Нераскрытые тайны гипноза - Михаил Шойфет

Открытия продолжаются

Видеть и делать новое — очень большое удовольствие.

Сначала число пациентов маркиза было ограниченным: солдаты расквартированного неподалеку кавалерийского полка и бедные крестьяне, не имеющие средств на другой вид лечения. Но вскоре их число увеличилось и составило 130 человек. Увидев, что больные стекаются отовсюду, и не имея возможности прикасаться ко всем, Пюисегюр следует примеру Месмера и магнетизирует находящееся на площади его деревни Бюзанси огромное дерево — вяз. Пациенты усаживались вокруг него на заботливо приготовленные каменные скамейки и веревками, идущими от дерева, обвивали страдающие части своего тела, а руками держались друг за друга, образуя живую цепь.

В письме к своему сыну Пюисегюр описывает это лечение так: «Я продолжаю пользоваться тем благотворным могуществом, которым я обязан Месмеру, и благословляю его ежедневно, так как теперь могу приносить существенную пользу, исцеляя многих окрестных больных, стекающихся к моему дереву. Сегодня утром их было более 130, ровно столько, чтобы их покрыла тень намагнетизированного мною вяза. Они приходят сюда целыми процессиями, каждое утро я провожу с ними около 2 часов. Мое дерево служит лучше всякого бакэ, на нем нет ни одного листа, который не давал бы здоровья. Всякий испытывает более или менее сильно его Действие. Вы были бы восхищены открывающейся перед взором картиной человеколюбия».

Будучи наблюдательным исследователем, Арман Пюисепор обратил внимание на одно поразившее его обстоятельство. Пациенты, оказавшиеся второй раз под этим же деревом, рефлекторно впадали в сомнамбулизм. «Возможно, обстановка, в которой ранее протекало погружение, обусловила этот автоматизм (репродуцировала сомнамбулизм. — Автор М. Ш.), — подумал Пюисегюр. — Значит, можно оговаривать обстоятельства, при которых данное состояние возникнет самопроизвольно». Из этого или подобного умозаключения Пюисегюр сделал вывод, что можно внушить какую-нибудь программу действий, но с отложенным сроком исполнения. Впоследствии этот метод назовут постгипнотическим внушением. Приступив к осуществлению нового плана, маркиз, говоря современным языком, обнаружил, что испытуемый после выхода из сомнамбулизма выполняет программу каких-либо внушенных действий бессознательно, как автомат, не понимая зачем. Причем он не помнит, что с ним происходило в сомнамбулизме и какое внушение ему было сделано. Что особенно интересно, всякий раз, исполнив внушенное, он придумывает рациональное обоснование своим бессознательным поступкам.

«Завтра в три часа возникнет зуд», — внушает Пюисегюр замагнитизированному Виктору. И что же, по «пробуждении» действительно возникает нестерпимый зуд, о причинах которого Виктор не догадывается. На вопрос Пюисегюра: «Почему с таким остервенением чешешься, что, давно не мылся?» — наш герой, не задумываясь, отвечает: «Вчера на сеновале комары покусали». Такое поведение навело последующих исследователей на философское умозаключение: «Многие наши решения принимаются под воздействием неких скрытых факторов, более весомых, чем те мотивы, которые мы выдвигаем для их объяснения». Сам того не сознавая, Пюисегюр осветил небо науки новым солнцем подсознания. До исследования подсознания, которое активно началось с работ Фрейда, ученые блуждали в потемках. Трудно было представить, что человеческие мотивации могут быть бессознательными.

Исцеление под вязом

Страсбургское Гармоническое общество

После открытия искусственно вызванного сомнамбулизма Пюисегюр осознал, что это явление необыкновенное и поверить в него будет трудно. Допустить, чтобы сообщение о провоцированном сомнамбулизме вызвало недоверие или насмешки, аристократическое самолюбие Армана не могло. Поэтому, во-первых, первое сочинение, в котором он обнародовал свое открытие, было издано небольшим тиражом в Лондоне[92] (Puysegur, 1785), во-вторых, книга не была предназначена для продажи, а направлялась только Бергасу, Бриссо, Лафайету, Барбарену и некоторым другим коллегам, бывшим ученикам Месмера. В книге было обращение Пюисегюра, в котором говорилось, что пишет он исключительно для магнетизеров, потому что, по его мнению, не настало еще время для открытых публикаций.

В этой связи он просил, чтобы получивший экземпляр книги никому ее не передавал.

