Псих - Игорь Сотников

– Ну и чего там интересного?

– Словесная арифметика. – Махнув рукой, ответил Илья.

– Понятно. Всё любит свой подсчёт. – Усмехнулся Модест.

– Ну, что-то в этом роде. – Согласился Илья и, заметив автомат с водой, устремился к нему.

– Хорошо. – После судорожного глотка газированной воды, выпалил Илья, что было не фразеологически, а до степени сущности верно, так как его внутренний жар, мог только обдавать внутренним огнём.

– А ведь эта Коко, на тебя имеет свои определенные виды. – Дождавшись, когда Илья отвлечётся от своего внутреннего лицезрения, сказал Модест.

– Неужели. – Вальяжно ответил ему Илья. – И на основании чего, вы делаете такие выводы? – уже с самодовольством спросил Илья.

– Да всё очень просто. Она решила, что автором той замысловатой надписи в туалете был ты. – Беззаботно рассматривая, снующие в разные стороны типовые экземпляры местного заповедника, заявил Модест, чем заставил Илью побледнеть и засунуть свою самоуверенность куда-нибудь подальше.

– Да как? Почему? Да с чего ты взял? – запинаясь в словах, разнервничался в ответ Илья.

– Кто знает. А может они, этот блиц-писанину и придумали, для того чтобы сравнив почерк, выяснить, кто же тут воду мутит. – Бьёт словами прямо под печень Модест.

– Ну, тогда мне нечего переживать. – Выдыхает Илья, затем его озаряет какая-то мысль, и он многозначительно смотрит на Модеста, который, как бы уворачивается от этого взгляда и заявляет ему. – Нечего на меня так смотреть. Все вопросы не ко мне.

– А вот мне кажется, что ты, как раз при делах. – Не отстает Илья.

– Я в свой адрес постоянно слышу подобные наветы, но скажу так, я сам никогда, без желания на то оппонента, ничего не делаю. – Несколько высокопарно отвечает Модест.

– Ничего не пойму, о чём это ты тут мелишь. Ты мне одно скажи. Ты писал или нет? – продолжает настаивать Илья.

– Нет. – Твёрдо, не требующее дополнений последовало утверждение со стороны Модеста. Что, надо сказать, Илью убедило и он, отбросив опустевшую банку из под воды, в хранилище для использованных вещей, вопросительно посмотрел на Модеста. Ну а тот, уже и забыл про эту стычку, с любопытством рассматривая, как пьёт воду из банки, занявшая место Ильи, та, подверженная очередной волне модной мании засовывать в себя иголки, индивидуалка.

– Слушай, не хочу повторяться, но скажу ещё раз, мне тут определенно нравится. Я пока дошёл до этого места, то, как волк из мультфильма, бегающий по телекомпании, позаглядывал в различные студии и знаешь, сделал для себя определенные выводы. – Причмокивая, заявил Модест.

–И какие же? – спросил Илья.

– Это не просто телекомпания, а в некотором роде храм, в котором без всяких смешков, есть место своей религиозной мысли. Куда не загляни, из каждой студии звучат предложения о жизненных путях, с помощью которых можно достичь божественной благодати. Так от одного, видимо очень высоконравственного и религиозного человека, я услышал призывы к покаянию, без которого не может быть прощения. И знаешь, он так уверенно обо всём говорит, что даже подавляет тебя своей убежденностью в своих словах. Отчего, как я вижу, даже у оператора ноги подгибаются. Ну а когда он заорал: «На колени твари! И просить прощения!», – то было страшно смотреть на ту побледневшую сороку, берущую у него интервью. Да, воистину коленопреклоненный, никогда не простит этого тому, кто свои колени не преклонил, в особенности, если они подогнулись перед Мамоной. – Последние слова заставили Модеста задуматься.

– Да ты смотрю, увлекающийся. – Улыбнулся Илья.

– И не говори, есть за мной такой грешок. – Ухмыльнулся Модест. – Но здесь совсем другое дело. Ну, да ладно. Так вот, заглядываю в следующий кабинет, и что ты думаешь, я там вижу? – этот вопрос, конечно, не требовал ответа, а был необходим Модесту для небольшой паузы, чтобы перевести дыхание и эффектно начать рассказ. – Там опять, слышу практически тоже самое: «Русские должны покаяться и только это спасет их души и пустит их в шенгенскую зону».

– Утрируешь. – Ухмыльнулся Илья.

–Факторизую. – Ответил Модест.

– Лучше сказать – дофактеризую. – Довыразился Илья.

– Ну, здесь есть, что-то от лукавого. – Заверил Илью Модест.

– Ладно, пусть будет, как есть. Ну, а разве всё так мрачно и плохо в этих местах? – спросил Илья.

– Отчего же. Очень часто от тех же раскаинных персонажей, можно слышать аллилуйю. Что однозначно говорит о том, что они весьма религиозны. – Призвал себя к объективности Модест.

– Понятно, но мне надо найти Гелю. Ты там её случайно нигде не видел? – Решив, что надо отыскаться, спросил Илья, затем вспомнил, что Модест вроде как бы с ней не знаком и, махнув рукой на своё заявление: «Ай, я и забыл», – пошёл дальше по следам впереди идущими штанами в клетку, которые наобум принятому решению Ильи, должны были непременно привести его к Геле. Что к его удивлению и произошло.

Но если клетчатые штаны зашли туда куда шли, а именно в эту просторную студию, без всяких там рассуждений, то Илья, не решившись зайти, остановился на пороге. Где он и попытался придумать для себя слова объяснения, которые он, как человек здесь праздно шатающийся, в принципе не обязан кому не попади выдавливать из себя. А ему, пожалуй, всё же зададут такой пространственный вопрос, после чего под перекрестным наблюдательным огнем множества глаз, среди которых будет и пара знакомых Геленых, ему придётся что-то отвечать, и это, и заставило его, притормозив у входа, оставаясь незамеченным, пока что наблюдать за всеми телодвижением группы, в которой имела свои движения и Геля.

– Ну и кто из них, твоя Геля? – спросил Илью, подоспевший Модест.

– Вон та, с рыжими кудряшками. Только она не моя. – Запнувшись, добавил Илья.

– Мне нравится. Только я не пойму, за чем же дело встало? – Спросил Модест.

– Не знаю. Может быть, мы ещё не разглядели друг друга. – Уклончиво ответил Илья.

– Ну, так давай. Разглядывай. – Подначил его Модест.

– Знаешь, мне, конечно, приятно твоё любование на неё, но мне для этого компания не нужна. – Заявил Илья.

– Во как. Ревнуешь, что ли. – Усмехнулся в ответ Модест.

– Просто ты отвлекаешь. – Зардевшись, ответил Илья.

– Ладно, не буду мешать. Только чего ты не заходишь или опять ждёшь, чтобы тебя позвали. – Ироничен в ответ Модест.

– Да сейчас. Только момент выберу удобный. – Заявил Илья.

– Эх, всему тебя учить надо. – Выдохнул Модест, развернув к себе Илью. – Запомни, ты сам создаешь, так называемый удобный момент. Для чего всего лучше будет …– замолчал Модест, чьё внимание отвлекла, приближающаяся по коридору однозначно какая-то медиа-персона. Илья, заметив эту отвлеченность Модеста, повернулся