Вендетта по русски - Диля Еникеева

"Надо же, а в Лолином изложении все выглядит иначе, - задумалась верная боевая подруга. - А ведь похоже, что версия Андрея более правдоподобна: не собиралась Лида связывать брата по рукам и ногам, чтобы полностью подчинить себе и самоутверждаться на его фоне, просто он с детства был проблемным, вот она и заботилась о нем как могла".

- Миша, случилось то, чего я всегда боялась, - сообщила Эльвира, сев за столик и бросая быстрые взгляды по сторонам - нет ли в ресторанном зале знакомых. - Мой бывший сокурсник Павел Голованов каким-то образом выследил нас, сфотографировал и сообщил об этом Ефиму.

- Зачем ему это? Он ведь мог шантажировать тебя.

- Павел и так опосредованно шантажирует. Снимки моему мужу он не показал, но такая вероятность существует.

- Может быть, блеф?

- Не думаю, - покачала головой Эльвира. - Паша Голованов не из тех, кто станет блефовать, если у него нет на руках козырей.

- Тогда его цель непонятна.

- Павел отомстил. Двадцать два года назад я его бросила и вышла замуж за Ефима.

- Неужели он столько лет лелеял планы мести?

- Думаю, да. Павел очень злопамятный и ничего не прощает.

- Как же он нас выследил?

- Понятия не имею. Снимки я не видела и не знаю, в какой обстановке они сделаны.

- Понятно - в какой...

- Думаешь - в моей спальне?

- А где же? Если нас сейчас фотографируют, то это не так страшно всегда можно придумать убедительное объяснение, мол, встретились для делового разговора.

Эльвира испуганно оглянулась, - а вдруг и в самом деле муж приставил за ней сыщиков, и сейчас их снимают и записывают разговор?

- Может быть, нам пока воздерживаться от встреч? - спросил Михаил.

- О нет, Миша, - простонала она. - Я и так еле дождалась, когда ты вернешься...

- Но ведь нам негде...

- А как насчет твоей научной карьеры?

- Лида настояла, чтобы я поступил в аспирантуру. Способности у меня и в самом деле есть, но я, как говорится, не пробивной. В науке ведь одного таланта мало, нужно уметь приспосабливаться, чтобы получить должность на ступень выше, а я этого никогда не умел. Диссертацию я бы защитил, но, вне всяких сомнений, остался бы младшим научным сотрудником до седых волос.

"И тут Лола оказалась не права, - отметила Алла. - Видимо, она идеализировала дядю и представляла ситуацию так, как ей желалось".

- Тут я с тобой согласна. Сама отпахала в науке аж девять лет. У меня-то как раз все наоборот: способности средние, зато нахальства и нахрапистости хоть отбавляй. Но зачем отечественной науке нахальная псевдоученая дама?! Пораскинув мозгами, я ушла в бизнес, где мои способности пришлись как раз к месту.

- Я тоже сознавал, что карьеры на научной стезе мне не сделать. Даже если разработаю интересную тему - тут же примажется куча прихлебателей. Впрочем, именно так и обстояли дела. Ни одной моей статьи не вышло без соавторов - впереди шесть фамилий шефов разных калибров, а на седьмом месте я. Меня ожидала участь рабочей лошадки, а плодами моих трудов пользовались бы другие.

- Это в нашей так называемой науке повсеместно, - кивнула верная боевая подруга. - Ты сам решил уйти или сестра посоветовала?

- Обоюдно. Я все время жаловался ей, что меня зажимают, но сам не умею отстоять свои права. Лида как-то раз сходила к моему шефу и высказала все, что о нем думает, а тот стал возводить напраслину, мол, я не способен на самостоятельное исследование, все идеи принадлежат ему, он, дескать, с первых дней руководил моей работой. Я подумал-подумал и решил, что там мне ничего не светит, - моему шефу в то время было всего сорок пять, ещё как минимум три десятка лет он просидит на этом месте и никому не даст вырасти, боясь конкуренции. Следовательно, мой удел - работать на него, а руководитель будет пожинать лавры и почетные звания. Мы с сестрой посоветовались, и она говорит: "Если бы над тобой не было столько начальников, стоило бы остаться, а раз так - тебе не дадут пробиться". И я решил перейти в её фирму.

- Как ощущаешь себя в качестве производителя парфюмерных изделий?

