Роман Равдин - User

знаниями законов высшей математики...

Что такое совесть? Притт формулирует: комплекс полноценности. Сюда

входят и чувство собственного достоинства, базирующееся на признании

достоинства других личностей, и способность оценить свои действия как бы

глазами других -- "со стороны", и чувство справедливости -- "внутренние

весы" с двумя чашами: на одной -- благо для себя, на другой -- для ближнего

своего...

Количественное соотношение всех составляющих ее компонентов дает

качество или -- как чаще говорят -- чистоту совести -- характерной

человеческой эмоции, не имеющейся ни у одного животного, разве что только у

дельфина и то лишь в зачатке.

-- В своих действиях он будет руководствоваться только шкурными

интересами,-- мрачно продолжал ученый.-- Мы ему создадим подходящие условия,

скажем, возбудим чувство сильного голода или палящей жажды. При виде стакана

воды он будет готов убить самым зверским образом свою жену... Я могу

посадить его в танкетку, вооружить лазером, и сказать: уничтожишь население

Теритауна -- всех, начиная с младенцев,-- получишь и воду и пищу...

-- Ну, к чему такие крайности! -- замахал руками Босс, а глаза его

смеялись. Он, может, потер бы от удовольствия руки и предложил выпить за

успех дела, если бы... Если бы начисто был лишен совести. Поэтому он и

постарался скрыть свои истинные чувства, а милейший мистер Майкл поспешил

ему на выручку:

-- Сэр, не думайте ничего плохого. Мой коллега, доктор Притт, как

истинный американец, любит юмор.

-- Я -- человек дела,-- возразил Притт, -- и считаю, что в деловом

разговоре юмор не уместен. Я понял вас, сэр, и шутить не намерен. Мне просто

не до шуток: заказ очень серьезен. Я создам вам управляющего с головой, но

совершенно без сердца, то есть без совести. Таким образом, вы будете иметь

дело вовсе не с человеческой личностью, а с высоко организованным кибером,

который носит кличку или номер. Я не шучу еще и по- тому, что у меня нет

времени шутить: по слухам -- да, по слухам, мистер Майкл, -- исследователи в

области молекулярной электроники могут опередить нас, выполнить модель

человеческого мозга на кристаллах...

Босс посмотрел на мистера Майкла.

-- Что вы скажете? У вас есть точная информация?

-- Я не помню, чтобы лаборатория Притта делала заявку на такую

информацию, -- ответил директор Научного центра, -- Это что, жалоба? -- он

повернулся к Притту.

-- Мистер Майкл, -- одернул его Босс, -- рассматривайте это как заявку

лаборатории Притта и мою тоже. Я хочу быть в курсе дела...

С президентского совета фирмы Ратт вернулся злой. Угрюмый сидел он в

своем кабинете, пытался читать бумаги, но сосредоточиться никак не

удавалось. В голове звучал неприятный разговор с тремя президентами. "Вечно

ваш отдел подводит фирму, -- выговаривали ему. -- Может, вам трудно стало?

Скажите. Кстати, как у вас со здоровьем?.."

Если хозяева справляются о твоем здоровье -- жди крупных неприятностей.

Это он давно усвоил и сам действовал точно так же в отношении своих

подчиненных. И сейчас он понимал, что если ему, одному из президентов фирмы,

высказывают такое неудовольствие, значит надо срочно поправлять свою

репутацию. А виной всему было это чертовское дело Притта. Информация

поступала регулярно. О ее ценности, значимости ни Ратту, ни его подчиненным

судить было не дано: слишком уж не по их части. Но, как видно, она не стоила

тех денег, что пришлось за нее уплатить. Там, наверху, нервничали, хотя пока

определенных претензий не формулировали. Однако и этого с него было

достаточно, чтобы не ждать, когда ткнут носом, как нашкодившего щенка.

Все было ясно для него -- ясно, что в ближайшие дни качество информации

должно улучшиться, иначе... Но неясно оставалось другое -- каким образом

внушить О'Малею подобную же тревогу. Говорить начистоту с нижестоящими

противоречило естеству старого лиса. Ратту нужен был предлог, чтобы

сформулировать новые требования к своим агентам. Это и являлось самым

трудным для него, поскольку в науках он был слабоват. Зато в интригантстве

равных ему трудно сыскать. Благодаря этой "науке" он и преуспевает в жизни,

всегда на хорошем счету у сильных мира сего.

