Танец со смертью, или Вернуться и Простить - Алена Винтер

В течение всего полета Маша старалась не смотреть на Берта, хотя чувствовала на себе его взгляд. Думая о нем, она вспоминала об Арифулиной и злилась. «Приеду домой – вырву ей волосы! Или язык, – пообещала себе Маша. – Если приеду», – тут же вспыхнула в голове мысль, заставившая девушку вздрогнуть. Ей стало страшно, как никогда прежде. Причем боялась она не за себя, а за брата. Впервые в жизни Маша так остро беспокоилась о близком ей человеке. Казалось, ужас разрывает ее грудь, воображение безжалостно рисовало ей страшные картинки того, что сейчас происходило в кабинете Тамма. Мужчины должны быть в той роскошной комнате, Маша в этом не сомневалась.

Время текло очень медленно. Пиа успела выкурить уже четыре сигареты. Маша полностью рассмотрела интерьер спальни, изучила лицо Кристины, сидевшей напротив нее, потом поднялась и прошлась по комнате, но остановилась, заметив, как со стороны сада к террасе движется худенькая молодая женщина. Она быстро поднялась по ступенькам и вбежала в комнату с широкой улыбкой на лице. Ее темные каштановые волосы растрепались от быстрой ходьбы, щеки покраснели, а глаза блестели. Женщина выглядела свежей и счастливой.

Через несколько секунд в комнату вошел молодой мужчина в темном костюме. Маша узнала в нем одного из охранников, сопровождавших их с Максимом в дом. Пиа о чем-то спросила у женщины, и та помахала ладонью перед лицом хозяйки дома, прося замолчать.

– Lilly! – настаивала Пиа, и Маша поняла, что гостья – жена Славы.

К ее удивлению, Лилия подошла к охраннику и подставила ему губы. И Пиа, и Маша с изумлением увидели, как он страстно поцеловал ее, расстегнул пиджак, и Лилия вытащила из его кобуры пистолет. Затем она засунула руку в карман его брюк, пошло улыбнувшись при этом, достала глушитель и повертела в пальцах.

– Ты, значит, Мария? – спросила она, ловкими движениями прикручивая глушитель. – Сестрица Макса? Понятно. Т-ш-ш! – Она прижала дуло к губам, посмотрев на Пиа, усмехнулась и сказала ей несколько слов по-немецки, отчего мать Кристины изумленно прижала ладони ко рту.

Маша шагнула в сторону выхода, но ее остановил охранник, и Лилия навела на нее оружие.

– Еще раз дернешься – убью! – пригрозила она и подошла к Кристине.

Подняла пистолет, провела дулом по равномерно вздымавшейся груди нечастной калеки и губами изобразила звук выстрела.

– Bitte, macht das nicht [16], – еле слышно прошептала Пиа, обращаясь к Лилии, явно наслаждавшейся ее страхом.

Лилия криво усмехнулась, оттолкнула Пиа и выглянула на террасу. Подала знак сообщнику, охранник спустился в сад и кивнул Лилии – мол, путь свободен.

– Вперед! – скомандовала она. Маша не двинулась с места. – Хочешь, чтобы я проделала дырку в твоем миленьком личике? Давай, двигайся, а то еще, не дай бог, повторишь судьбу этой. – Лилия указала подбородком на Кристину, которая была единственной женщиной в комнате, не считая самой Лилии, не испугавшейся вида пистолета.

Маша послушно вышла на террасу.

– Без глупостей! – предупредила ее Лилия.

Охранник шел первым, за ним – Пиа. Маша отставала от нее на несколько шагов, Лилия подгоняла ее. Так, почти армейским строем, они прошли через фруктовый сад, вышли к низкому заборчику, за которым начинался редкий лесок, свернули направо, прошли еще метров двести вдоль ограды, отделявшей усадьбу Тамма от соседской, и по очереди перепрыгнули через узкий ручей. Из-за быстрой ходьбы Маша начала задыхаться, но остановиться и перевести дыхание ей не позволили, и она двинулась дальше, жадно хватая губами воздух.

