Чёртов плод - Свенья Ларк

Ян почувствовал, что его начинает отчётливо знобить при звуках этого грубоватого звенящего голоса. Сидящая рядом с ним девушка обернулась, тихонько присвистнула, посмотрев на висящий около окна домашний термометр, и тут же торопливо подкрутила вентиль на радиаторе отопления за своей спиной, укоризненно покосившись на светловолосого.

– И не надо на меня так смотреть, Верена, могла бы и раньше проверить, – усмехнувшись, проворчал тот. – Видела же, что мне всё время было не до того…

Потом он сдёрнул с какого-то то ли сундука, то ли табурета, украшенного плетёными ковриками, толстый шерстяной плед и бросил его Яну на колени:

– Вот, возьми… не хватало нам только тебя ещё простудить после всего, что было, верно?

Светловолосый прошёлся по комнате, задумчиво сцепив ладони перед грудью; ему самому висящий в помещении промозглый сыроватый холод, судя по всему, совершенно не мешал.

– Ты всего-навсего открыл для него свой энергетический канал, Ян, – продолжил мужчина после паузы, опираясь плечом об уставленную пёстрыми детскими книжками полку в углу, которую какие-то умельцы, судя по всему, смастерили из нескольких боками составленных друг на друга ящиков из-под картофеля. – Канал, понимаешь? Да, ты сделал это добровольно, а добровольное согласие, та самая их поганая «клятва» – это… ну, это примерно как дать кому-нибудь ключ от своего дома. Или там, я не знаю, пароль от компьютера. Но он оставил тебе твой разум, и личность у тебя тоже никто не отбирал!

«Энергетический канал, – повторил про себя Ян. – Ну да, конечно. Что там ещё бывает? „Точки сборки“, „барьеры восприятия“, всякие там „шаблоны“, „эманации“… и всякая прочая мистическая ахинея…»

С другой стороны, трудновато всё же оставаться полным скептиком после того, что с ним происходило на протяжении всех этих трёх лет…

– Вот именно, – кивнул ему Алекс. – И, прошу тебя, выбрось из головы Кастанеду. Поверь, во всём этом и впрямь нет абсолютно ничего сверхъестественного.

– Ты забыл добавить, что «это голая физика, и не более того», – вполголоса произнесла девушка, почему-то улыбаясь.

Ян мельком посмотрел на неё и потом снова перевёл взгляд на мужчину.

– Но я же действительно поклялся пойти под его покровительство, – неуверенно начал он, невольно сжимая кулаки. – Это ведь значит, что я теперь…

– Ты обо всех этих человеческих фантазиях? – перебил его Алекс. – Всякие там нерасторжимые договоры, подписанные кровью, холодные сердца, запертые в стеклянных банках, как в этой вон немецкой сказке…

Светловолосый вытащил с полки тоненькую потрёпанную книжонку с изображением маленького человечка в остроконечной стеклянной шляпе, сидящего у подножия гигантской ели:

– Читал ведь, наверное, её в детстве, да?

– Читал… – медленно проговорил Ян. – Значит, на самом деле всё не так?

Алекс опустился на стоящее рядом с широким деревянным столом плетёное кресло, усыпанное горой вышитых цветным бисером подушечек, и вдруг тяжело вздохнул:

– Господи, ну как же вы все всё-таки наивны, а… Нет, здесь, конечно, нет твоей вины, – тут же поправился он. – Люди просто за долгие века так привыкли торговаться друг с другом обо всём, что им кажется, что купить и продать тоже можно всё, даже душу… если, конечно, допустить, что подобная структура вообще существует – в чём я лично не очень уверен. И из поколения в поколение люди всё штампуют и штампуют эти бесконечные сюжеты – ведь они такие удобные, простые и всем понятные. Есть продавец и есть покупатель, есть цена и есть товар, так? Неужели ты не понимаешь, какой это всё чудовищный бред? Пойми, канал открылся, просто потому что эта гадина лишила тебя надежды…

– Как люди говорят, надеждой сыт не будешь, – криво усмехнулся Ян. – Какой смысл строить себе замки на льду, когда всё, что было для тебя важно, давно потеряно?

Алекс вновь поднялся, не глядя на Яна, подошёл к соседнему окну и почему-то задёрнул коротенькие мешковатые занавески.

– Ты можешь оставаться тут, сколько пожелаешь, – отрывисто сказал он. – Этот домик принадлежит одному моему очень хорошему знакомому… это его, кстати, надо благодарить за то, что мы с Вереной сегодня вообще здесь оказались… но он почти никогда тут не бывает. Я позабочусь о том, чтобы кто-нибудь из нас тоже был здесь и держал «зеркало». Пока мы рядом, он тебя не найдёт и не тронет.

Ян стиснул зубы.

– Мне ведь всё равно не удастся прятаться от него вечно…

Светловолосый ничего не ответил.

В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь громким тиканьем старинных настенных часов с кукушкой.

Тик-так, тик-так, тик-так…

Алекс вновь нервно прошёлся взад-вперёд вдоль жёлтой бревенчатой стены. Потом он прислонился спиной к покрытому облупившейся зелёной краской низенькому деревенскому комоду около окна и стал внимательно разглядывать деловито ползущего вдоль откоса паучка, явно о чём-то напряжённо раздумывая.

Девушка тоже молчала, не сводя с Алекса глаз.

«Им просто нечего больше мне сказать», – понял Ян.

Пахнущий сыроватым деревом воздух вокруг показался ему будто начисто лишённым кислорода, и Ян почувствовал, как противные струйки мерзлой мучительной жути одна за другой поползли от его затылка прямо к копчику.

Он ведь и вправду не сможет скрываться от покровителя бесконечно…

Светловолосый мужчина сделал ещё один круг по комнате, рассеянно смахнул запылённую паутину с пары деревянных лыж, которые были зачем-то подвешены под самой притолокой… и вдруг обернулся.

– Разорвать энергетическую связь возможно, Ян, – Алекс пронзительно посмотрел ему в глаза. – Это непросто сделать, но… он же ведь не калечил твоё сознание. И то, что произошло сегодня, доказывает, что у тебя ещё достаточно на это сил…

Ян не сразу понял, о чём идёт речь. А когда понял, ему некоторое время не верилось. Человеку ведь всегда не верится, когда в его мир, давным-давно лишённый всяких правил, вдруг вмешивается хотя бы одно правило, даже самое условное. Словно красная клякса, случайно попавшая в однообразный мир чёрно-белого кино.

Мужчина тоже молчал довольно долго.

– Он… меня уничтожит, – еле слышно произнёс он наконец.

Ян был готов на многое, чтобы хотя бы попытаться окончить этот странный, угрюмым гротеском вплавившийся в его жизнь спектакль. Но покровитель ведь ни за что его не отпустит…

…и та вечность, которая наступит для него после этого…

– ДЛЯ НАЧАЛА прекрати, наконец, называть эту тварь своим покровителем, – с нажимом сказал ему светловолосый. – Всё зависит только от твоей собственной воли. Да, это будет нелегко. Но это возможно, Ян. Я научу тебя, как. Помнишь, ведь даже запертое в стеклянной банке сердце из сказки можно было получить назад у злого великана, если только человек действительно желал