Сны Великого князя. Дилогия (СИ) - Андрей Матвеенко

Но и Того не сидел без дела. 2 апреля на обстрел Порт-Артура с моря перекидным огнем вышли новички его флота — броненосные крейсеры «Ниссин» и «Кассуга». Убраться подальше от стен крепости их заставил огонь вышедших из гавани броненосцев «Орел», «Пересвет», «Богатырь» и «Громобой». Помимо того, в крепости появлялось все больше слухов о возможной новой атаке брандеров. И слухи эти, как выяснилось позже, были вполне правдивыми.

13 апреля японским командованием была завершена подготовка операции по заблокированию гавани Порт-Артура сразу 8-ю брандерами, гружеными камнем. Для их команд возглавляющий эту миссию командор Хаяши специально отобрал почти две с половиной сотни наиболее опытных офицеров и матросов из более чем 600 вызвавшихся добровольцами. А в ночь с 19 на 20 апреля эти суда, прикрываемые канонерскими лодками «Акаги» и «Чокаи» и миноносцами 9-й, 14-й и 16-й миноносных флотилий, появились у Порт-Артура.

Свою задачу японский отряд выполнил лишь отчасти — русские были готовы к нападению и совместными усилиями отправили на дно большую часть брандеров еще до того, как они смогли достигнуть цели. Только два из них затонули на проходе, немного не дойдя до его самого узкого места. Тем не менее, этого хватило, чтобы частично перекрыть проход и сделать невозможным выход из гавани основной силы русской эскадры — броненосцев (для крейсеров и миноносцев места еще хватало). За свой успех команды брандеров заплатили сполна — из 158 членов их экипажей миноносцы смогли подобрать только 53 моряка. В отражении атаки значительную роль сыграл до сих пор стоящий на внешнем рейде поврежденный «Георгий Победоносец» (к его пробоине лишь недавно смогли подвести кессон и начать полноценные ремонтные работы), который впоследствии за его заслуги в отражении японских набегов на Порт-Артур стали называть «главным часовым порт-артурского рейда».

Японцы, однако же, сочли, что фарватер заблокирован ими полностью, и спешно стали готовить высадку войск у Бицзыво, а для флота начали оборудовать маневренную базу на островах Эллиот. При этом Того, хотя и зная об определенном успехе его брандеров, но не будучи до конца уверенным, когда именно русским удастся расчистить проход для выхода из Порт-Артура броненосцев Тихоокеанской эскадры, разделили свои силы на две части. Одна из них, основная, осуществляла непосредственное прикрытие прибывающих войсковых транспортов с частями 2-й армии Оку. А вторая (обычно 1–2 броненосца, столько же броненосных крейсеров и 2–3 бронепалубных) с 24 апреля стала постоянно крейсировать на виду у крепости — японский адмирал посчитал, что этого будет достаточно для нейтрализации возможного нападения миноносцев и крейсеров русских или же для того, чтобы продержаться до подхода основных сил в случае, если противник каким-то образом сможет расчистить фарватер и вывести из гавани свои броненосцы. Впрочем, корабли «блокирующего» отряда японцев, как правило, не приближались к порт-артурской гавани менее чем на 10–11 миль, чтобы не попасть под огонь береговых батарей и стоящего на внешнем рейде «Георгия Победоносца» — на эту дальность ни десятидюймовки Электрического Утеса, ни двенадцатидюймовые орудия броненосца просто не добивали.

Штаб Макарова же в описываемое время был всерьез озадачен тем, как в свете ограниченных возможностей эскадры из-за частично перекрытого фарватера внутренней гавани (работы по его расчистке начались сразу после атаки, но требовалось на них по разным оценкам от трех недель до месяца) помешать высадке японцев на Ляодунский полуостров.* К разработке плана соответствующей операции приступили 21 апреля, а уже на следующий день в Порт-Артуре появилось средство, которому в будущих операциях русского флота у Бицзыво предстояло сыграть одну из ключевых ролей.

*Справочно:

Автору известно, что в нашей истории после описанной атаки брандеров фарватер был частично перекрыт всего на несколько дней. Но не стоит лишать и противника права на успех, больший, чем тот, что сопутствовал ему в действительности.

