Проклятие Персефоны - Рина Харос

Я коротко кивнул и, встав с кровати, подал руку Эмилии. Она крепко обхватила мою ладонь прохладными пальцами. Ведомый нахлынувшим странным порывом, обхватил талию сирены и крепко сжал. Прижав девушку к себе, впился в губы голодным поцелуем. Эмилия задрожала и испугалась от такой резкости. Ее губы, горячие и слегка потрескавшиеся от холода и мороза, открылись навстречу моему языку. Внезапно рот наполнился кровью, которую я от неожиданности проглотил.

Эмилия слегка надавила руками мне на грудь и отстранилась, вытирая тыльной стороной ладони губы, на которых еще блестели алые капли. Удивленно выгнув бровь, внимательно посмотрел на сирену, на что она, засмеявшись, незамедлительно ответила:

– Моя кровь поможет тебе найти меня, Охотник. Считай, это мой подарок, разумеется, не от чистого сердца. И да, ее можно было получить другим способом – попросить.

– Не каждый день мне выпадает шанс притронуться, а тем более поцеловать сирену, родная. Считай, это было нашим негласным соглашением.

Спустя пару минут Эмилия начала поспешно собираться.

– Кровь поможет тебе сохранить внешность без изменений: года не смогут подпортить твое личико. Так что будь добр, во время нашей следующей встречи выгляди хоть немного симпатичнее, а то тошно смотреть.

Сирена удовлетворенно кивнула и направилась к выходу.

– Куда-то спешишь, родная?

Девушка обернулась. Хищная ухмылка не предвещала ничего хорошего.

– Эмпуса.

– Что-что?

– Эмпуса, – повторила сирена, будто это название могло что-то для меня значить. – У Лумьера оказалась неожиданно обширная коллекция трофеев и, похоже, не ты один поставляешь ему кхм… товар. Эмпуса – обитательница подземного мира, которая умеет скрывать истинное обличье. Пока ее лицо пылает, она может пользоваться даром.

– И?..

– …И тот, кто примерит на себя кожу с лица Эмпусы, так чудесно сохранившуюся в формалине, сможет перенять ее способности на время, которое у меня уже истекает.

Я стоял, совершенно ошарашенный, чувствуя, как к горлу стремительно подступает тошнота, а руки начинают трястись.

– Ведь ты же не думал, Охотник, что это, – Эмилия пробежала кончиками пальцев по своему телу, – мое истинное обличье.

Наконец осознав все сказанное и вспомнив порывистый поцелуй в комнате, я начал жадно хватать ртом воздух и рванулся вперед, чтобы схватить сирену за руку, но не успел: лишь золотистые волосы мелькнули в дверном проеме. Громкий хлопок указывал на то, что она покинула дом.

Когда боль в руке прошла и спала тошнота, я накинул пальто поверх рваной рубашки и заглянул в комнату Рида. Младший брат мирно спал и стал уже более похож на человека. Подняв нож, лезвие которого хранило запекшуюся кровь морской девы, спрятал его в складках одежды. Улыбнувшись, напоследок оглядел комнату, положил ладонь на лоб брата, словно благословляя, и порывисто шагнул в сторону выхода. Прикоснуться к кинжалу Возмездия я так и не решился.

Мне не суждено было вернуться сюда. Я был уверен, что брат не останется один – весь город знал о нашей беде, и каждый житель с радостью поддержит мальчишку. Я не мог больше подвергать его опасности.

Только не во второй раз.

– Эмилия, – прошептал, будто пробуя имя на вкус.

Нашей встречи мне пришлось ждать двадцать лет. Долгих двадцать лет, из которых ни дня не проходило без воспоминаний о знакомстве.

Глава 23

Обретая власть, не забывай, кто был предан тебе.

Эмилия

Крепкие шершавые руки поддерживали меня, не позволяя рухнуть на пол. Слегка отодвинувшись, я взглянула на Роджера, который с опаской и волнением смотрел на меня, стараясь не делать лишних движений, чтобы не причинить вред.

Окинув взглядом лачугу, увидела на полу небольшой участок воды, посреди которого, слегка накренившись, лежала корона. Было бы глупо полагать, что кинжал смог убить Королеву сирен: душа Сары была жива, а тело превратилось в пену. Возможно, я ошибалась, и сирена пополнила ряды Харона, владыки подземного мира мертвых.

– Родная, прости, не хотел тебя напугать. Я не намеревался сделать тебе больно, но так надо было, иначе бы она не поверила. – Казалось, слова застревали в горле каждый раз, когда Охотник пытался их произнести. – Как ты… как ты себя чувствуешь? Эти царапины…

– Они скоро исчезнут…

– Ты помнишь, кто я?

– К сожалению, ни на минуту своей гребаной жизни не забывала. – Наконец совладав с собой, окинула Роджера суровым взглядом, отчего тот расплылся в мечтательной улыбке.

– Ты стала еще невыносимее с нашей последней встречи, рыбка.

Шумно выдохнув через нос, я приказала себе успокоиться. Он всего лишь шут, который пытается вывести меня на эмоции. Черта с два!

– Почему ты задумался в тот момент? – Приподняв голову Охотника пальцами, я пристально посмотрела ему в глаза. – Она была тебе дорога?

– Нет, – моментально пришел ответ.

Охотник не врал. Я почувствовала это. Из его рук шло слабое свечение, нитями тянувшееся ко мне. Как тогда, двадцать лет назад, наши линии судеб желали воссоединиться, будто были созданы друг для друга.

Черта с два!

Осторожно поднявшись, стараясь унять дрожь в ногах и ломоту в теле, подошла к короне, которая лежала в морской пене. Ухватившись двумя пальцами за одну из ракушек, я приподняла ее, положила на ладонь, внимательно изучила.

Ну же, надень ее!

Странное ощущение разлилось по телу, когда Роджер, бесшумно подойдя, обхватил мою талию руками и притянул к себе, уткнувшись носом в макушку. Мы больше не были врагами, все, что он имел: статус, богатство, корабль, команду, – он получил благодаря мне. Больше ничего мне не мешало осуществить задуманное.

И никто.

– Кто он для тебя?

Я совершенно забыла про Уильяма. Воспоминания замелькали в голове одно за другим, картинки сменялись, вызывая во мне противоречивые болезненные чувства.

– Кто?

– Как его… Этот парнишка… Уильям, кажется. Славный был малый, покладистый. Похоже, тебе нравятся такие.

– Никто. Лишь трус и предатель. – Повернувшись к Роджеру, я провела ладонью по его щеке. – Марионетки хороши лишь до того времени, пока от них есть толк, после они становятся обузой. Кстати, где он?

– Это так важно?

Резкий тон заставил немного отшатнуться, но крепкие мужские руки не позволили этого сделать. Я совсем не ожидала, что так остро отреагирую на его смерть…

– Нет, совсем нет, просто…

– Вот и прекрасно, родная. И давай закончим разговор по поводу твоего ненаглядного Уильяма. – Я открыла рот, намереваясь возразить, ведь это Роджер вспомнил о моем друге детства, но Охотник лишь покачал головой, желая, чтобы я молчала. – Его больше нет. Я долго думал о том, что ты