Я в порядке, и ты тоже - Камилла Пэган

Поэтому я удивилась, как ему удалось раньше не рассказать мне о Кристине.

– Ты – открытая книга, напечатанная крупным шрифтом.

– Черт побери, – сказал он, притворяясь обиженным. – Я хотел спросить, не станешь ли ты возражать, если я, прежде чем выйти на работу, съезжу в Нью-Йорк. Мы с Малколмом переписывались по электронной почте. Они с Джоан на следующей неделе уезжают в Лондон, и я мог бы остановиться у них. Я не планировал ехать так скоро и даже не знаю, успею ли я закончить книгу, но мне кажется, что я должен воспользоваться возможностью и попытаться встретиться с агентами, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки. Нам придется нанять няню, поскольку на той неделе лагерь работать не будет. Но я поеду на машине, а не полечу, значит, дорога отсюда до дома Малколма обойдется мне в сущие гроши.

Я кивнула.

– Ты должен поехать.

– Правда?

– Правда.

Он поцеловал меня в макушку, а потом сказал:

– Спасибо тебе, Пенни. Мне кажется, что у меня наконец все складывается, и это оттого, что ты подтолкнула меня. Прости, что тебе пришлось это сделать, но я рад, что так получилось.

– Не стоит благодарности, – сказала я.

У него все складывалось, и я была рада этому. Но как насчет нас? Станет ли рост его самоуважения тем связующим звеном, которое удержит нас вместе? Это могло бы помочь, но мне не верилось, что все наладится.

И почему я так завидовала его поездке? Мы несколько лет не были вместе в Нью-Йорке. Я скучала по нему – даже не по городу, а по тому ощущению, которое было у меня, когда мы жили там. Конечно, теперь, когда Санджей работает, мы могли бы позволить себе поехать в отпуск всей семьей. Но кто знает, как скоро это про-изойдет или во что к тому времени превратится наш брак?

Именно в этот момент меня посетила другая мысль. Но, в отличие от моего откровения относительно нашего супружества, я не собиралась сразу же выкладывать ее Санджею. Нет, на этот раз я хотела убедиться в том, что все на месте, прежде чем поведать ему что-либо.

* * *

В следующий понедельник в комнате отдыха я с разбегу наткнулась на Расса. Он наливал себе чашку кофе из фантастической машины, которую нам недавно установили.

– Привет, Расс, – сказала я.

– Рассел, – поправил он.

– Прости, – сказала я, открывая холодильник. Положив на полку принесенный с собой сэндвич с арахисовым маслом и конфитюром, я закрыла дверцу. – Ты больше четырех лет был для меня Рассом, поэтому я все еще иногда забываюсь. Но неужели тебя действительно волнует, как я тебя называю?

– Думю, что нет, – согласился Расс, энергично помешивая деревянной палочкой налитые в кофе сливки. – Ты можешь называть меня как угодно.

– Спасибо, Расс.

Он засмеялся.

– По правде сказать, мне нужно попросить тебя об услуге, – сказала я.

– Давай.

– Помнишь, как два года назад ты первым предложил, чтобы мы стали соуправляющими? Ты тогда сказал, что, если одному из нас придется уехать или, к примеру, взять больничный, это не отразится на работе отдела? Так вот… Я понимаю, что нужно было предупредить тебя заранее, но не прикроешь ли ты меня на следующей неделе?

Он нахмурился.

– Ты же не уходишь, ведь так? Это как-то связано с тем, о чем мы с тобой говорили в тот вечер в баре?

Я покачала головой:

– Нет, это не то. Это… – Долю секунды я взвешивала, стоит ли выдать ему невинную ложь. Не знаю, было ли то смутным предчувствием или нет, но мы становились друзьями, разве не так? – Это связано с моим браком.

– Что ж, тогда конечно, – сказал он, словно все, о чем я его просила, это сварить для меня чашку кофе. – Это важно. И ты заслуживаешь передышки.

– Спасибо тебе, – сказала я. Теперь мне нужно лишь убедить свою свекровь присмотреть за детьми и уговорить Иоланду дать мне отпуск.

* * *

К моему удивлению, Рия быстро согласилась приглядеть за детьми. С Иоландой оказалось сложнее. «Невозможно, – написала она после того, как я отправила ей письмо с просьбой об отпуске. – В интересах команды нужно было предупредить заранее, тем более что в конце августа в офисе так мало народу».

Сам по себе ее ответ не удивил меня, но все равно разозлил, только я одна из руководства не брала этим летом неделю отпуска.

Но что я могла сделать? Я не могла уйти. Я не могла закатить истерику или отомстить, работая спустя рукава, потому что тогда я наказала бы главным образом саму себя.

Я подумала о просьбе Санджея и о том, что он советовал мне избегать конфронтации даже тогда, когда я говорю правду.

Он был прав, но не совсем.

Закрыв почту, я пошла в кабинет Иоланды. Подойдя к нему, я увидела, что у ее стола сидит пожилая супружеская пара. Они были безупречно одеты, а женщина сжимала в руках дизайнерскую сумку, что свидетельствовало о том, что это меценаты.

Я не была полной идиоткой, я продолжила свой путь, пройдя мимо ее двери так, словно вообще не собиралась останавливаться и, сделав круг, вернулась в свой кабинет. Сев за стол, я написала ей, что хочу встретиться с ней как можно скорее. Почти через час в мой кабинет вошла Иоланда.

– Существуют твердые правила и установленный порядок, – сказала она вместо приветствия. – Если ты хочешь взять целую неделю отпуска, ты должна следовать им.

Я вскинула голову.

– Ты спрашивала, что могло бы стимулировать мою заинтересованность в работе отдела, и я наконец придумала. Я могла бы, вообще говоря, воспользоваться передышкой.

Она стояла у моего стола, подбоченясь. Она была похожа на газель, ее длинные, тощие конечности подрагивали от предвкушения того, что она вот-вот сорвется с места.

– А как же твоя работа? Ты недавно болела и брала отгулы. – После смерти Дженни. Нам обеим было известно, на что она намекает. – Не могу представить, что ты все наверстала.

– На самом деле, у меня сейчас нет дел в подвешенном состоянии, я в курсе, как распоряжаются предыдущими пожертвованиями, а Рассел уже подтвердил, что может прикрыть меня на недельку.

– Это большой вопрос, – сказала Иоланда.

Если она думала, что это большой вопрос, тогда мои шансы перейти на укороченную рабочую неделю сводились к нулю. Я вздохнула и откинулась на спинку кресла. Ладно, по крайней мере, теперь я знаю. На секунду я закрыла глаза, думая о