Этим средством была просочившаяся сквозь японскую блокаду подводная лодка «Карп», девять дней тому назад с превеликими осторожностями выведенная из Владивостока. Непростой для столь маленького корабля путь, на котором необходимо было постоянно уклоняться от кишащих на подступах к Порт-Артуру японских кораблей, стал причиной того, что на лодке к моменту прибытия в крепость были практически исчерпаны запасы горючего. Впрочем, благодаря присутствию в Порт-Артуре дирижабля «Россия», с которым был доставлен приличный запас бензина для его двигателей, а также некоторого количества катеров с бензиновыми двигателями на броненосцах и крейсерах топливный вопрос был вполне решаем. А пока лодке для сокрытия факта ее появления в Порт-Артуре постарались подобрать наименее просматриваемое место в гавани, дополнительно укрыв ее за корпусами не привлекающих особого внимания возможных японских шпионов устаревших крейсеров «Джигит», «Разбойник» и «Забияка».

«Карп» пришел в Порт-Артур как нельзя вовремя — уже 24 апреля японские транспорты с войсками 2-й армии генерала Оку (35 тысяч человек, 216 орудий), конвоируемые кораблями эскадры Х.Того, подошли к южным островам группы Эллиот возле города Бицзыво. Впрочем, в этот день высадка японцев так и не состоялась — начавшийся накануне шторм препятствовал как началу десантной операции, так и возможным мерам противодействия ей со стороны русских.

25 апреля шторм стал стихать, что позволяло японцам планировать начало высадки армии Оку уже на следующей день. Однако сбыться этим планам было не суждено, так как в ночь с 25 на 26 апреля Макаровым, несмотря на скептицизм в отношении подводных судов со стороны его младшего флагмана В.Ф.Дубасова, в район предполагаемой высадки японских войск у Бицзыво была направлена подлодка «Карп». В ее команду, еще слабо знакомую с местными условиями, были дополнительно откомандированы опытный лоцман и лейтенант с «Енисея», хорошо знающий места собственных русских минных постановок.

Первоначальной задачей, поставленной «Карпу», было только наблюдение, и в этом имелся вполне конкретный резон — лодка, могущая погружаться и стать невидимой для противника, способна была гораздо лучше следить за противником, чем перехватываемые японцами миноносные дозоры. Но когда 26 апреля японцы решили начать высадку, миссия лодки по единогласно принятому находившимися на ее борту офицерами решению из разведывательной переросла в боевую.

Потратив почти половину заряда батарей, «Карп» сумел под водой выйти на нужную позицию для торпедной атаки, целью которой выпало стать одному из приближающихся к берегу японских транспортов с передовыми частями и средствами обеспечения высадки на борту. Атака прошла отнюдь не гладко — одна торпеда просто не вышла из аппарата, вторая затонула, немного не дойдя до цели, и лишь третья все-таки сделала положенную работу. При этом не слишком опытные в наблюдении за морем сигнальщики как на самом ставшем мишенью судне, так и на идущих рядом с ним умудрились не заметить ни следы обоих выпущенных «рыбок», ни показывавшийся временами из воды лодочный перископ.

Трехтысячетонный пароход, на котором после попадания торпеды взорвались котлы, практически сразу же затонул, открыв тем самым счет всем грядущим победам русских подводников. Жертвами атаки «Карпа» стали не менее 800 человек из находившихся на нем, еще около 300 удалось спасти.

Но самым ценным оказалось то, что японцы, не располагавшие на начало десантной операции сведениями о русских минных заграждениях в указанном районе, тем не менее, посчитали причиной гибели транспорта именно не попавшую в отчеты разведки минную постановку противника. И, дабы не подвергать риску иные транспорты, отвели их все мористее, предоставив подошедшим отрядам японских миноносцев возможность начать траление акватории в месте высадки. Траление завершили к концу следующего дня, закономерно не обнаружив мин. Поэтому взрыв транспорта опять же ошибочно приписали дрейфующей мине, сорванной штормом с какого-то иного ближайшего места минной постановки русских.

В это время в Порт-Артур уже вернулся «Карп», ушедший со своей позиции с наступлением сумерек — возможности для еще одной торпедной атаки лодке так и не представилось, а сведения о ходе высадки требовалось донести командованию незамедлительно. Доставка лодкой ценных разведывательных данных и приятной вести об уменьшении японского торгового флота на одну посудину, а воинства генерала Оку — на несколько сот душ, была смазана обстоятельствами возвращения «Карпа» в крепость. Как ни старался приданный лоцман, подлодка уже на внешнем рейде Порт-Артура умудрилась повредить корпус о затопленный брандер, что вывело ее из строя почти на два месяца.