Тайяна. Раскрыть крылья - Галина Гончарова

– Посиди-ка ты пока в подвале, – принял решение лойрио.

Хоть Гарт и поверил в глупость девицы, а не в злой умысел, но миловать девчонку не собирался. Ничего, авось не полиняет.

Служанку увели, и четверо сыщиков опять остались одни. Первым тишину нарушил Рошер.

– Ну и дура ж она, как я погляжу!

– И пакостить-то не хотела, но, думаю, догадывалась, к чему это может привести, – отозвался Гарт.

Яна покачала головой.

– Ааша считает, что она не врала. Ни в едином слове. Просто тупая девица. Или простодушная слишком?

– Мерзопакостная! – рыкнула Аэлена. Вскочила с места и заходила по комнате. – Ну надо же! Вериолочка, тебе не в чем пойти на свидание? При живом-то муже? Так вот тебе хозяйское платье, все равно она не заметит! Гадость!

– Так не заметила ж, – подначила Тайяна.

Аэлена рыкнула на нархи-ро так, что Ааша посмотрела на женщину даже с интересом. Какие таланты-то открываются? Почти что волк!

– Издеваешься?!

– Ага, есть немного. Рошер, нам не пора?

– Пора, – Рошер тоже понял, что подруга входит в раж, и собирался оказаться отсюда подальше. – Гарт?

– Да, Аэлена, нам тоже пора собираться…

– Ладно. Сейчас дам ребятам деньги и бежим.

Слова с делом у Аэлены не расходились. Через пять минут Рошер получил на руки приятно тяжелый кошелек, Яна подхватила его под локоть, и троица – Ааша, гордо задрав хвост, шествовала впереди – покинула дом.

Гарт тоже надолго не задержался. Чтобы накинуть на повседневное платье богатый кружевной воротник и освежить лицо, Аэлене потребовалось минут пять. И они направились в здание городской стражи. Не спеша, пешком, а куда торопиться?

Пока все живы.

Но где же прячется мерзавка Вериола?!

Шерх не обманул. И ждал, и браслет отдал честно, и даже монеты не пересчитывал. Так, взвесил на руке и поглядел на Рошера.

– Ну что ж. Заказывал этот браслет трайши. Но не Диолат. Вильтен.

– Ох, Раш!

– Да. Заказывал для своей невесты, но там сам знаешь, история сложная, одним словом, остался комплект без хозяйки, а недавно и без хозяина. А вот купил его потом как раз Диолат.

– Не знал? Или?..

– Мне-то откуда знать?

– Тебе-то и знать, – отмахнулся Рошер. – кому ж еще, если не тебе?

– Стар я уже…

– Шерх!

– Говорят, что с Вильтеном там темная история. Очень темная. А точнее и сказать не могу.

Старик действительно выглядел виноватым. Ну, бывает. А кто может знать все? Четырехликий? Так он же не поделится!

Тайяна и Рошер переглянулись.

– А больше ничего сказать не можешь?

– И рад бы. Вильтен этот набор забирать у ювелира отказался, кстати. Работу и золото оплатил, а в руки взять не смог. Диолат его уже потом купил. Кстати, подешевле. А больше и сказать-то нечего.

Рошер кивнул, поблагодарил, попрощался, и они с Тайяной вышли на улицу.

Яна заговорила, только когда они вышли из трущоб.

– Кто такой Вильтен? Что за история?

– Честно говоря… – Рошер выглядел донельзя смущенным. – Яна, я в то время как раз это… – он красноречиво пошевелил обрубком руки, – ну и запил. То ли дождик, то ли снег, то ли слышал, то ли нет… Надо у Аэлены спросить, она-то точно знает. Или у Гарта.

– В городскую стражу прогуляемся?

– А хоть бы и… Мне с Эминой поговорить надо, вдруг она еще чего знает. А ты можешь Аэлену с Гартом дождаться.

– Так пошли!

Далеко Рошеру и Яне уйти не удалось.

– Лайри, какая встреча!

Рошер прищурился.

– Лойрио Каррер, рад вас видеть.

– Я тоже вам рад, э…

– Сатро Вайст, – вежливо поклонился Рошер. – Вы, думаю, меня не помните.

– К сожалению, сатро.

– Мой десяток стражи разнимал двух ваших любовниц, когда те решили подраться посреди улицы.

Ланист даже не смутился.

– Ах, эти грехи молодости…

– Ну, до старости вам еще далеко, лойрио, – Яна улыбнулась.

– О, я так надеялся, что вы, лайри, проявите снисхождение к моим годам!

– И как я его должна проявить?

– Прогулявшись со мной на воскресную ярмарку, например?

– А если нам там встретится еще одна ваша любовница? Вы сможете меня защитить или мне придется рисковать прической?

Ланист принял нарочито гордый и напыщенный вид.

– Лайри, для вас… О, для вас я готов на самые страшные жертвы! Хотите, сейчас пойду на площадь и прокричу, что отказываюсь с этой минуты от всех любовниц? Чтобы ни одна не питала надежд?

