Защитники - Билл Болдуин

– Мой старпом считает, что по сто пятьдесят. – Поправил его Манн.

– Небольшая разница! Нам и шестисот хватит. В разговор вмешался Роум.

– Давайте сначала посмотрим, как они построятся на орбите.

– Действительно, капитаны. – закивал Манн. – Не стоит паниковать раньше времени. Давайте лучше подумаем на кой черт они выпустили истребители так рано?

– Ну, это и вовсе просто, – развел руками Роум. – смотрите сами.

Всего Анри насчитал шестнадцать черточек, что попыхивая тусклыми огоньками выхлопов, отлетали от носителя. Отлетали недалеко, даже не выходя за пределы экрана. И там они разбились на две группы по восемь машин в каждой.

– И что? – не понял Манн.

– Это элементарно, Манн, – хмыкнул Роум. – одна группа пойдет осматривать Метиду, а вторая Адрастею.

– Истребители? В глубине радиационного пояса? – удивился Манн.

– А что такого? – не понял Роум. – им туда-обратно лету часа три максимум. За это время и в нашем истребителе особой дозы не схватишь.

– Ну рентген по сорок гарантированно. – не сдавался Манн.

– А если за Метидой целый ударный флот висит? Лучше уж несколько пилотов получат легкую степень лучевой болезни, чем я потеряю все свои танкеры!

– Параноик. – сдаваясь буркнул Манн.

– Как видишь, не я один параноик. – ухмыльнулся Роум. – да и вообще, что мы знаем об их радиационной защите? Ничего!

– Господа, – прервал из Перри. – давайте ка готовиться к их прилету!

За время спора он полностью взял под контроль свои эмоции, и сейчас говорил так, словно им предстояли учебные стрельбы.

– Первым делом отключить все системы связи. Даже ближнего действия! Оставить только пассивные средства наблюдения. Немедленно передать на «Оскар» и «Яббер», что бы прекратили с нами информационный обмен, пока истребители не уберутся к чертовой матери от Метиды! А кроме того, – Перри примолк, словно размышляя о следующих шагах. – кроме того, приказываю снизить энергопотребление до минимума, и отключить системы охлаждения. Иначе нас смогут засечь по тепловому следу!

Даже с выключенными двигателями крупный корабль генерирует очень много тепла. Освещение, системы очистки воздуха, да любой электрический прибор, сколь бы не был он совершенен, все равно греется. Даже человек ежеминутно выделяет несколько ватт тепла. И космический корабль вынужден избавляться от этого тепла постоянно. А в вакууме можно остыть только излучая жар в пространство. И потому огромные радиаторы на корпусе «Церама» всегда были нагреты до нескольких сотен градусов, сбрасывая избыток тепла в виде инфракрасного излучения.

– Сколько мы продержимся с отключенными системами охлаждения? – задал Роум вопрос в пространство.

– Несколько часов, прежде чем температура достигнет критической отметки. – Манн помедлил, и уточнил. – Но это если мы заглушим реакторы.

Основную часть тепла на фрегатах генерировали термоядерные реакторы. И пусть количество разогретой до десятков миллионов градусов плазмы было довольно невелико. Пусть она надежно держалась в магнитных бутылках, не касаясь стенок, все равно, реакторы требовали своей собственной, отдельной системы охлаждения.

– Полностью глушить нельзя! – энергично замотал головой Перри. – С нуля реакторы будут выходить около часа. Если нас все таки обнаружат, то за час истребители разнесут фрегаты даже не прибегая к ядерному оружию. Сколько мы продержимся с реакторами на минимуме? Вместо Манна первым успел ответить незнакомый голос с «Виконта».

– Через сорок минут температура в отсеках поднимется до восьмидесяти градусов.

– Как в бане, – хохотнул Перри. А Манн скривился, как от зубной боли.

– Терпеть ненавижу баню! И сауну, и чертову жару в любом ее виде!

– В скафандрах мы переживем и две сотни, главное, что бы выдержало оборудование. – Добродушно осклабился Перри. – Значит часа полтора мы продержимся. Это первый вопрос.

– А второй? – поинтересовался Манн.

– Пора выпускать экипажи такшипов. Удаленное управление в бою не прокатит, вы помните, как эти твари умеют ставить помехи!

– Согласен! Разрешите связаться с Поповым? – деловым тоном задал вопрос Манн.

– Да, пусть поторопятся. Через семьдесят минут истребители будут над нами! Манн махнул рукой сисадмину.

– Связь с радиационным убежищем!

– Готово.

– Алекс, это капитан Манн. Выводи своих парней, к нам гости!