«Я опубликую это тогда, — говорит маркиз, — когда хотя бы 50 магнетизеров подтвердят мои наблюдения. Иначе напрасно убеждать тех, кто не видел эти опыты» (Puysegur, 1784). Пюисегюра можно понять. Действительно, феномены провоцированного сомнамбулизма настолько невероятны, что даже по прошествии 200 лет невозможно отделаться от подозрений в их режиссерской постановке. И сегодня гипнотизеры опасаются ровно того же: выглядеть мистификаторами.

Только после того, как более 50 магнетизеров масонских обществ Страсбурга и Нанси, артиллерийских полков из Меца и других городов подтвердили реальность описываемых опытов, Пюисегюр выпустил в свет другие свои заметки:

1) в 1807 г. «О животном магнетизме, рассматриваемом в его докладах вместе с различными ветвями общей физики»;

2) в 1811 г. «Поиски, опыты и физиологические наблюдения над человеком в состоянии естественного сомнамбулизма и искусственного, вызванного магнетизмом»; 3)в 1813 г. «Призыв к ученым-исследователям XIX века о решении, принятом их предшественниками против животного магнетизма, и конец лечения юного Эбера».

В течение 30 лет с момента первой публикации Пюисегюра не появилось ни одного сочинения о животном магнетизме. В 1813 году ученик Пюисегюра Жозеф Делёз в своей «Критической истории животного магнетизма» подтвердил данные своего учителя и первым обратил внимание на заинтересовавшую его амнезию. Правда, об этом сочинении узнали лишь в 1819 году. В том же году появилась его следующая книга «В защиту животного магнетизма», и в 1825 году — «Руководство по практическому изучению животного магнетизма». В русском переводе она увидела свет в Москве в 1836 году.

В Париже назревала революция. Умы были настолько поглощены грядущим событием, что исследований Пюисегюра просто не заметили. Зато в провинции влияние маркиза было громадным. Это побудило его учредить в Страсбурге Гармоническое общество. Общество было основано в августе 1785 года. В уставе прописали, что оно должно состоять из учредителей, членов и член-корреспондентов. Учредителей, управляющих обществом, должно быть 18 человек. Члены общества обязаны платить взносы, член-корреспонденты — нет. При вступлении взносы составляли 48 ливров, 30 ливров платили учредители и 15 ливров — члены общества. Взносы необходимо было платить в декабре. В 1785 году в обществе состояло 188 членов, из них 17 женщин, 31 учредитель и 32 член-корреспондента.

25 апреля 1789 года была собрана инициативная группа, которая выработала устав: «Рассуждение Гармонического общества соединенных друзей в Страсбурге». В уставе говорилось:

1) Гармоническое общество вменяет себе в обязанность известить о части своих магнетических исцелений, чтобы пользу животного магнетизма предложить миру, а больным внушить доверие к этому целебному средству. Общество ищет способ усовершенствовать употребление метода, не создавая до времени теории. Требует этого же от своих членов: тщательных точных и продолжительных опытов, а до того сообщения о них в журналах считает частным мнением, а не решением Общества. Приглашая всех магнетизеров извещать Общество об их наблюдениях, предлагаем не рассматривать то, что противоречит магнетической теории и практике. Польза, которую магнетизм может оказать человечеству, надежна и достоверна.

2) Магнетизировать необходимо бесплатно и строго по предписанному методу. В противном случае лица, замеченные в нарушении устава, будут исключены. Лечение осуществлять ежедневно в три часа дня.

3) Те случаи, когда лечение животным магнетизмом не дало результатов, надо отнести к промедлению с лечением или к тому, что болезнь была запущена, либо к неправильному применению метода.

В городах Меце и Нанси появились ученые Общества гармонии, видевшие свою цель в изучении возможностей животного магнетизма. Начиная с 1814–1820 годов в трактатах о животном магнетизме с большой настойчивостью проводилась мысль о том, что именно магнетизм всегда и всюду был той силой, которая творила великие чудеса. Дворянин Ле Шевалье де Барбарен, член Общества гармонии в Остенде, заявлял, что все евангельские чудеса были совершены совокупной силой молитвы и магнетизма. Члены лионской школы (Сен-Мартен и др.) видели во флюиде мистический принцип, средство общения между человеком и Богом. Так, один анонимный автор пафосно писал: «Этот неизъяснимый Дух (флюид) не магнит, не электричество, не элементарный огонь, не флогистон, не acidum pingue химиков, но, выражаясь языком метафизики, это тот первичный импульс, которым наделило материю Высшее Существо».