Выбор - Анна Белинская

— Рассказывай! – требует Агата.

Я почти уверена, что она сидит на удобном диване с поджатыми коленками, обложившись попкорном и колой.

Но я деланно строю из себя дурочку, будто и впрямь не понимаю, о чем она говорит.

— Нечего рассказывать, – равнодушно отвечаю я.

— Нечего рассказывать? Ты издеваешься, Жукова? – переходит на ультразвук Игнатова. — Я, конечно, понимаю, почему ты решила скрыть такого красавчика, но мы же подруги, и у меня есть Игнатов, вообще-то, – обиженно произносит Агата. – Кто он такой?

Шумно вздыхаю.

Кто он такой?

Грубиян, хам, мерзавец с дьявольскими ямочками, нахал — вот, кто он. А еще тот, кто доставил мне неземное удовольствие. Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы понять, как я его ненавижу!

— Нуу… Он — младший брат Данилы. Максим, – пытаюсь звучать отчужденно и сдержанно, в то время как сама заливаюсь краской от воспоминаний вчерашней ночи.

— Ты не упоминала, что у Филатова есть такой секси-братишка, — игриво звенит подруга.

— Потому что у нас, как ты выразилась, с этим секси-младшим братишкой изначально установились недружелюбные отношения. Мы терпеть друг друга не можем.

Ага, как же.

Так не можем, что моя шея вся в засосах и укусах, а на бедрах синяки в глубоком порыве ненависти приобретенные.

Слава Богу, что сквозь трубку подруга не может видеть моих пылающих щек.

— Слушай, и правда. Он, конечно, привлекательный мужчина, но взгляд у него такой тяжелый, прям брр, – чувствую, как Агата передернула плечами. – Как вспомню, как он тех уродов уложил хладнокровно, так мороз по коже. Опасный тип, — заключает.

Еще какой опасный. И чертовски притягательный этой своей опасностью.

Я снова начинаю краснеть, а внизу живота ощущаю бессовестное томление.

— Угу, – соглашаюсь я. – Поэтому и рассказывать нечего, – нагло вру. — Они разительно отличаются с братом. Знаешь, как свет и тьма. Как черное и белое. Даня — тихая гаванью. Максим — беспорядочный шторм, ураган, цунами. Он… такой… – замолкаю, подбирая правильные слова. — Знаешь, когда он смотрит своими темными глазами, я его боюсь, он словно читает меня, – вслушиваюсь в тишину. – Агата?

— Кхм… — прокашливается подруга. — Понятно, – усмехается Игнатова. – Тогда будь аккуратнее с ураганом. Иногда он ничего не оставляет после себя.

— К чему ты это говоришь? – мне не нравится ее интонация. Словно она догадывается о том, чего в упор не вижу я. Или не хочу видеть.

— Ладно, подруга, меня Леон зовет. Давай позже созвонимся. Целую. Пока, – оставив мой вопрос без ответа, поспешно сворачивает диалог Агата.

***

В среду утром, пробегая мимо зала механотерапии, замечаю знакомую фигуру. Данила Филатов усердно выполняет комплекс реабилитационных упражнений на роботизированном тренажере.

С последнего нашего разговора в беседке мы больше не виделись. Но это не означает, что я забыла о парне. Я интересовалась у лечащего невролога о состоянии Дани и его успехах. Искренне боялась, что неожиданная встреча с прошлой любовью могла откатить нашу совместную работу на несколько шагов назад. Но врач убедительно заверил, что Филатов все медицинские показания выполняет ответственно, от реабилитационных занятий не отказывается, проявляет даже чрезмерное упорство. Эти слова не могли ни радовать: ведь для этого мы, реабилитационные психологи, и нужны, чтобы направить психоэмоциональное состояние на борьбу с недугом, заставить принять себя и свое положение.

Наблюдаю за парнем, стараясь себя не выдать: Данила заметно поправился, особенно в сравнении с нашей первой встречи, его ноги уже не такие худые, руки окрепли, набрав мышечную массу, и сейчас под футболкой четко прослеживаются их фактурные очертания. Но самое главное, что отчетливо бросается в глаза — лицо: сосредоточенное, направленное на одну конкретную цель — поправиться. Я больше не вижу апатичного парня, так легко смирившегося с телом, сдавшегося в неравной борьбе с болезнью. Сейчас передо мной волевой, целеустремленный, полный решимости молодой человек.

Мое сердце трогает приятная волна гордости, облегчения и радости.

Разворачиваюсь, чтобы уйти и не мешать парню заниматься, как в спину доносится:

— Саша!

Оборачиваюсь и смотрю на Даню: улыбающегося, искреннего, счастливого. Улыбаюсь в ответ, а он машет мне рукой, призывая подойти, и я, не раздумывая, иду.

***

Мой рабочий день подошел к концу.

На часах начало пятого, и я судорожно пытаюсь вспомнить, какие еще у меня остались несделанные дела. Не привыкла иметь свободное время. Ощущение, будто что-то важное упускаю.

Смотрю в окно и улыбаюсь! Погода сегодня потрясающая: тепло, на солнышке даже жарко! Настроение такое, что забрать Никитку пораньше из садика, прогуляться и побаловаться мороженым.

Прощаюсь с коллегами. Выхожу на улицу и щурюсь на солнышке.

Иду вдоль парковки и неожиданно цепляюсь взглядом за яркое, выделяющее пятно среди припаркованных машин. Сложно не заметить ярко-желтую спортивную машину. У нас город небольшой и мало кто может похвастаться таким роскошным автомобилем.