- Нормально, я ведь уже восемь лет в этом бизнесе. После окончания института Лиде дали распределение на фабрику, на которой она проработала все студенческие годы. Сестра очень энергичная и способная, быстро стала руководителем цеха, потом главным технологом, а в тридцатилетнем возрасте, после ухода директрисы на пенсию заняла её место. Когда началась приватизация предприятий трудовым коллективом, Лида одной из первых оформила все документы. Поначалу большая часть условных долей принадлежала коллективу, но многие годы фабрика была убыточной: спрос не отечественную продукцию упал, появилось много парфюмерии иностранного производства, по ценам сопоставимой с нашей, у нас не было возможности закупить хорошее сырье, оборудование изношенное, технологии устарели - в советские времена годились и отечественные кремы, а потом требования возросли, а мы не имели средств на разработку нового дизайна упаковок и новых технологий. Цеха простаивали, служащие стали увольняться, - они не получали не только прибыли, но даже зарплаты. Лида тянула фабрику как могла, сдала многие помещения в аренду, а эти деньги вкладывала в дело. Сестре много раз предлагали продать фабрику - теперь она принадлежит ей, - но она отказывалась, хотела сама поднять производство, и Лиде это удалось. На это понадобилось шесть лет, теперь фабрика набирает обороты. Пока ещё не назовешь её процветающей, но постепенно осваиваем рынок, наша продукция реализуется, так что положительные сдвиги налицо. Концы с концами сводим.

"И тут Лола оказалась не права - у её матери и в самом деле нет лишних денег".

- А Павел принимал участие в этом деле?

- Нет, он с самого начала не верил, что у Лиды что-то получится. Очень долго уговаривал её продать фабрику - сулили немалые деньги. Там три корпуса, на тот момент они были старыми, но место хорошее и сами здания очень крепкие, простоят не один век. Мы ремонтировали их постепенно, чтобы не останавливать производство, поэтому процесс затянулся. Один корпус полностью отремонтирован, во втором отделаны два этажа, к концу года закончим и примемся за третий.

- Андрэ, ты говоришь "мы" и используешь будущее время. Похоже, фабрика стала тебе родной. Может быть, ты зря согласился перейти в мою фирму? Ведь ещё не поздно все переиграть.

- Нет, я не буду метаться, - твердо заявил он. - Раз решил уйти, так и сделаю. Это лучше для всех и для дела. Мой протеже успешно справится с новыми обязанностями, а если я останусь на этой должности, Лиде будет трудно избавиться от стереотипа прежних взаимоотношений. Она всю жизнь смотрела на меня как на младшего брата, нуждающегося в её защите и опеке, а я привык постоянно спрашивать её согласия, обсуждать с ней каждую мелочь и перекладывать на неё ответственность за принятие решения.

"И опять Лола ошиблась. Не Лида лезла к брату с мелочными придирками и требованиями скрупулезного отчета в своих действиях, а Андрей постоянно вовлекал её в текучку, которую обязан разгребать сам".

- Мне хочется самостоятельной работы, по возможности, на свой страх и риск. Насколько я знаю, в твоей фирме инициатива не подавляется, а приветствуется.

- Да. Кстати, я собираюсь открыть несколько филиалов - моя контора ширится и множится. Если проявишь себя, - станешь руководить одним из них. Но учти - скидок на дружеские отношения не будет! - погрозила она пальцем. - Дружба дружбой, а на работе я со всех деру три шкуры, как и положено истинному капиталисту.

Николай ещё на прошлой неделе, сразу после телефонного разговора с Павлом Головановым, предупредил сестру, чтобы она сообщила, как только контракт с "Гепардом" будет аннулирован, но та не звонила. Сегодня уже вторник - день возвращения Павла Голованова, - и он позвонил в офис "Промэкспоцентра":

- Света, из "Гепарда" приходили?

- Нет.

- Надеюсь, исполнение контракта приостановлено?

- Коля, я просмотрела договор, там нет пункта о возможности его расторжения в одностороннем порядке. У моей фирмы могут быть громадные убытки.

- Пусть тебя этот аспект не волнует. Разборки с подонком Головановым я беру на себя.

В среду во второй половине дня позвонила Тамара Семанкина и сообщила:

- Алла, Павел Голованов убит.

- Где и как? - не стала тратить время верная боевая подруга.

- В своей квартире выстрелом в лоб с близкого расстояния.

- Подробности известны?

- Голованов вернулся из Лондона вчера, 24 июля, а сегодня ожидалось его появление в офисе - накануне он разговаривал по телефону со своим замом Петром Вельяминовым и начальником отдела безопасности Федором Белоголовцевым и сказал, что приедет к десяти утра. Они прождали его до одиннадцати, потом позвонили - ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечали. Тогда перезвонили консьержу, тот сообщил, что "мерседес" жильца из сто восьмой квартиры стоит перед подъездом, а сам он сегодня из квартиры не выходил. Вельяминов с Федуловым ещё немного подождали, потом поехали к шефу, решив, что тот приболел и отключил телефоны. Дверь никто не открыл, консьерж снова подтвердил, что жилец не появлялся, и тогда они забили тревогу, вызвали милицию, вскрыли дверь и обнаружили тело Павла Голованова. Детали пока неизвестны, но Ольге удалось подслушать телефонный разговор Белоголовцева с неизвестным пока абонентом, во время которого Федор сказал, что Голованов убит вчера вечером, после половины шестого, - незадолго до этого он общался с ним по мобильному. Зам и начальник отдела безопасности в большой тревоге, но подчиненных, естественно, ни во что не посвящают.