Чужой - Андрей Геннадьевич Кощиенко

Насчёт сцены сейчас было сказано для близира. На выступления заявлены простенькие, но костюмы. Сначала планировалось «как в прошлом году», — то есть без «оных». Однако госпожа СунСиль сообщила о своём твёрдом намерении посетить данное шоу и точка зрения «топов Анян», как и в предыдущем случае, — изменилась. Ну чего такого если девушки будут в джинсах и разноцветных футболках? Это же праздничное, разовое мероприятие. И такая одежда только для занятых непосредственно в концерте. Никакого нарушения внутреннего распорядка. Зато у зрителей — соответствующее светлое эмоциональное настроение.

«Я тоже считаю, что от этого небо на землю не упадёт.» — подумал я, услышав об инициативе, поступившей сверху. — «Праздник должен быть похож на праздник, а не на его имитацию».

А вообще, — явление СунСиль народу принесло с собой изменения в запланированной программе, о которых в начале даже не думалось…

— Сейчас мне понадобится твоя помощь. — говорит аджума, возвращая меня к действительности. — Будешь иголки держать, пока я подворачиваю.

— Хорошо. — с готовностью соглашаюсь я.

Мы с аджумой тет-а-тет в комнате. В данный момент её помощница участвует в игре под названием — «найди кота». Смысл состязания заключается в следующем: все, отбывающие срок, прочёсывают территорию «Анян» в той части, в которую у них есть доступ. А персонал исправительного учреждения занимается тем же самым, но только там, куда зэчкам входа нет. И те, и другие разыскивают чёрную тодук-коянъи, привидевшуюся малахольной ЕЫн. Проводят так называемый «следственный эксперимент». Прибыла группа уполномоченных товарищей из МВД, просматривают видеоархивы с камер наблюдения и опрашивают всех подвернувшихся под руку, желая разгадать тайну вчерашнего происшествия. Меня, естественно, тоже «дёрнули».

— «Трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет». — не удержавшись, процитировал я известную фразу своего мира, вместо ответа на вопрос следователя, — «знаю ли чего?»

Тот намёка не понял, обиделся и докопался, а после затянувшегося разговора меня неожиданно посетила мысль: «А вдруг, действительно, — это Мульча? Она же как-то добралась незамеченной до храма Пэннён? Щас как мне снова впаяют„за содержание опасного животного“, — мало не покажется! Прецедент уже был.»

Но, неспешно обдумав возникшее предположение, в итоге склонился к мысли, что это весьма маловероятное событие. Исправительное учреждение — совсем не храм, в котором нет никакого видеонаблюдения. Здесь же каждый шаг фиксируется. И если бы по дорожкам вдруг начала рыскать чёрная тодук-коянъи, то камеры моментом её «замониторили». Появление на охраняемой территории посторонней живности и так весьма неожиданное событие для оператора-наблюдателя, а с учётом нелюбви в Корее к мурлыкам, оно вообще превращается в экстраординарное. В момент бы крик подняли. Но раз до сих пор всё тихо, то значит — и не было ничего.

Поэтому, мысленно взвесив вероятности, я счёл шанс появления Мульчи пренебрежительно малой случайностью и «забил», успокоившись. Принялся смотреть на происходящее как на развлечение. Вот, держу иголки, забавляюсь, пока остальные тюрьму обшаривают.

— Всё! — сообщает аджума, закончив подкалывать отворот. — Иди, смотри. Только аккуратно.

— Отлично! — говорю я, оценив по отражению в зеркале результат и закидываю удочку. — Скажите, уважаемый мастер, — а если вот здесь сделать немного больше? Кажется, будет ещё лучше.

Время действия: тот же день, восьмое февраля

Место действия: исправительное учреждение «Анян»

— Неужели им не хочется встретить Соллаль вместе с семьёй? — удивляется заместительница НаБом

— Они оба не корейцы. — недовольно отвечает начальница. — Один, доверенный представитель «Грэмми», — японец. Другой, — американец. Атташе по культуре.

— Похоже, вегугины совсем не разбираются в наших праздниках. — сделав паузу, делает вывод заместительница.

— Может и нет. Японец наверняка с умыслом выбрал день, желая испортить настроение нашему министру культуры, толпе журналистов и телевизионщиков. Их здесь и близко не было бы в Соллаль, если бы не Агдан с её наградами. Уверена, — все они будут очень раздосадованы из-за работы в выходной. Просто не представляю, как пережить девятое число.

— Отклонений от плана подготовки нет! — бодро рапортует заместитель. — Проблем быть не должно.

— Самая главная проблема — это ЮнМи. У меня отказывает мозг, когда пытаюсь представить, какой номер может ещё выкинуть эта девчонка. А с покровительством СунСиль, она, похоже, почувствовала новый ветер в своих парусах! Всю программу концерта в один день перекрутила!

