Товарищ Резак (СИ) - Горшенев Герман

Ей было интересно. Также, как и я, она не нуждалась в деньгах. У неё были заказы, и она была Гайка. Попала сюда в стикс и немного покрутившись с именами она решила взять первое, что дадут. Женщинам в этом мире дают возможность выбирать имя. На второй день, после ссоры с мужиком в замасленном комбинезоне её все называли Гайка, в честь древнего мультика. Там была мышь — большой специалист по ремонтам техники, у которой на воспитании было два бурундука. Тогда она, ещё взрослая женщина, отобрала гаечный ключ и надавав им по рукам и голове, отогнала чудо ремонтника от машины, и починила её сама. Машиной был танк. Сказала, что у них в части был такой же, только БМР, и ломался так-же, а они идиоты криворукие.

В той жизни она была сапер, и в этой жизни она тоже была очень-очень большой специалист по взрывчатым веществам, хитрым минам ловушкам, принимала заказы на изготовление подлых сюрпризов. Заминировать, разминировать, сама Хозяйка поручала ей, не раз, весьма личные поручения. Поговаривали даже, что к ней иногда обращались животные с весьма деликатными просьбами. Большую часть свободного времени она шлялась по мастерским, занятых ремонтом бронетехники и бухать предпочитала в этой-же компании. И да, в деньгах она не нуждалась, она нуждалась в интересных делах. Принимала участие во всех локальных конфликтах на стороне Свободного города и официально числилась в звании, и имела свою койку в гарнизоне.

Есть и нюансы. Гайка была не тот сапёр, к которому мы привыкли, она была гражданский сапер. Насколько я понял, ещё девчонкой, познакомилась на втором или третьем курсе химфака, в каком-то достаточно крупном городе с парнем. Он работал в госбезопасности, а она строила планы на женское счастье. Потом он погиб от взрыва бомбы в центре города, а она твёрдо решила, что станет «разминировщиком».

Начала изучать этот вопрос, узнала, что «разминировщиков» называют сапёрами и стала обивать пороги профильных учебных заведений. Гайка много времени проводила со своим парнем, и даже свадебные приглашения уже были разосланы, поэтому чужой среди достойных людей, она не была. Просилась и писала заявление на поступление в соответствующем заведения, ей отказывали, она писала и просилась опять, потом на неё плюнули и приняли, или что-бы утешить, или что-бы отстала. Затем смогла устроиться вначале на одни, затем на другие профильные курсы, которые она заканчивала обязательно с отличием. Как-то незаметно, девушка оказалась в рядах молодых сотрудников, параллельно с отличием закончив и химфак.

Не смотря на всё обучение, она по-прежнему оставалась человеком сугубо не военным, хотя и ходила на построения, носила форму и отдавала честь, но по-прежнему в душе оставалось гражданским при гражданским. Её брали с собой, поручая скучные бумажки и нудный опрос свидетелей, и никогда не подпуская к заветным бомбам.

Однажды, её послали на какое-то очередное нудное задание. Это было обычное разминирование. Очередной то ли торговый центр, то ли школу с кружками, то ли всё это вместе до кучи заминировали. Нашли клубок проводов с десятком батареек. Несколько проводов припаяно к банкам из-под пива, потом выяснилось, что это и были банки с пивом. Никаких детонаторов и пластида небыло, просто тупая глупая шутка.

Молодую сапёршу посадили на стульчик, около разминированной банки с пенным, заставив написать скучные бумажки, так-как никто этого делать не хотел. Ей на глаза попался небольшой кусочек платы. Она такой видела в детстве, когда Деда Мороза с братом разломала, который был на пультике управления и говорил: «Охо-хо-хо». Кусок был аккуратно отломан и засунут в общую кучу проводов. Обычная глупая шутка, но Гайка впряглась и устроила настоящий беспредел.

Она орала на разводящих руки полковников, на крутящих у виска саперов, кинологов и их питомцев. Что бы успокоить младшего, но бешеного сотрудника, руководитель дал указание собачатникам, ещё раз пройтись по зданию. И они нашли.

