Пленники рая - Ирина Молчанова

— Грех, да у них все тут грех! Как ты не понимаешь!

— Я понимаю, — девушка прошла до дивана и присела.

— Если понимаешь, тогда иди, собирай вещи и пойдем с нами!

— Я не могу, — Алиса погладила по голове брата, — не могу.

— Мы должны идти, — Полина подхватила рюкзак и, ни на кого не глядя, вышла за дверь.

— Ребята, надеюсь, с вами все будет хорошо, — Юра подмигнул Ксюше и вышел за подругой. Илья мешкал.

— Убирайся, предатель, — прошипела Ксюша. — Ненавижу тебя!

— Лис? — жалобно посмотрел на нее Илья, прося одобрения.

Она выдавила из себя улыбку.

— Иди, если решил, чем дольше сомневаешься, тем больше противоречий.

Он тряхнул головой и выскочил за порог.

Денис опустил щеколду и спросил:

— Что теперь?

— Мне страшно, — прошептала Ксюша, и из ее глаз хлынули слезы. Она даже не трудилась их вытирать. Крупные капли скатывались за воротник ярко-оранжевого свитера, на щеках оставались мокрые бороздки, смывающие тональник.

— Не реви ты, и так тошно, — проворчал Денис.

— Может, тебе пойти спать? — заботливо предложил Кирилл.

— Нет! — крикнула Ксюша. — Как я могу спать, мне страшно, тут мы хоть все вместе!

— Я скоро пойду спать, — заметил Денис.

— Ну и проваливай, ты тут и не нужен! Алиса, Кирилл, вы ведь останетесь?

Они переглянулись.

— Ксюша, мы должны поспать, завтра утром нужно идти искать Риту.

— Ты с ума сошла! Хочешь, чтобы нас всех убили?

— Мы должны ее поискать, — упрямо повторила Алиса.

— На меня можешь не рассчитывать! Я отсюда не выйду!

— Только о себе думаешь, как всегда! — презрительно бросил Денис.

— Пошел ты, сам ее ищи, она твоя подстилка!

— Прекращайте, — Кирилл зевнул, — не знаю, как вы, а я хочу спать.

— И я хочу, — Денис потянулся, — дом закрыт, никто к нам не залезет, можно отдохнуть.

— А кто все время ходит по чердаку? — взвизгнула Ксюша.

— Ветер, — обронил он, прежде чем уйти.

— Нет, нет, это не ветер! Давайте переночуем тут! Кирилл может лечь на диване, а мы с Алисой на шкуре возле огня.

— А Никита где?

— Может, в комнату его отведешь?

Алиса поднялась.

— Ну уж нет, мы идем наверх!

Кирилл, не глядя на заплаканную Ксюшу, тоже поднялся.

— Идемте, не нужно бояться, в доме никого нет, — он коротко рассмеялся, — кроме нас, конечно.

Ксюшу это не убедило, она вцепилась в него мертвой хваткой.

— Не уходи, давай посидим, поболтаем, чего спать так рано идти!

— Завтра мы рано встаем!

— Нет, нет, не нужно ее искать, она сама виновата!

Алиса сердито посмотрела на подругу.

— Мы обещали ее матери! — Сейчас Алисе, как никогда, хотелось ее ударить, эгоистичную и трусливую. Трудно было представить, что стоящую перед ней девушку с красным носом, в слезах, соплях она некогда считала самым добрым и справедливым человеком на свете.

— Я хочу жить! Мне плевать на глупые обещания! Мы ни в чем не виноваты! Она сама ушла!

Алиса взяла брата за руку.

— А мне плевать на твои страхи и твое нытье.

Они пошли наверх, Ксюше не осталось ничего иного, как смириться и пойти за ними. Возле своей комнаты она предприняла еще одну попытку:

— Кирилл, не хочешь зайти?

— Нет, — последовал поспешный ответ.

Алиса усмехнулась.

— Если меня… — Ксюша всхлипнула, — если меня убьют, это вы будете виноваты, только вы, я вас всех ненавижу! — Девушка громко хлопнула дверью.

Они остались втроем в полутьме коридора.

— Мы так и не поговорили с тобой, — произнес Кирилл.

— О чем тут говорить, ты видел то же, что видела я.

— Эту девушку ты встретила в лесу, так?

— Да.

— По твоему убеждению, это Тамара и ребенок у нее от Саванчука, так?

— Так.

— Остается непонятным, почему Саванчук оставил тут свою женщину, да еще на последних месяцах беременности.

— Всего неделя.

— Неправда. Полина с Юрой были тут дольше.

— Ну и что же?

— Странно, что он не взял ее с собой, тем более после того, как эти люди поймали его дочь.

— Да, странно. И еще ребенок, которого я видела из окна, откуда он?

— Вот это самое загадочное, почему-то мне кажется, жители не знают, что это за ребенок.

— А может, знают, но по каким-то причинам молчат. Причин у них много. Бесы, ведьмина заводь. Они помешаны на поверьях далекой старины.

Кирилл открыл дверь ее с Никитой комнаты.

— Нужно продержаться всего один день, потом мы уедем, и пусть тут хоть все мхом порастет.

— Да, один день, — Алиса мягко улыбнулась, — все будет хорошо.

Позже, уложив брата спать, она вынула из ящика тумбочки дневник и открыла на последней странице. Лист был изрисован цветочками, красными, желтыми, синими, они лучше всяких слов передавали настроение девочки. Она писала:

Мы уезжаем. Все просто замечательно. Теперь мы будем редко приезжать. Папа все понял, там, в городе, я заведу другой, хороший дневник, а этот — плохой, пусть остается тут, не хочу больше его писать. Меня папа зовет, я побежала. Прощай!

Алиса ощутила внутри пустоту. «Как же так, просто ушла и ничего не объяснила. Что же он понял? Почему я не понимаю?» — Она пролистала до той записи, где девочка пишет про жителей и женщину, которой они причинили боль.

«Неужели она видела то же самое, что видели сегодня мы? Может, они делают так со всеми беременными, поэтому тут нет детей? Если дело лишь в беременности, то мы в безопасности. Ведь они не собирались причинить вред Никите! Или собирались?» — Алиса перевернула страницу и начала читать:

Сегодня солнечно. Завтра едем в город. Папа с грымзой ушли гулять, а меня не взяли. Она отвратительно смеялась и говорила, что маленьким с ними идти нельзя, они будут заниматься чем-то только для взрослых. Знаю я все, что они там делают. Недавно я подглядывала в скважину за ними. Дядя Радомир говорит, что грешно подглядывать. Откуда он узнал? Думаю, он сам подглядывал за нами, а все эти слова про «грешно» говорит специально, чтобы все думали, какой он хороший и правильный.

«Что за дядя еще? Снова загадки! Возможно, он приезжал вместе с Саванчуком. Брат жены, например. Или брат самого Саванчука». Следующая запись была совсем короткой:

Радомир плохой. Он и другие жители поймали меня и хотели сделать больно, но папа им не позволил.

— И это все?! — Алиса от досады поморщилась. — Неужели нельзя написать побольше о таком важном событии! Ладно, теперь понятно, кто такой Радомир, это сосед, он тут всем заправляет. Зачем же они ее поймали? Она не беременная блудница, но они что-то хотели ей сделать. — На другой стороне был нарисован коричневым карандашом щенок, а под ним размещалась запись, особенно неразборчивая: