Почему Всегда Я? Part II (СИ) - Frank Ph. Shepard

— Ты бы за языком своим следила. — опасно спокойно произнесла Клем, — Мне ни капли не доставляет удовольствие к тебе прикасаться.

— Мне?! «Следить»?! — Каталина разразилась пьяным смехом, — А что шавка?! Не нравиться?! Ты обязана прислуживать… — процедила сквозь зубы брюнетка.

Впрочем, в следующий момент — по этим самым зубам и получила. Сильно. Сначала кулаком — а когда плюхнулась на земь — то еще ботинком. Клем села на нее сверху — и методично принялась выбивать всю дурь из напившейся «любимой» Аврелия.

Если бы несколько парней, случайно оказавшихся рядом, не оттащили Клементину — она бы ее убила…

…Лучше бы убила…

На утро — Марк уехал, обвинив всех и каждого в том, что они желают его и ее смерти… И их не рожденного ребенка…

Все остальное постепенно отходило на второй план. Странник занимался «налаживаем» обороны и поддержкой маленьких поселений. Спасибо Шеннон, что взяла на себя огромную роль в поддержание порядка внутри лагеря. Она оказалась, на зависть всем другим — поразительно ответственным и исполнительным человеком. Клем и Нэн были же слишком обеспокоены тем что происходит с Аврелием. Даже наверное сильнее его самого. Нэнси «обучила» Ирэн — бывшего члена «Лупары» — на роль радиста, и уделяла все свободное время и внимание: поставкам и бартеру между лагерями. Но вот все мысли Нэн — занимала эта паскуда — разгуливающая по базе и постоянно указывающая всем и каждому, что им делать. Каталина считала себя привилегированной особой — не иначе. Не желала ничего делать; развлекалась как могла; крутила интрижки с несколькими мужчинами и выводила Марка из себя. А он… злился, ругался, кричал… но все равно прощал. Снова и снова — уперто не желая замечать сучьей сущности своей женщины. А Каталина — снова и снова — вытирала об него ноги.

И все успехи в расширении самого лагеря; в растущем влиянии Нуй-Пэк в штате Луизиана; прибывающие издалека люди, в поисках убежища — все это терялось за моральным состоянием, внутри основной «банды». Клементина бросила заниматься подготовкой людей — все чаще уходя на вылазки в одиночку. Странник все время был в разъездах — решая чужие проблемы. Нэнси с головой ушла в создание целой системы связи и торговли — вместе с Боссом налаживая отношения с другими поселениями. Через некоторое время — это дало результаты. Хорошие результаты.

Прибывающих издалека людей — расселяли по соседним лагерям. Ресурсы передавались от одной базы к другой — обеспечивая тем самым необходимое для жизни. Люди — специалисты в той или области — стали «мотаться» от одного поселения к другому: оказывая помощь в строительстве; налаживания радиосвязи; делиться оборудование и обучая выживших им пользоваться. «Белой Силы» формально больше не существовало. Вместо нее — на территории города-крепости — организовали перевалочный пункт и центр торговли, куда потянулись караваны и одиночки-торговцы. Благодаря определенным «реформам» Лоуренса Кинга — Батон-Руж и Новый Орлеан все более превращались в крупные поселения-города. «Брокер» изменил саму суть, и даже «политику» СБ. При поддержке Странника — оборона границы штата, становилась все более крепкой. Со стороны Рамиро — поддержка торговли, практически со всеми живыми. Была и оборотная сторона всего этого. Сильно возросло число рейдеров и мелких поганцев — желающих поживиться чем-нибудь полезным, не прикладывая особых усилий. В основном, это были бывшие СБ-ники: не желающие мирится с новым порядком в Батон-Руж. Те, кто успел сбежать прежде, чем до них доберутся «судьи» Лоуренса.

