Почему Всегда Я? Part II (СИ) - Frank Ph. Shepard

— Устраните. В чем проблема?

— Вам известно о Жнецах?

Феникс недовольно прищурился:

— Наслышан.

— Насколько мне известно, у них зуб на Вас лично, еще с Колорадо. Остатки бывшей армии — провозгласили себя приемниками правительства. Получив хорошую поддержку от частных владельцев нефтяных скважин на севере — они развернули полномасштабную операцию по захвату всего, чего только можно. Практически все западное побережье, сейчас под контролем Жнецов и их союзников. Они поставляют огромные партии рабов на фермы, поля и рабочие станции привилегированных джентльменов, чем снискали себе существенную… помощь…

— Флапс принял их предложение?

— И помощь. Именно. В обмен на полный контроль Жнецов, над уцелевшей вышкой в Мексиканском Заливе. И завода, конечно же. Борк скинул все работы за территорией Батон-Руж на мистера Асмусена. В данный момент — именно он решает кого уничтожить, а кого оставить. И с каждым днем — людей у него все больше. Неровен час когда Флапс направиться в Батон-Руж и сменит моего толстячка на троне. Ну а дальше, сами понимаете… Всех неугодных…

Лоуренс Кинг важно поправил и без того ровно сидящий галстук.

— Полагаю, тем что Мой маленький лагерь, все еще стоит — Я обязан вам?

— В некоторой степени. Но я не хочу, чтобы Вы чувствовали Себя обязанным. Мистер Асмусен все еще остерегается показывать независимую силу. И Вы действительно хорошо… «прячетесь». Любые сведения о Нуй-Пэк: перехватываются моими людьми в рядах Флапса. Но их слишком мало… Кстати говоря: именно Асмусен узнал в Марке Аврелии — Вашего человека. Он был во время боя здесь, в Орлеане — и хорошо запомнил лицо сумасшедшего, сумевшего уничтожить больше сорока бойцов «Белой Силы». Когда Аврелий появился в Батон-Руж: Флапс пришел с докладом ко мне, чтобы я передал эту информацию Борку. Я посоветовал мистеру Асмусену — просто за ним приглядывать. Сейчас Аврелий в безопасности, но он заперт в одной из зон города.

— Он жив и относительно цел, хотите сказать?

— Именно так. Он всего лишь под наблюдением.

Странник не сводил глаз с пылающего жаром кончика сигары, от которого медленно поднималась струя дыма. Узнать, что Аврелий в порядке, значило для Него много. Чтобы там не утверждала Клементина. Две недели полнейшей тишины — наводили на нехорошие мысли.

Это не ловушка. И не уловка. Различить лжет ли собеседник — Он еще в состоянии…

Феникс степенно затянулся:

— Какая Моя выгода от всего этого? Вы будете утверждать, что нас оставят в покое, если Я сделаю всю грязную работу?

— Откровенно говоря, это я надеюсь, что Вы и Ваши люди оставят нас в покое. Ваши отряды, прозванные в СБ «Темными Бродягами» — весьма сильно бьют по поставкам продовольствия… Если мы придем к некому соглашению, каждый сможет существовать в мире.

— Люди Асмусена базируются в Лафайете?

— Совершенно верно.

Феникс глубоко и медленно вздохнул:

— Убрав Флапса, Я навлеку на Себя удар Жнецов.

— Он все равно будет! — Лоуренс утвердительно вскинул и потряс раскрытыми ладонями перед собой, — Это вопрос времени… Они ищут Вас. И найдут, будьте уверенны. — «брокер» многозначительно постучал пальцем по столу. — Они жаждут заполучит нефть. Жнецы придут сюда — рано или поздно. Но сейчас, если мы сможем устранить их пешку на нашей территории — это отбросить Жнецов назад. Воякам во главе со своими пустоголовыми генералами хватает забот. Пока. Заметьте: «пока.» Нужно действовать здесь и сейчас…

Феникс поднялся из-за стола и молча направился к выходу. У дверей кафетерия он остановился и не оборачиваясь, произнес:

— Я подумаю над вашим предложением, мистер Кинг.

— Буду ждать Вас здесь же… Через два дня…

Глава VI

ПРОЩАЙ, МОЙ СТАРЫЙ ДРУГ

(Sam Amidon — My Old Friend)

— …Ты слышишь сам себя?! «Что» ты говоришь???!!! Опомнись!!!

