Провинциальная девчонка - Джулия Гарвуд

– Но не когда выльешь на нее банку майонеза. А в этой картошке – галлон масла.

– Но иначе невкусно.

Отец повернулся к ней спиной и позвал:

– Ладно, мальчики, идите есть. Я сделал сандвичи без своего острого соуса «барбекю», Тео, на случай, если это тебя беспокоит.

Ноэ и Тео вновь просматривали список. Мишель подтолкнула отца локтем и прошептала:

– Значит, ты сменил Тео на Ноэ? Избавился от партнера? У Джейка сделался вид схваченного за руку преступника.

– Детка, мне пришлось так сделать.

– Но почему? – ахнула Мишель. – Почему? – И, не дав ему ответить, продолжала:

– И это ты называешь гостеприимством? Дать обещание и тут же его нарушить?

– Я просто практичен.

– Что это значит?

Отец попытался было удрать на кухню, но Мишель пошла следом.

– Заверни мне сандвич, Майк, я возьму его с собой. Мишель вынула фольгу.

– Ты не ответил мне, – напомнила она. Джейк виновато повел плечами.

– Видишь ли, гораздо больше шансов выиграть, если за дело возьмемся мы вчетвером. Кроме того, Ноэ собирался уговорить тебя стать его партнером. Не думаю, чтобы Тео это пришлось по душе, поэтому я и сказал Ноэ, что сам буду его партнером. Теперь вы с Тео сможете целый день провести вместе. Тебе следовало бы радоваться, что участвуешь в соревнованиях!

Нет, он невыносим!

– Иными словами, ты считаешь Ноэ лучшим рыбаком, чем Тео?

– Он упоминал, что в последние четыре года рыбачил куда чаще, но дело не в этом, – поспешил заверить Джейк, заметив знакомый упрямый блеск в глазах дочери. – И нет никаких причин лезть из-за этого в бутылку. Могла бы и поблагодарить за то, что заплатил за тебя вступительный взнос.

– Я не желаю рыбачить в субботу. У меня и без того куча дел.

– Но ты могла бы выиграть приз. Все знают, что я тебе в подметки не гожусь.

Однако Мишель не собиралась заглатывать приманку.

– Не правда, и ты это знаешь. Пытаешься разыгрывать из себя сводника? Именно потому и хочешь, чтобы мы с Тео стали партнерами?

– После того, что ты ему наговорила? И мне не нужно никого сводить. Ты и сама прекрасно справишься.

– Па, я просто шутила…

Но отец, словно не слыша, продолжал:

– Это Ноэ старается вас сосватать. Сказал, что никогда не видел, чтобы Тео так вел себя с женщинами.

Мишель тут же забыла обо всем и уставилась на отца. Тот кивнул и, подойдя к холодильнику, вынул пакет с молоком. Налил себе стакан и с удовольствием глотнул.

– А как ведет себя Тео? – не выдержала она.

– Все время улыбается. У меня такое чувство, что это большая редкость.

– Подумаешь, человек в отпуске, вот и улыбается. Что, опять желудок болит? Ты пьешь молоко, только когда у тебя несварение.

– Мой желудок в полном порядке, – нетерпеливо бросил он и вернулся к интересующей его теме:

– Когда речь идет о Тео, у тебя на все найдется причина. Так объясни вот что: почему он глаз с тебя не сводит? Ноэ это заметил и рассказал мне. Я последил за Тео и могу это подтвердить.

Мишель не успела запротестовать, как отец продолжал:

– Знаешь, что Ноэ работает на ФБР? И носит пистолет, совсем как Тео. Я видел прикрепленную к поясу кобуру. Говорю тебе, у Тео немало влиятельных друзей.

– А ты знаешь многих, которые нуждаются в помощи влиятельных друзей?

Джейк прикончил молоко и поставил стакан в раковину. А когда повернулся, Мишель впервые заметила каким усталым кажется его лицо в резком свете верхнего плафона.

– Почему бы тебе не пойти спать? Мы с Тео все здесь закроем.

– Я и сам справлюсь.

– Знаю, но следующие два дня обещают быть достаточно суматошными. Люди со всей округи будут приезжать, чтобы поесть и записаться на соревнования, а ты сам знаешь, что здесь творится по четвергам и пятницам. Иди домой, отец. Подними ноги повыше и отдохни.

– Тебе тоже не мешает отдохнуть. Завтра придется разбирать бумаги в клинике.

– Мне помогут.

– Ладно, – сдался отец. – Что-то я и вправду вымотался. Поеду-ка домой. Закроешься в час, а не в два, как обычно. До завтра, детка.

Он наклонился, поцеловал ее в щеку, направился к задней двери, но тут же остановился.

– Совсем забыл: Бен Нелсон тебя искал. У него по-прежнему нет ни новостей, ни подозреваемых, но обещал следить в оба на случай, если что-то опять стрясется. А теперь ответь: ничего не хочешь сказать отцу? Бен такого наговорил, что едва не довел меня до сердечного приступа, но тут я вспомнил: ведь Тео ночует у тебя. Не забудь запереть все двери и окна.

Он перешагнул порог и громко объявил:

– Какое утешение!

– Ты о чем?

– Знать, что Тео живет у тебя.

Мишель кивнула. Действительно, утешение.

Она заперла дверь, выключила свет и вернулась в бар. Тео и Ноэ отнесли тарелки к одному из круглых столиков и ели свои сандвичи.

Один из постоянных посетителей попросил еще пива. Заметив его покрасневшие глаза, она спросила:

– Ты сегодня за рулем, Поли?

– Копни пообещала приехать за мной после конца смены. Она мой водитель на сегодня.

– Тогда ладно, – улыбнулась Мишель, налила очередную кружку пива, осознала, какая духота стоит в баре, и прибавила скорости потолочному вентилятору. В «Лебеде» осталось только пятеро клиентов. Она позаботилась о каждом, наполнила два высоких стакана ледяной водой и отнесла Ноэ и Тео.

Тео выдвинул для нее стул.

– Посиди с нами.

Мишель протянула Ноэ стакан, устроилась между мужчинами и подвинула стакан Тео поближе к его тарелке.

– Надеюсь, вы не возражаете, но я отослала папочку домой, а это означает, что мне сегодня придется самой закрывать бар.

– Как мило, что вы называете отца папочкой. Это южный обычай? – осведомился Ноэ.

– Это обычай Ренаров.

Ноэ только что запихнул в рот последнюю картошку и запил водой, когда она спросила, не нужно ли ей сопровождать его в клинику.

– Я уже был там. Думаю, Тео прав. Это не подростки. Действовал один человек. И, не найдя того, что искал, он так взбесился, что принялся громить помещение. Видели письменный стол? Замок взломан. Кто-то немало над ним потрудился.

– Мишель думает, что это, возможно, один из пациентов доктора Робинсона, который пытался украсть свою историю болезни.

– Но разве он не мог просто попросить ее у Мишель? – удивился Ноэ.

– И получил бы копию. Оригиналы я храню у себя, – пояснила девушка.

– Сомневаюсь, что это был пациент. Истории болезни – вещь конфиденциальная. Все это знают. Врачебная тайна и все такое. И к чему идти на такие крайности, переворачивая клинику вверх дном? Если он так уж хотел получить свою историю болезни, мог бы просто взломать дверь и вытащить ее из ящика. Кстати, а что сказал Робинсон? У него были чирьи в… то есть трудные пациенты?