А так, в целом, за территорией Нуй-Пэк — медленное процветание… А внутри базы…

Ну вы знаете…

♠♠♠♠♠♠♠

Клементина медленно поднялась по лестницы, на второй этаж особняка. Направляясь в холодном полумраке опустевшего и такого непривычно тихого дома в свою комнату, с тяжелой головой и неспокойным сердце — чтобы наконец забыться сном и постараться, хоть немного унять эту изъедающую душу тоску. Мысли ее блуждают по закоулкам памяти, вытаскивая самые неприятные моменты. Разум старается понять, что же она сделала не так; почему все так сложилось. Неподъемная тяжесть вины, тоски и обыкновенной обиды — возлегли на ее душу таким запредельным весом, что не способна она уже его поднять.

Дверь в комнату Марка…

Он не заходил сюда должно быть пару месяцев. Возможно больше… Практически сразу по возвращению — он поселился в небольшом светлом доме с Каталиной. Подальше от всех…

Дверь привычно скрипнула — открывая перед ней «обитель памяти».

Осторожно, ласково прикоснувшись к оружию развешанному по стенам — прошла на середину комнаты. Слегка касаясь книг — так осторожно, словно боялась нарушить их покой — переводила невидящий взор от одной «памятной» вещицы к другой. Сухой ком подступил к горлу… Все никак не сглотнуть… Похожая на приведение в этот момент — обернулась как в забытье и наткнулась взглядом на проигрыватель виниловых пластинок. Бережно стала перебирать, такие любимые пластинки Аврелия, что он с таким усердием собирал, и хранил — как какое-нибудь сокровище.

— «…А вот только представь! Вырастить новое поколение — и они ни хрена не будут знать о музыке! Мы их будем учить!…»

Смех — звенящей капелью наполнял стены дома. Теперь — он отдается болью в воспоминаниях. Улыбки. Танцы. Кэсс — танцующий в обнимку с Зедом; Эл и Джонни рядом смеются; отец и Марк подшучивают над ней и дымят сигарами у камина; улыбающаяся Нэнси — подпевающая «California Dreamin’»… Так давно. И так недавно…

Ее пальцы замерли на одной из бумажных оберток. С влажными глазами; с прерывистым дыханием — отдающимся режущей болью в сердце — Клем решительно, быстрыми движениями открыла окно. Выставила на окно звуковую колонку. Подтащила проигрыватель. Очень аккуратно вытащила пластинку и включила одну из самых любимых песен брата — во всеуслышание — прощаясь с ним…

Но надеясь, когда-нибудь, еще увидеться…

«♪♬The moment I wake up

Before I put on my makeup (makeup)

I say a little (prayer for you)♩

And while I’m combing my hair now

And wondering what dress to wear now (wear now)

I say a little (prayer for you)

yeah♪

(You’ll stay in my heart and I will love you)♫

(Forever) Forever (and ever) ever

(We never will part, oh, how I love you)

♫(Together) Together (together) together

(That’s how it must be to live without you)

(Would only mean heartbreak for me)… ♪♫»

Звуки песни разливались по лагерю сладостным голосом королевы соула — Ареты Франклин…

«… I run for the bus, dear♫

♪And while riding I think of us, dear (us, dear)

I say a little (prayer for you)

And at work I just take time

And all through my coffee break time (break time)

I say a little (prayer for you)♫

and ever

♩(You’ll stay in my heart and I will love you)

(Forever) Forever (and ever) and ever

(We never will part, oh, how I love you)

(Together) together (together) together

(That’s how it must be to live without you)

♪♬(Would only mean heartbreak for me)

Nobody but me…♪»

Смешиваясь с тишиной ночи — эта песня дарила успокоение. Такое желанное. Такое необходимое. Она вызывала боль — для того, что бы стало легче…

«♪♫ ever

(You’ll stay in my heart and I will love you)

(Forever) Forever (and ever) ever

(We never will part, oh, how I love you)

(Together) together (together) together♪

(That’s how it must be to live without you)