Кровь королей (СИ) - Волков Влад

Удалось ли покинуть Лотц её матери — Синеглазка не знала. Она была не в курсе о её планах, о мотивах, что двигали той, заставив бросить светскую жизнь и бежать вместе с дочерью. Собиралась ли беглая супруга Тода вообще покидать эти земли — она сама никому в таборе не сообщила при прощании. Но вместе с вестями об эпидемии, по разным уголкам королевства уже начинала стремглав нестись и громко стучать копытами всадница-тревога.

Глава 2. Боги и Монстры

I

Свистящая стрела, пущенная затаившимся в листве на ветвях лучником, спустя краткий миг своего полёта яростно пронзила горло гонца, стремящегося в Олмар. Хрипевший от боли и страха, остающийся какие-то последние мгновения живым, Кирим с предсмертным стоном упал с лошади, обагрив из раны сухую землю. Он ещё дергался несколько секунд, но ни о каком спасении мечтать уже не мог. А вороная лошадь, потеряв своего сбитого всадника, помчалась прочь, в панике огибая лес, и совсем не стремилась в сторону города.

— В яблочко, — тихим шёпотом, но с явными вкраплениями сильной радости, гордости и одобрения проговорил стрелку засевший рядом на ветвях сообщник, хлопнув слегка друга по мутно-зелёной ткани на спине.

Они оба были разодеты в тряпьё оттенка листьев, чтобы лучше скрываться на дереве, прикрывая остальных, копошащихся где-то внизу среди кустарников и деревьев. Немолодые и нестарые: лысеющий брюнет с густыми усами-подковой и меткий сероглазый стрелок со слегка седеющими зачёсанными назад волосами и лицом заросшим недельной щетиной, но явно не особо-то стремящийся отпускать там серьёзную бородку.

Этот второй с хитрой ухмылкой, вглядывался в приставленную к его удлинённому арбалету диковинку — съёмную трубку с увеличительными линзами, позволявшими необычайно метко прицеливаться на дальние дистанции. Так он мог видеть, что творится не только возле западной башни, но и на ней самой.

Пока одни регионы не знали толком и прозрачного стекла, закрывая окна мутноватыми мозаиками из чугунной оправы и вставленных в неё небольших «лунным способом» выдутых ромбов или кружков, вместе формирующих полупрозрачное оконное покрытие. Другие развитые земли со стеклодувными мастерскими могли позволить себе самые новые изделия и чудеса, пользоваться новинками среди изобретений алхимической и учёной мысли изобретателей.

Однако эти двое отнюдь не были жителями тех мест, где создали и чудесную подзорную трубу, и этот арбалет, и при своём наряде вряд ли походили на таких господ, которые могут позволить себе подобные новинки. Больше они походили на лесных разбойников, которые обокрали обоз с подобным товаром или же получили, так сказать, покровительство от некого лица, снабдившего их этими диковинками.

И так как внизу их сигнала дожидался ещё целый отряд, они явно не были парочкой охотников и стрелков, как не были даже наёмниками-убийцами, чьей целью был несчастный старик. Гонец вообще оказался попросту не в то время не в том месте, или, по крайней мере, уж время так точно сейчас для проезда мимо крепости Олмара было неподходящим.

С ближайшей реки Нисы, уходящей за Олений Лес и огибавшей его, где-то там, в тени от соглядатаев с башен, прибывали новые снабжённые войска на небольших парусных судах и гребных лодках. Они шумели, вели себя не шибко организовано, да и вообще, честно говоря, слаженными гребцами особо не были, едва добираясь до поросшего травой округлого берега, чтобы вбить колышки и пришвартовать судна.

Зато самих дозорных на ближайших башнях, как и караул вдоль стен, эти самые скрытые в лесах войска вполне могли видеть. Особенно стрелок-арбалетчик, залегший на крепкие ветви раскидистой могучей кроны ещё не начавшего цвести тополя.

В противном случае у доброй половины собравшихся могла разыграться сильная аллергия на пух и пыльцу прочих близрастущих растений. Особенно в прилеске, где то и дело вокруг виднелись черёмухи, наслаждающиеся весной и вот-вот готовые взорваться белой красотой своих живописных размашистых кистей соцветий.