Клементина крепко сжимает руки Аврелия:

— Посмотри мне в глаза и повтори это снова. Убеди меня, что это твои слова, а не этой суки!!!

— Не смей ее оскорблять! — голубые глаза наливаются испепеляющей ненавистью, — Я не обязан тебя ни в чем убеждать! Все именно так, как я сказал. Так и есть!

Марк вырывается из цепких рук сестренки. На его лице отражается неподдельная злоба. Широкая вертикальная морщина — пролегшая на лице между глаз — словно располосовала его надвое. Она намного глубже и страшнее всех его многочисленных шрамов. Он хватает собранную сумку и с громким, бешеным ударом, от которого зазвенели стекла в окнах маленького домика, захлопнул входную дверь. Клементина вырывается из комнаты вслед за ним, не оставляя попыток вразумить своего брата. Аврелий уверенным, быстрым шагом направляется к серебристому 454-му Шевели — с ожидающей внутри брюнеткой. Клем не видит ее лица, но она уверенна на тысячу процентов, что эта тварь в машине — ухмыляется.

— Прошу тебя! Остановись!!! Марк!!!

Обреченный крик девушки — очень удивляет людей — начинавших собираться вокруг. Мисс Феникс никогда не выглядит растерянной. Она всегда так сдержанна и спокойна. Пугающе спокойна. Что могло заставить Кровавого Дьявола так выйти из себя?…

— Стой! Марк Аврелий! Не смей меня игнорировать!

Клементина переходит на приказной тон, но все безуспешно. Аврелий открывает дверь и забрасывает дорожную сумку за водительское сиденье. Он на секунду останавливается — поставив ногу на порог машины — и бросает последний взгляд, на стоящих у бара друзей. Его преданных друзей — его семью — у трех маленьких, деревянных ступеней, его же бара. Клементина останавливается в нескольких метрах. Уже нет смысла бежать за ним: просить, умолять, приказывать. Он все решил. Решила «она». Но он, этого не поймет…

— Марк…

Тихий, просящий голос.

Посмотрев в глаза своей семьи на прощание — каждому из наблюдавших за происходящим с тоской и болью — Аврелий повернулся к сестре. Долгий, подавленный взор парня — встретился с умоляющим остановиться и одуматься — взглядом девушки. Он улыбнулся ей уголком рта, как когда-то — и в это мгновение, он был самим собой. Тем, настоящим — Аврелием. Безбашенным, добрым, вечно шутящим и не позволяющим унывать, чтобы не происходило вокруг…

— Марк… Не нужно…

Он прикрыл глаза и отвернулся, так и не взглянув на отца — стоящего на балконе второго этажа штаба, с непроницаемой маской, вместо лица. Забрался в машину и медленно, почти нехотя — закрыл водительскую дверь. Серебристый маслкар яростно зарычал и умчался без оглядки, через открытые ворота лагеря Нуй Пэк.

♠♠♠♠♠♠♠

………….

Здравствуй, друг-депрессия, проходи, присаживайся, у меня столько хорошей и грустной музыки…

Мы же так любили эту песню! Ты помнишь?

Я ее ненавижу.

Итак, я нахожусь в депрессии: по-моему, это удачная формулировка. Не могу сказать, что я чувствую себя неполноценным, скорее, цена окружающего мира стала для меня слишком высокой. В депрессии замечательно сочетаются на первый взгляд несовместимые вещи. Например: я ни в чём не виноват, и это только моя вина. Теперь я понимаю, что значит «перегореть». Именно это со мной произошло. Я перегорел. Что-то во мне погасло, и все стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Ни-че-го…

…Кто-то сказал мне однажды, что беспричинная задумчивость, иногда обволакивающая меня, признак того, что я кончу в сумасшедшем доме.

Ха! Было бы замечательно…

Ничего не хочется… Ехать не хочется — слишком сильное движение: пешком идти не хочется — устанешь; лечь? — придется валяться попусту или снова вставать, а ни того, ни другого не хочется… Словом, ничего не хочется.

Надежда? Стремления? Удовольствия? Всё это потеряло смысл.

Так уже бывало, помнишь? В том темном подвале, когда-то давно…

Среди трупов тех, кого мы любили.

Жить не хотелось.