— Госпожа СунСиль обладает большим даром убеждения. — дипломатично признаёт зам, подразумевая — «ну что мы могли против неё сделать?»

НаБом открывает рот, намереваясь ответить, даже делает движение губами, но в итоге не произносит ни звука.

— ЮнМи выучила благодарственную речь? — спрашивает она, меняя тему. — Проверили?

— Да, самчанин. С первого раза правильно, до единого слова!

— Это не помешает ей начать говорить своё, если захочет…

— Ну… ЮнМи девочка достаточно разумная, чтобы не понимать последствий.

— «Достаточно» для чего? И о каких «последствиях» идёт речь?

— Какие-нибудь ведь случатся? Обязательно.

— Для получившей две высшие международные награды? Одну из которых ей будет вручать атташе по культуре американского посольства, а другую — специальный представитель «Грэмми»? Девочке, которой покровительствует близкая подруга президента? У меня опять отказывает мозг, когда пытаюсь представить хоть какое-нибудь реальное своё действие в качестве «последствий»!

Заместитель задумывается, видимо решив проявить интеллект в поиске подходящего наказания. Но, судя по затянувшемуся молчанию, её мозг тоже не находит подходящих вариантов.

— Тодук-коянъитак и не нашли? — решив, что лимит ожидания превышен, переходит НаБом к следующей, «животрепещущей» теме.

— Не нашли, самчанин.

— Отлично. — с сарказмом произносит начальница. — Теперь в нашем исправительном учреждении объявился невидимый преступник! А если он решит совершить новое злодеяние именно в праздник? В присутствии американского дипломата, прямо перед объективами телекамер?

— Веское основание для отмены мероприятия! — с серьёзным видом заявляет зам.

— По причине того, что по охраняемой территории бродит посторонний, с которым невозможно справиться? Думаешь, я сошла с ума, собираясь признаться в этом прилюдно?

— Что же тогда делать? — растерянно спрашивает зам.

— Молиться. — вздохнув, отвечает НаБом. — Я теперь ещё больше понимаю директора агентства ЮнМи. Когда от тебя ничего не зависит, — это просто бесит!

— Может, пригрозить ЮнМи, если она создаст проблемы, — лишим её работы над книгой? — предлагает заместитель.

— Хорошая мысль. — соглашается НаБом. — Но как быть после, если действительно придётся к такому прибегнуть? Она ведь ещё целых два года будет отбывать здесь наказание?

НаБом вопросительно смотрит на собеседницу. Та в ответ поднимает глаза к потолку, показывая отсутствие у неё представлений о будущем, рядом с непредсказуемой ЮнМи.

— Ладно. — решает начальница, вновь меняя тему. — Раз никаких опасных животных и преступников на территории исправительного учреждения не обнаружено, то наличествует попытка введения следствия в заблуждение. Очевидно, сестры поссорились между собой, а черную тодук-коянъи выдумали, желая скрыть собственную драку и выглядеть пострадавшей стороной. Необходимо провести с ЕЫн пристрастный допрос с целью установления истины…

— Для следственной комиссии, — это наша принципиальная позиция по данному происшествию. — заявляет НаБом с интонацией, показывающей невозможность возражений.

Зам, мгновение подумав, кивает.

— Я предполагала нечто подобное. — делится она своими соображениями. — Ну не может маленькое животное нанести столько вреда? Ни у кого нет следов от когтей и зубов. Такое невозможно, будь это правдой.

— Давайте, оформите это в протокол. — приказывает начальница. — Я посмотрю и подпишу. Необходимо к прибытию следователей иметь на руках официальный документ.

— Будет сделано, госпожа самчанин!

Время действия: девятое февраля

Место действия: исправительное учреждение «Анян»

Кручусь перед большим зеркалом, разглядывая в нём своё отражение. Пытаюсь определить — всё ли в порядке? Так не до конца сошедший синяк замазан гримом, следов его не видно.Костюмчик, в который превратился красный арестантский оверсайз, — подогнан как следует. По внешнему виду, на мой взгляд, — получился немного похожим на форму Алисы Селезнёвой, той, которая из мультфильма.

Но кто здесь это поймёт? Кажется, мой внешний вид, — лучшее, чего можно было достичь на имеющихся скудных резервах. Судя по внешнему виду — у меня всё хорошо. Но вот внутри….

Там просто кипит от возмущения! И виноваты в этом мои родственники! Из суда бумаги в исправительное учреждение таки пришли. Свидания мне теперь запрещены, но разговаривать по телефону — можно. Вот, вчера пообщался с семьёй. Не успел обрадоваться известию о том, что компания по сбору подписей увенчалась успехом, как был огорошен новым сообщением —