На ближайшей к положению стрелков башне сейчас куда-то вдаль одиноко взирал молодой сероглазый стражник по имени Свен. Юноша двадцати двух лет от роду с ровными русыми волосами под маленьким округлым шлемом с блестящими заклёпками явно другого метала, нежели из которого сделано всё основание защиты, так как те отличались по цвету, стоял на посту уже седьмой час.

И несмотря на то, что солнце поднялось уже давненько, он в это утреннее, почти уже дневное время, ловил лицом и кистями рук некую прохладу. Тепла недоставало, и даже в нелёгкой кольчуге с латными наплечными щитками, украшенными плоскими изогнутыми шипиками, было отнюдь не так жарко и душно, как в кирасе и доспехах его напарника Эррена, только что вернувшегося на пост из отхожего места.

— Как тут? Всё стоишь, хе! — сказал мальчишке усатый блондин лет около сорока.

Хотя о цвете его волос догадываться можно было как раз по оттенку его густой и широкой светлой растительности под носом. Так как в отличие от молчаливого и стоящего на своём посту Свена, у него под шлемом был кольчужный капюшон, застилавший всё кроме лица: и уши, и волосы, если б те были достаточной длины, и горло, которое у молодого юноши также было открыто встречному северному ветру.

И пусть весна в это время года вовсю разгоралась, день на день всё равно не приходился. И даже солнечный мог быть достаточно прохладным, особенно, когда шёл за парой-тройкой довольно хмурых и дождливых, не успевая за несколько светлых часов яркими и нежными лучами одарить мир достаточным количеством тепла.

— Не продрог ещё? Хе! Прохладно сегодня, — отметил Эррен молчавшему сослуживцу, — Самая отвратная погода, не переношу здешний Виридис. Ночи холодные, с утра роса и туман, знобящая прохлада, днём жара от яркого прямого солнца, в семь потов обливаешься… — ворчал мужчина.

— Не такая уж и холодрыга, — только пожал плечами юноша, не особо желая сейчас разговаривать, слегка покачиваясь корпусом тела на месте вперёд-назад, так как все его мысли были заняты совершенно другим.

— Ты чего такой весёлый то? — отметил эти его «пританцовывания» напарник-дозорный.

— Ещё два дня и Жардин снова придёт в Олмар торговать цветами, — немного смущённо, но со счастливой улыбкой на лице ответил тот.

— Ах, вот оно что! Дама сердца, свидания, молодые трепещущие сердца, — усмехался Эррен, — Вот вы воркующие голубки! У нас с женой годовщина ровно через месяц. Дети приедут навестить со своими… А, нет! — хлопнул он себя по лбу плотного шлема, — Через месяц и один день. Сегодня ж Сорордес, будь он неладен, — притопнул мужчина бронированным сапогом своих лат, — У меня пост, у неё свободный от работы день, ненавижу, когда так получается, — хмурил он свои золотистые брови, глубоко дыша, — А ты это, давай, смотри, не замёрзни в такое мерзкое утро, простуду не подхвати, а то сляжешь и никаких прогулок больше с этой твоей Жардин, — предупреждал он по-старчески назидательно.

— Там что-то происходит, — прильнул к крупному зубцу башни юный постовой, оперевшись руками и, прищурившись синими глазами, всматривался в сторону бегущего и голосящего в испуге чёрного коня без всадника и пытаясь отыскать, не догоняет ли кто скакуна или не валяется ли упавший или сбитый, углядев труп старого гонца недалеко от Оленьего Леса.

Однако отнюдь не открытое горло сыграло со Свеном злую шутку. Не его вина была в том, что он не носил такое обилие защиты, как соратник, сейчас бы ему не помог никакой капюшон и даже шлем. Ибо смертоносная стрела, пущенная чётко в цель, легко бы пробила и ткань, и кожу, да и, наверное, кольчугу, будь она прямиком поверх лица.

Ведь конический многогранный наконечник стрелы с особыми прорезями для лучшего и точного полёта, спокойно расправился бы и со слоем защитных металлических колец, однако же сейчас безо всякого сопротивления и препятствий на своём пути угодил прямиком в левое око Свена, вонзившись глубоко и в один свистящий миг лишив молодого дозорного жизни.