдал верховного Ухореза (уничтожение целого рода у соседей делало его племя относительно более сильным, а взятка — так она уже получена) или просто оказался треплом, но факт остается фактом: собиравшиеся на наказание Ухорезов, ни шатко ни валко, буюруки, прослышав про шашни коллеги по опасному бизнесу с чужаками срочно форсировали усилия и перебили родственничков ударными темпами.
При дележе добычи (пастбищ, женщин и скота) Тимн проявил удивительную для закского хана скромность, укрепив тем свои позиции: широкая общественность решила, что с таким предводителем, который не пытается хапнуть сверх всякой меры, а наоборот, щедро выделяет куски особо отличившимся, кашу сварить можно.
Покуда родичи Латмура — ну и мои теперь уже, куда деваться? — увлеченно решали вопрос о централизации власти и наказании слишком богатых, те три закских племени, что сподобились всерьез озаботиться ашшорской угрозой, двинулись в массированное контрнаступление.
Белые Коты, при первых признаках наступающего шухера, немедленно откочевали к Обители Шалимара, где Валараш собирал силы для встречного удара по закам, и вежливо поинтересовались у преподобного, а как, собственно, у него обстоят дела с деньгами. Нет-нет, вовсе не для его преданных союзников