Наконец, ему удалось взять себя в руки, сосредоточиться. Однако не стал

ломать себе голову над тем, что содержится и чего не хватает в поставляемой

им информации. Он рассуждал обычно: "Меня стараются провести. Нашли дурака!

Но я вас, умники, заставлю почитать родителей... Нужно немедленно докопаться

до сути: над чьими мозгами они экспериментируют -- фамилия, имя, кто такой.

Когда я наступлю им на хвост, они будут послушны и понятливы..." Если в

голове оформилась идея, составить план ее реализации уже не трудно, и Ратт

отдал приказание своему секретарю-киберу: вызвать на завтра в девять О'Малея

и Вартаняна.

-- Шеф, а какая им разница, мозги это Джона или Смита? --

поинтересовался О'Малей, когда Ратт объяснил их дополнительное задание.

-- В этом -- вся расшифровка информации, если уж вы желаете знать такие

детали, -- отвечал шеф. -- Я не хочу скрывать от вас ничего: мои агенты

всегда должны быть хорошо осведомлены. Да, да, это очень важно -- чей мозг,

белого человека или цветного, кто он по профессии, чем занимался раньше и...

-- он хотел сказать: "каким образом очутился в лапах Притта", но удержался:

в его планы вовсе не входило знакомить агентов со своими методами работы.

Поэтому он, осекшись на мгновение, закончил фразу так: -- и для этого лучше

всего знать подлинные имя и фамилию, которые носил тот человек.

-- Между прочим, я уже интересовался, -- заметил Вартанян. -- Это

известно только Притту, а он не рассказывает никому.

-- Ну, положим! -- буркнул Ратт.

-- Я тоже в это не верю, -- сказал О'Малей. -- Чтобы его близкие

сотрудники не знали, с чьим мозгом они работают... Да ведь это не кусок

говядины!

-- Значит, они ему преданы, -- не сдавался Вартанян, -- и мы от них все

равно ничего не добьемся. И не дураки же они, в самом деле, чтобы дать нам

такой козырь против себя.

-- Давать нам никто ничего не будет! -- рявкнул Ратт.-- Надо работать,

а не болтать языком! Задание вам ясно? Говорите дело: какая помощь

необходима от меня?..

На этом, собственно, совещание разведчиков и закончилось. О'Малей

поднялся и сказал, что им все ясно, а если что понадобится, они

дополнительно встретятся с шефом. Флегматичный, малоразговорчивый ирландец с

начальством и вовсе не любил разговаривать. Ему было и трех минут

достаточно, чтобы понять, чего хотят от него. Затем он отправился думать.

Пока у тугодума созревал план, его приятель успевал предложить несколько.

Отсеивая их один за другим, О'Малей не без влияния этого града идей

вырабатывал, наконец, более стоящий, который после обсуждения, с поправками

или без принимался обоими к исполнению. Так и сейчас, Вартанян предложил

шантажировать Макса, а через него и Притта тем, что они сообщат его хозяевам

о проданных им секретах.

-- Во-первых, Сурен, это не по-джентльменски. Во-вторых, они могут

вообще прекратить информацию и обратиться за помощью к своей секретной

службе. А, в-третьих, они нас могут обмануть -- сообщат вымышленное имя,

пойди потом, проверь!

-- Пожалуй, верно, -- согласился приятель и тут же подкинул новую идею:

-- Давай захватим и прижмем этого Притта с помощью моих знакомых парней из

местной организации Бэрча. Стоит мне сказать им, что он -- красный...

-- Ну, хватил! Забыл, о чем предупреждал нас шеф, -- об осторожности.

Нет, я вот что предлагаю: давай возьмем ближайшего его сотрудника --

Альберта...

О'Малей, пока они налаживали информацию, не терял даром времени, он

тщательно изучал окружение Притта всеми доступными путями. Ему удалось

установить, что Макс и Альберт ближе всего стоят к руководителю и что

Альберт является чуть ли не любимчиком Притта. А Пол, наоборот, держится в

этом коллективчике несколько обособленно. "Вероятно, и Притт не очень ему

доверяет", -- сделал он вывод. Теперь он подумал, что хорошо бы "прижать"

Пола: он семейный человек, больше всех нуждается в деньгах. Однако ирландец

не был уверен в достаточной осведомленности этого сотрудника Притта. "Ради

крупной суммы или со страха он может и приврать, зная, что проверка в данной

ситуации почти невозможна..."

-- Не могу ручаться, но сдается мне, что Альберта они не посвятили в