Миновав редколесье, Маша увидела стоявшую в кустах машину и поняла, что их с Пиа хотят увезти в неизвестном направлении. Она представила, как Лилия ткнет дулом пистолета ей в бок, и вздрогнула от страха. Но, как выяснилось, впереди их ожидали куда более страшные вещи. Охранник не успел подойти к машине: раздался тихий щелчок, и он упал на землю у корней распустившегося куста. Лилия осторожно подошла к убитому парню и ткнула его в бок мыском туфли.

– Wie schade![17] Но ты только помешал бы мне, – скривив губы, проговорила Лилия и указала Пиа на место за рулем. – Маруся, садись с ней рядом! И, дамы, не забываем пристегнуться!

Сама она устроилась сзади, приказав пребывавшей в ступоре Пиа трогаться, и та, протяжно всхлипнув, завела мотор. Ехали они долго, больше получаса. Маша то и дело беспокойно оглядывалась, и вскоре Лилии надоело, что она постоянно вертится.

– Успокойся, а то у тебя голова отвалится, – рассмеялась она.

– Лилия, что вы делаете? – спросила Маша, набравшись смелости.

– Как будто это не ясно. Обеспечиваю себе беспрепятственный выезд из страны. Теперь закрой рот, иначе…

– Не угрожайте мне.

– О, какой бойцовский характер! – воскликнула Лилия, схватила Машу за волосы и потянула ее на себя. – Как у брата! Вернее, как у его подружки! Кристина тоже острой была на язык.

Она разжала пальцы и внезапно ударила ее рукоятью пистолета по затылку. Если бы не ремень безопасности, поддержавший ее, Маша стукнулась бы лбом о панель. Лилия вновь рассмеялась, увидев, что девушка карикатурно повисла на ремне, словно кукловод устал, и его кукла отдыхает после представления. Жена Славы прокомментировала эту картинку и спросила у Пиа, отчего та не смеется. Потом она надолго замолчала.

Они проехали через пригороды, и Лилия приказала Пиа свернуть налево, на второстепенную дорогу. Маша пришла в себя в тот момент, когда машина подъехала к одноэтажному домику, темно-красная крыша которого выглядывала из зарослей кустов небольшого сада. Заметив, что девушка пришла в себя, Лилия приказала ей выйти и открыть ворота.

В доме все окна были плотно закрыты и было тихо и очень жарко. Маша мельком увидела гостиную с огромным диваном, телевизором, с пушистым ковром на полу. Лилия подошла к тумбочке, стоявшей у входа, и взяла с верхней полки клейкую ленту.

– Заклейте друг другу рты, – сказала она, наставив на них пистолет. Те послушно выполнили ее приказ. – Теперь ты, Маруся, свяжи тетке руки. Молодец!

Лилия похвалила Машу и втолкнула Пиа в небольшую комнатку.

– Твоя очередь. – И она с улыбкой посмотрела на девушку.

О домике в Хасслохе, кроме Лилии, не знал никто, даже ее муж, которого она сюда ни разу не приглашала. Когда-то для встреч с любовниками она использовала съемную квартиру во Франкфурте, потом ей захотелось заиметь такое местечко, где она не чувствовала бы себя гостьей. Она купила одноэтажный дом, маленький и очень уютный. Раньше в нем было четыре комнаты, но рабочие разобрали стены, сделав из четырех маленьких помещений два больших – гостиную и спальню. В доме имелась кухня – правда, ее редко использовали по назначению, – винный погреб, запасы вина в котором регулярно пополнялись, и гардеробная, где в этот момент тряслись от страха Пиа и сестра Макса. Но больше всего Лилия любила маленький парк, так она называла участок, в зеленых зарослях которого прятался дом. В окружении деревьев и кустов, создававших иллюзию дикого уголка природы и уединения, ей нравилось пить вино по вечерам и укладываться спать на огромную кровать.