– Их так много?

– Надежд?

– Любовниц, лойрио.

– Готов ответить на все ваши вопросы – на ярмарке, – тут же сориентировался Ланист.

Яна не смогла удержаться от смешка. Хорош все-таки, негодяй, и сам прекрасно об этом знает! Типаж вечного мальчишки, улыбка, проказливые огоньки в глазах…

– Умоляю вас, лайри! Хотите – на колени встану?

– Что вы, я не могу подвергать мостовую такому испытанию!

– А я все равно встану!

Слова у лойрио не разошлись с делом. Только предварительно в грязь полетел шикарный короткий плащ, а уж потом на него водрузил свое колено сам лойрио.

– Прошу вас! Лайри, смилуйтесь!

Яна не удержалась от смеха.

– Ладно. В эти выходные я вам ничего обещать не могу. Но в следующие – возможно. Хорошо?

– Вы возвращаете меня к жизни! – воспрянул Ланист.

– Нам пора, – весьма неприятным тоном заявил Рошер, но лойрио, уже получивший предварительное согласие, не возражал.

Пара минут раскланиваний – и знакомые разошлись.

– Яна, ты с ума сошла?

– Рош, а что такого?

– Я не знаю, как у нархи-ро, а у нас… бабник он! И спит со всем, что движется!

– И с почтовыми каретами тоже?

– Особенно с их содержимым.

Яна взмахнула рукой.

– Ой, Рош, ну что такого, если я хочу чуть развеяться?

– Да ничего. Только голову не теряй, ладно?

– Ладно. Зануда.

– Я тебя предупредил, дальше как знаешь.

Яна кивнула. И молчала всю дорогу до городской управы.

Слова Рошера… злили и раздражали. Ну, бабник!

И что?

Она же не собирается влюбляться! Так, погулять, развеяться, посмеяться! Да неужели она не может почувствовать себя женщиной?! В Лесу ее никто не интересовал, но это и понятно. Сначала она просто не созрела для отношений, потом Шет, не желая весенних оленьих украшений, отгонял от нее всех парней, да и Яне с ними было просто неинтересно. Обратная сторона «книжной девочки» – интеллект, который сложно спрятать, да и не слишком хочется притворяться дурой, чтобы кто-то рядом ощутил себя умнее.

Да, парни нархи-ро были просты и понятны. Яна знала их как шкуру Ааши, знала, чего они хотят, о чем думают, о чем мечтают, к чему стремятся, – и что в них интересного? Ходи на свидания, не ходи – ничего нового и интересного не произойдет. А люди…

Люди были странными. Нелогичными и непонятными. Может, и бабники у них устроены по-другому?

Яна не слишком удивилась бы этому. Уж точно ей было интересно пообщаться с Ланистом. Пусть это ни к чему не приведет! Но это новый и интересный опыт! Это знания!

А ведь сущность ее рода именно в том, чтобы накапливать новые знания! Хранить и приумножать! Разве можно от такого отказаться?

Яна и не собиралась отказываться. Только вот…

А в чем люди ходят на ярмарки? А на свидания? У нее же ни одного приличного платья!

А где люди их достают? Покупают? Заказывают?

Лес Великий, как же все сложно!

Гарта под руку с Аэленой они поймали аккурат на выходе от сара Шойса.

Тот согласился подержать у себя еще и мерзавку-служанку. Не наказывать, конечно, ни к чему это. Ну что ей можно вменить в вину? Что дура?

Так за это половину города перепороть можно!

Что торговку кремами в поместье пускала? Не встречала и не провожала? Так дело ж житейское!

Что хозяйкино платье дала подруге поносить? За это, конечно, можно и выгнать, и выпороть. Но… жалко идиотку! Порка, да еще на виду у всех…

Просто подержать ее в тюрьме дней десять, да и гнать из города. Пусть где в другом месте жизнь устраивает. И напугается, и впредь умнее будет.

– Ну как? – кинулась Аэлена к Яне.

Рошер достал из кармана футляр и открыл его. Аэлена восхищенно вздохнула.

– Красиво…

Гарт присвистнул.

– Мастер!

Сказано было уважительно. С большой буквы. И верно – Мастер.

– А я была права. Заказывал этот браслет не Диолат! Заказывал его вовсе даже трайши Вильтен. Аэлена, а что там за история?

Аэлена резко помрачнела. Захлопнула футляр и отдала Рошеру.

– Вильтен? Релиш… Яна, не надо в это лезть, ладно?

– Аэлена? – удивился Гарт.

Женщина топнула ногой.

– Вы не понимаете!

– Так ты объясни. Может, и поймем?

Аэлена вздохнула. И начала рассказ.

Говорят же, что все в нашей жизни – это песок, на котором волны чертят свои причудливые узоры. Накатывают, пишут, стирают, опять пишут, забыв о том, что написали ранее…

Люди не забывают.

Аэлена несколько лет ухаживала за больной бабушкой. Она не жаловалась, она любила. Это была та ноша, которую не хочешь сбросить с плеч. Тяжко? Муторно? Трудно?