Солнце в зените - Виктория Холт

'Ричард, это было, словно кошмар. Понять не могу случившееся. Они думали, что я безумна. Я сама начала так считать'.

Хозяйка дома принесла одежду. После чего появилась и горячая вода. Анну увели с кухни в другую часть здания, где и платье, и горячую воду оставили в маленькой комнатке. Девушка зашла туда. Ричард промолвил вслед: 'Я подожду тебя здесь и не двинусь с места, пока ты не выйдешь'.

Когда Анна вышла к нему, со все еще уныло обрамляющими лицо прежде прекрасными локонами, но выкупавшаяся и в собственном одеянии, молодой человек был поражен хрупкостью ее внешнего облика.

'Давай скорее покинем этот жуткий дом', - предложил он.

Анна и Ричард вышли вместе. Юный герцог поднял девушку на своего коня, а сам устроился рядом.

'Анна', - произнес он. 'Я отвезу тебя в убежище. Там ты останешься до минуты нашей свадьбы. Сначала следует получить разрешение от Папы Римского. Но не тревожься. Я же отыскал тебя, в конце концов. Сейчас опасаться уже нечего. Разумеется...если ты выйдешь за меня'.

Девушка склонила голову Ричарду на грудь. 'Мне так страшно', - призналась она, - 'страшно, что я проснусь и пойму, что осталась в том доме. Ох, Ричард, я настолько часто мечтала о твоем приезде, как теперь...Но я же не сплю, верно? Вынести не смогу, если эта минута - всего лишь сон. Тогда окружающее предстанет еще более пугающим'.

'Нет', - ответил Ричард. 'Ты бодрствуешь. Еще как. Так ты выйдешь за меня, Анна?'

'С огромным удовольствием', - улыбнулась девушка.

'Значит, будущее - в наших руках'.

Анна осталась в убежище святого Мартина, успокоенная избавлением от кошмара. Однако, какое-то время она просыпалась каждое утро со страхом открыть глаза и увидеть темную комнату с лежащими на тюфяках рядом с ней слугами. Иногда ей казалось, что вокруг витает тошнотворный запах жирной еды, и Анна изумлялась, неужели он стал ее частью, но затем осознавала, - это лишь игра воображения.

В настоящий момент Анна наслаждалась свободой. Ее освободил Ричард. Юноша навещал Анну в убежище и говорил, что, как только добудет согласие на их союз короля и необходимое при этом разрешение Церкви, - молодые люди приходились друг другу кузенами, - они сразу поженятся.

Анна ждала дня брака с нетерпением. Если бы к тому времени у нее получилось избавиться от воспоминаний и дурных снов, она была бы совершенно счастлива. Но девушка знала, потребуются еще недели, а то и месяцы, дабы она сумела смыть с волос остатки жира и очиститься от запахов той жуткой кухни, на которой резвились крысы, пол заполонили тараканы, а с ней обращались, как с сумасшедшей, возомнившей себя знатной дамой.

Эдвард продемонстрировал, на чьей он стороне, пожаловав младшему брату владения Уорвика, находящиеся на севере страны, равно отдав ему земли, забранные у бунтовщиков, подобных графу Оксфорду. Кларенс парировал удар, настаивая на том, что, являясь опекуном Анны, просто обязан рассмотреть и затем одобрить предполагаемый для нее союз.

Ответ короля прозвучал в таком ключе, что обоим братьям следует представить дело перед Советом. С его точки зрения, спокойные доводы Ричарда непременно одержат верх над раздражительным бахвальством Джорджа.

Как бы то ни было, это оказалось неубедительно. Хотя Ричард рассказал о своем затруднении с уравновешенной точностью, Джордж преисполнился красноречия, объявив, - исключительно сестра Анны, Изабель, должна помочь девушке в данной проблеме. Совет не захотел наносить обиду ни герцогу Кларенсу, ни герцогу Глостеру, отложив принятие окончательного постановления, что ни на йоту не приблизило распрю к исходу, от которого она осталась также далека, как и до начала заседания Совета.

Наступило Рождество, и Ричард прибыл ко двору, тогда как Анна продолжала находиться в убежище.

Праздник стал для молодого человека тоскливым. Да и Эдвард не веселился. Он ненавидел развязавшуюся между его братьями вражду. Монарх, как обычно, думая об измене Кларенса, ощущал внутреннее возмущение и спрашивал себя, что средний учудит в следующий раз.

Эдвард любил братьев - обоих. Ричард был таким серьезным пареньком, и как можно было не отдать предпочтение тому, кто отдал все свое смиренное обожание старшему и привлекательному? Младший заставлял короля чувствовать себя, словно божество, и Эдварду это нравилось. Но Джордж поражал яркостью и забавностью. Он всегда стремился выдвинуться на ведущую роль, принимал напыщенный вид, хвастался, озаряя каждый шаг природной живостью и красотой.

Членам семьи вообще не следует ссориться, но что мог монарх поделать с разрешением вспыхнувшей между братьями неурядицы? Ричард поставил целью брак с Анной, Кларенс - его недопущение. Эдвард был свято убежден, младший любит нареченную, средний же питает равную страсть, - но к принадлежащим ей владениям.

Король обсудил проблему с Ричардом.

'Джорджа следует наказать', - поделился мнением тот. 'Стоит лишь вспомнить, что он сотворил с Анной. Тяжело даже представить, как бедняжка страдала. Наш брат поместил столь нежно воспитанную малютку в такие чудовищные условия...что это можно счесть преступлением. Почему бы не привлечь его за свершенное к ответу?'

'Послушай меня, Ричард, Джордж - наш брат. И поэтому обладает влиянием. Я не могу допустить в стране междоусобицы. Однажды он уже примкнул к Уорвику. Мне приходится внимательно за ним наблюдать, ибо никогда не предугадаешь, что Джордж еще сделает, и раздражать его я не желаю. Помоги мне развязать этот узел. Если ты согласишься поделить владения и отдать Его Милости Кларенсу их львиную часть, у нас может это получиться. Я предполагаю отправить тебя на север. Знаю, ты любишь те места, - покинешь двор и осядешь там. Больше никому нельзя доверить управление севером и проведение на его территории верной мне политики. Ты займешь Миддлхэм, который можешь превратить в свою главную резиденцию, а с ним - земли, ранее принадлежавшие Уорвику. Вы с Анной поженитесь, как только от Папы прибудет разрешение. Уверен, согласие Джорджа я добуду. Что скажешь?'

Ричард даже не сомневался. Отправиться на север, в Миддлхэм, в дом своей юности, получить эту территорию под командование, жениться на Анне. Удерживать север для Эдварда...Да, он согласится.

'Тогда', - заключил Эдвард, - 'мне осталось только продемонстрировать Джорджу, какой