Пол сотни баллонов с аммиаком, были бережно переложены тонной взрывчатки. У здания было два подвала, один под зданием, и рядом. Второй подвал использовали как бомбоубежище в войну, но там постоянно текла канализация, воняло и водились крысы. В нём и разместили взрывчатку, а кусок платы был маяком. Оттащи его ещё метров на двадцать и грянет взрыв. Этот маленький кусочек платы фактически держал взрыватель от срабатывания, а бомба не предполагала разминирования, она уже была взорвана, просто ещё не сработала.

Способ разминирования предложила она-же. Подвал заливали жидким азотом, и по одному вытаскивали баллоны, вывозя их в расположенный не далеко котлован, залитый во время дождей водой. Затем сверлили в них крохотные дырки и опускали в воду. Над городом несколько месяцев висел стойкий запах нашатыря, но взрыва не было и город был спасён.

На сумасшедшую девчонку уже смотрели по-другому. Любой бы военный сапёр только развёл бы руками, но она было гражданским сапёром. Везде где военные просто не знали с какой стороны подойти, звали её. Разминирование произведений больных на всю голову маньяков, хитрые задумки отмороженных террористов и прочий неадекват поручали именно ей. Бывалые мастера удивлялись, как, с их точки зрения, необразованная девица ухитрялась распутывать ребусы чокнутых идиотов, и как это вообще можно обезвредить?

Ей было очень много лет, когда она попала в стикс. Профессия здесь оказалась весьма востребована. Я слушал Щербеная и понимал, что хочу себе такую. Мне точно не нужна ни дырка, ни консерва, мне нужен ещё один разум, как она, опытный, быстрый и ни на что не похожий, мне нужна эта девица, которая прям сейчас выкрикнула: «Редуктор такой?» — затем развела руки на максимальную широту, показала очень неприличный жест и перегнувшись через стол, стянула бандану на глаза одному из мужиков, ловко зацепив её за нос своему оппоненту. Все заржали. Я понял, мне нужна именно она.

— Щербень, спасибо тебе.

— Резак! Бро! Ты чего? Ты подумай.

— Я подумал, — ответив моему приятелю, встал и направился к столу где веселилась компания.

Она была немного выпившая и продолжала спорить с мужиками по поводу чего-то связанного с броневиком. Как мне пояснил мой гид, учили её хорошо. Вуз где она училась на химфаке был технический и термех с сопроматом преподавали тоже серьёзно, как и все остальные профилирующие предметы. Если химики приходили к декану, и говорили: «А зачем нам, химикам, нужен сопромат?» — то посылались к хренам, и закусив удила шли учиться и сдавать экзамены. В её ВУЗе не понимали, это как без этих предметов вообще человек жить может? Зато в следующей профессии это ей пригодилось с лихвой.

Я подошёл к столу. Мужики сильно напряглись при виде незнакомой, нахальной морды. Показал мужикам указательный палец в знак внимания и сказал:

— Гайка, ты меня не знаешь, но если хочешь реально потрахаться, я могу организовать.

Парни начали привставать, а она сделала знак, чтобы сидели, и что она сама меня убивать будет. За время небольшой паузы, женщина окинула меня взглядом, очевидно решая каким из ста шести известных способов будет меня расчленять, но похоже ни один не соответствовал размерам моей наглости. А я продолжил, воспользовавшись паузой:

— У меня есть такое интересное задание, сам не знаю с какой позы начать. Любопытно? Тогда буду ждать на лавке около заведения, и возьми с собой чего-нибудь выпить и пожрать, разговор будет долгий, очень долгий. Если, конечно, интересно. Жду всего десять минут, — сделал мужикам физкульт привет, изобразив здорование одной руки с другой, вышел из кабака.

Сел на лавку, буквально в пяти метрах от входа, закрыл глаза и подставил лицо лёгкому вечернему ветерку. Раз, два, три, … сорок семь. Сорок семь секунд, я честно сказать, и задницу на лавку толком не примостил, как на скамейку поставили бутылку и плюхнули скатерть в которой были свалены тарелки с закусками. Гайка просто стянула со стола скатерть со всей жрачкой и переместила сюда. Как же ей скучно. Она села рядом, поставив одну ногу на землю, и сев на другую. Прибежала, значит, слушать интересные задания.