– Давно пора, капитан! – Судя по голосу, Попов пребывал в изрядном возбуждении. – Мы уже застоялись тут, у вас в гостях.

– Как доберетесь до своих скорлупок, гасите связь! – Словно и не заметил ехидства Манн. – В случае чего запуск маршевых вы заметите.

– Боитесь, что истребители засекут лазерную связь? – удивился Попов. – Мы на такое не способны.

– Мы много на что не способны, господин капитан третьего ранга! – вмешался в разговор Перри. – Это мой приказ, и вы, как приданное эскадре подразделение, обязаны его выполнить!

– Есть погасить связь! – молодцевато ответил Попов, а у Анри перед глазами отчего то появилась видение комдива, вытянувшего средний палец.

– Выполняйте! – потерял к нему интерес Перри.

Едва погас экран, Манн развернул бурную деятельность, настолько бурную, что Анри даже почувствовал себя лишним. Да, конечно, на своей нынешней должности он пробыл чуть больше месяца, и еще не успел толком войти в курс дела. Да, в прежние времена, до войны, его на полгода бы отправили в Академию на повышение квалификации. И пусть после должности командира БЧ-1 он прошел всего лишь месячные курсы, и пусть еще не очень вник в обязанности старшего помощника, все равно, его задевало такое игнорирование со стороны капитана. В чем то и он мог быть полезен!

По всему кораблю гасло освещение, затихал вечный, ставший неотъемлемой частью жизни шорох вентиляции. Анри заморгал, привыкая к тусклому свету аварийных ламп. И без того темная боевая рубка, сейчас и вовсе погрузилась в кромешную тьму, которую не в силах были разогнать экраны и несколько красных аварийных ламп на переборках. Они скорее подчеркивали тьму, оттеняли ее величие. И желая хоть как то отогнать ее, Анри обратился к капитану.

– Сэр, разрешите переключить внешние камеры на большой экран.

– Зачем? – не понял Манн.

– Посмотреть, как парни Попова доберутся до своих машин.

– Добро, – согласился Манн, и приказал сисадмину. – Берли, внешние камеры на большой экран!

– Какие именно, сэр? – лениво отозвался тот.

– Те, кто выходят на такшип Попова! – судя по тону Манна, сисадмин крепко раздражал и его. Впрочем капитана раздражали все, к этому Анри уже успел привыкнуть.

К чести Берли, он не стал уточнять, какой именно из двадцати четырех такшипов командирский. Буквально через пару секунд на передней стене рубки словно распахнулись ставни огромного иллюминатора. Маленькое плато, на которое совершила посадку эскадра, со всех сторон окружали низенькие, но острые даже на вид скалы. Как нельзя кстати сейчас стоял день, Метида пересекала дневную сторону Юпитера, и солнечные лучи немного отогрели промерзшие железо-никелевые холмы. Совсем немного, но даже это помогало маскировать корабли в инфракрасном диапазоне.

Над серой равниной плыли фигуры в громоздких противорадиационных скафандрах. При местном ничтожном притяжении ракетный ранец был единственным средством передвижения. Попытайся они пойти пешком, и первый же шаг сообщил бы им скорость, превышающую здешнюю скорость убегания.

Лететь им было недалеко, такшипы специально садились так, что бы оказаться поближе к кораблям. Ведь каждая лишняя минута проведенная снаружи, означала лишнюю набранную дозу. А парням из москитного флота и так предстояло набрать изрядное количество рентген. Анри представил, какого это сидеть, и смотреть, как на персональном дозиметре на глазах растут цифры полученной дозы. Растут, означая, что в будущем владельцу дозиметра придется пройти весьма неприятный курс лечения. Если повезет до него дожить.

Анри вздрогнул, и отдуваясь от горячего спертого воздуха, машинально посмотрел на свой. Посмотрел раньше, чем сообразил, что сейчас на нем надет скафандр. Не снимать же его при всех, что бы посмотреть на рукав со вшитым дозиметром. Он и так помнил, что с утра на ткани темнела цифра 15. Пятнадцать бэр.

Экипажи добрались до такшипов за сорок минут до прилета истребителей. В оптическом диапазоне бумеранги тактических кораблей неплохо скрывались на фоне рельефа. Другое дело, как они смотрелись в инфракрасном диапазоне? Анри авторизовался на консоли офицера-наблюдателя, и вывел тепловую карту местности.

– Капитан, мы даем неплохую такую засветку! – он даже сам устыдился того, насколько нервно прозвучал его голос. Манн состроил страшное лицо, и наклонившись к нему поближе, зашептал.