Возвращение колымского мамонта - Виталий Галияскарович Гадиятов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следователь наугад задал несколько вопросов, касающихся телосложения мамонта и его характерных особенностей. Степан тут же ответил. На следователя это произвело невероятное впечатление.
– Без вас, я вижу, нам даже нечего пытаться вернуть его назад. Теперь я уверен, если мы подадим на них иск в суд, то выиграем это дело. Давайте будем заканчивать. Сейчас мы вместе полетим в Якутск, а завтра с группой наших учёных вы отправляетесь в Японию.
Глава 8. В Стране восходящего солнца
Неожиданная проблема
После успешного возвращения Кэйдзо Моримуры из России с мамонтом больше не возникало никаких проблем. Согласно ранее заключенному контракту его полностью выкупил доктор Микимота. Как и было указано в документе, он сразу уплатил им всю сумму. И теперь, когда деньги уже лежали на банковских счетах Хасэгавы и Моримуры, казалось бы, о мамонте можно было забыть. Однако в разделе «Особые условия» в соглашении значился один очень «скользкий» для продавца пункт. Он гласил: «В случае если выяснится, что мамонт повреждён или по каким-либо причинам невозможно из него получить живую клетку, пригодную для клонирования, то в течение трёх месяцев после совершения сделки покупатель вправе расторгнуть контракт и возвратить мамонта назад».
В этом случае Хасэгава и Моримура должны были вернуть восемьдесят процентов от полученной суммы. При заключении этого контракта Хасэгава всячески старался убрать этот пункт, но Микимото настоял на своём. И Хасэгава смог добиться только значительного увеличения суммы неустойки и снижения срока возврата. Таким образом, покупатель оставил себе путь к отступлению, а продавец наряду с деньгами получил головную боль.
Внутренний голос подсказывал Хасэгаве, что дело с мамонтом ещё не закончено и могут проявиться очень неприятные для него нюансы. А вот в какой форме, этого он пока не знал. Хасэгава не исключал, что у Микимото могут возникнуть неожиданности с оживлением мамонта, и тогда возвращать он сразу не будет, а начнёт их шантажировать. Зная незаконный механизм его доставки в страну, Микимото мог потребовать возвращения части суммы, оставив у себя мамонта, и в случае их отказа подать на них в суд. Самое же неприятное, по мнению Хасэгавы, заключалось в другом: в суде могли открыться многие детали приобретения мамонта в России. Тогда ни для кого не стало бы секретом его участие в этом не совсем чистом деле. А портить свою репутацию эксперта и известного учёного с мировым именем Хасэгава очень не хотел.
Вот такая проблема, как дамоклов меч, висела над головой Хасэгавы. Поэтому уже почти три месяца он находился в состоянии стресса, и каждый прожитый день стоил ему немалых усилий. И вот, наконец, на этой неделе пытка могла закончиться: истекали последние дни действия контракта.
Утром Хасэгава встал в полном здравии и в хорошем расположении духа пешком отправился на службу. В районе Синдзюку на световом табло он увидел знакомого ему мамонта. Мамонт, как и прежде, довольно бодро шёл по степи. Он уже был почти рядом с горами, откуда начинал свой путь обратно, как неожиданно остановился и, присев на передние ноги, поклонился. Гёкусэй Хасэгава мог поклясться кому угодно, что он поклонился именно ему. Это подсказывал его внутренний голос. При его взгляде мамонт опустил голову ещё ниже и, кивнув, пошёл дальше. До этого Хасэгава не раз смотрел на это световое табло и не видел, чтобы мамонт вытворял подобные трюки.
Эта сцена настолько его потрясла, что от увиденного он даже остановился. Хасэгава стоял один среди толпы проходивших людей и, как завороженный, смотрел на световое табло с прогуливающимся мамонтом. Люди с недоумением оглядывались на него.
«Может, мне показалось? А может, он действительно меня узнал? – закралась в подсознание тревожная мысль, и от этого ему стало тоскливо. – Нет, исключено, когда мы передавали мамонта Микимото, он был замороженным. Да и видел-то я его не более часа. А на световом табло такой же неживой мамонт, как и та огромная глыба мерзлоты – это всего-навсего электронная игрушка, созданная руками человека».
Немного успокоившись, Хасэгава тихо пошёл дальше. Метров через двести он снова остановился. Сев на освободившуюся скамейку возле супермаркета, задумался.
«А вдруг механизм мышления Сибирского мамонта связан с этим световым табло? Тогда картина полностью меняется. Ничего сложного тут нет: сигнал, подающийся в головной мозг мамонта, передаётся на расстояние, и световое табло, в котором установлены приёмники, его ловит. Так же осуществляется обратная связь. Теоретически всё очень просто, эта разработка уже давно применяется и повсюду. Главное – в другом: для этого должен быть живой объект. Ни о чём подобном я пока не слышал. А Роза? – задал он себе вопрос. – На этом свете давно уже нет её материальной оболочки и тем не менее она живёт. Вернее, живёт её душа. И вопреки утверждениям людей, разбирающихся в тонкостях загробного мира, она осталась на земле».
Хасэгава усиленно пытался вспомнить основных теоретиков, развивающих идею потустороннего мира. С какими-то работами он был знаком, а вот сейчас они, словно нарочно, вылетели у него из головы.
«В моём воображении и восприятии реального и потустороннего всё настолько перемешалось, что я не могу точно отличить одно от другого. По-видимому, тут действительно замешаны какие-то нематериальные силы. А мамонт всё-таки подал мне сигнал, – окончательно решил для себя Хасэгава. – Возможно, он что-то мне напомнил, скорее всего, то, о чём мне не следует забывать. А вот о чём, интересно?»
Он пытался понять, что же ему хотел сказать мамонт, и ещё долго находился под впечатлением увиденного, а в полдень позвонил Моримуре. После успешной сделки с Микимото их пути разошлись, и они встречались всего несколько раз.
– Мамонт подал мне какой-то сигнал, – поприветствовав компаньона, сразу же сказал Хасэгава.
Компаньон по мамонтовому бизнесу опешил, не зная, как к этому отнестись. А Хасэгава, не обращая внимания на его реакцию, продолжал:
– Возможно, мамонт в беде и просит меня помочь, а может, он просто о чём-то напомнил. Я сейчас же позвоню доктору Микимото и справлюсь о его здоровье, заодно узнаю, когда он собирается начать клонирование.
Моримура вначале выразил сомнение в его догадках, но, вспомнив про необычные способности эксперта Хасэгавы и его умение разговаривать с людьми из потустороннего мира, согласился.
Как в свою первую встречу с Хасэгавой, он сидел за тем же длинным столом в его кабинете.
