Сны Великого князя. Дилогия (СИ) - Андрей Матвеенко

Спустя четверть часа на «Стерегущий» высадились японцы и попытались забрать полузатопленный корабль в качестве трофея. Но начатая в 8.12 буксировка завершилась через 16 минут, когда лопнул трос — израненный русский миноносец упорно не желал следовать за победителями.

Получив сообщение о бое «Стерегущего», Макаров немедленно перешел на крейсер «Яхонт» и вместе с «Рюриком» и миноносцами вышел на помощь, но к 9.30, когда русские крейсера подошли к месту боя, «Стерегущий» уже затонул, а корабли противника ретировались. Вместе с миноносцем русские лишились 63 погибших на нем членов экипажа, включая командира. Четверых выживших сняли с корабля и подняли из воды японцы.

Бой с «Сокрушительным» и «Стерегущим» непросто дался и противнику — за время противостояния, по японским данным, в «Сазанами» попало 9 или 10 русских снарядов, в «Акебоно», успевший побывать мишенью для обоих русских миноносцев, около 30, что даже заставило его временно выходить из боя для исправления повреждений. В отличие от них, «Усугумо» и «Синономе» практически не пострадали. Людские потери на японских кораблях составили 3 убитых и как минимум 11 раненых.*

*Справочно:

Потери и русских, и японцев в этом бою немного выше, чем в аналогичной стычке из нашей истории. Но не будем забывать, что и «Сокрушительный», и «Стерегущий» в этом мире несколько отличаются от своих реальных прототипов — они чуть крупнее (и с большей численностью экипажа) и изначально имеют на борту не одну, а две 75-мм пушки каждый, что дает им больше шансов в артиллерийском бою.

В Порт-Артуре офицеры эскадры далеко не однозначно восприняли действия командира «Сокрушительного» Ф.Э.Боссе, кое-кто высказывал упреки в том, что он ушел, не оказав помощи попавшим в беду товарищам. Но все кривотолки прервал Макаров, твердо заявивший, что «в этих условиях выручить «Стерегущий» было невозможно. Повернуть ему на выручку — значило погубить вместо одного миноносца два». В итоге командир и экипаж «Сокрушительного» не понесли никакого наказания и, более того, были удостоены наград «за прорыв сквозь неприятеля в свой порт».

Совсем иначе сложилась имевшая место в ту же ночь стычка отряда из четырех миноносцев 1-го отряда под командованием Н.А.Матусевича с японскими истребителями «Сиракумо», «Асасиво» «Касуми» и «Акацуки» под общим командованием капитана 1-го ранга С.Асая — в ней уже русские первыми обнаружили противника и открыли огонь после сближения с ним до 8 кабельтовых. Однако это не помешало японцам, пристрелявшись, едва не прикончить «Выносливый», который лишился хода после попадания в машинное отделение и вынужден был отбиваться от всего японского отряда.

Спас флагмана отряда «Властный», яростным артиллерийским огнем, пуском двух торпед и попыткой тарана заставив отступить миноносец «Асасиво» (русская сторона после боя даже заявила о потоплении этого японского корабля, но, увы, поторопилась с таким выводом). А позже «Властный», выхватив лучом прожектора силуэт «Касуми», своей меткой стрельбой заставил и его сменить курс.

Шедшие же концевыми «Внимательный» и «Бесстрашный» с первых выстрелов сосредоточили огонь на замыкающем японский строй «Акацуки», очень скоро обездвижив противника и практически зеркально повторив тем самым недавнюю ситуацию с «Выносливым». И так же, как несколько минут назад «Выносливого» выручил «Властный», японский корабль был спасен включившимся в перестрелку миноносцем «Касуми».

По завершении боя подсчитали потери, составившие 3 человека убитыми и 21 ранеными, все на «Выносливом» и «Властном», «Внимательный» и «Бесстрашный» потерь и повреждений не имели. Японцы, как стало известно позже, по официальным данным потеряли в этой стычке 11 человек убитыми и 15 ранеными. При этом «Асасиво» получил 12 попаданий, «Касуми» — свыше полутора десятков и еще 3 снаряда досталось «Акацуки».

Подпортил этот счет в пользу русских случай на рассвете, когда Матусевич приказал «Внимательному» взять на буксир наиболее пострадавший в бою «Выносливый». Но не рассчитавший радиус циркуляции «Внимательный» пропорол «Властному» левый борт напротив машинного отделения, а позже на «Властный» еще и совершил навал «Выносливый». Тем не менее, даже пострадав от собственных товарищей, самый результативный в минувшем бою русский миноносец на одной машине смог добраться до порт-артурской гавани.

Японцы 26 февраля также осуществили бомбардировку Порт-Артура перекидным огнем, выпустив около 150 крупных снарядов. Три русских корабля, включая «Славу», получили небольшие повреждения. В качестве ответной меры командующий флотом распорядился установить на господствующих высотах несколько орудий, организовал стрельбу своих броненосцев из гавани по району маневрирования японских кораблей и приучил эскадру выходить на внешний рейд за 2–3 часа, а не за 10–12, как это делалось до того.

Вскоре Макарову пришлось принимать меры и по обучению эскадры вопросам борьбы с подводными лодками, так как практически каждая ночная тревога сопровождалась заявлениями наблюдателей о якобы увиденных ими вражеских субмаринах. Для правильного опознания подводной угрозы 1 марта командующим было приказано на каждом корабле нарисовать силуэты подлодок в надводном, позиционном положении и под перископом, а также выделить специальных сигнальщиков для наблюдения за морем и опознавания лодок. Кораблям вменялось в обязанность стрелять по обнаруженной лодке, а катерам и миноносцам — идти на таран.

9 марта японский флот под командованием вице-адмирала Х.Того в полном составе (6 броненосцев, 6 броненосных и 6 бронепалубных крейсеров) снова вел артиллерийский обстрел внутреннего рейда русской крепости. Ему в течение двух часов отвечали 9 русских броненосцев и 4 крейсера. Стрельба велась с большой дистанции (около 80 кабельтовых), но русские комендоры с «Громобоя» сумели добиться попадания 10-дюймовым снарядом в броненосец «Фудзи», на котором, по японским данным, было 7 убитых и раненых. После этого противник отошел.

Спустя пять дней состоялась очередная попытка японцев заблокировать вход в гавань Порт-Артура четырьмя брандерами, которая вновь была сорвана огнем русской эскадры. У русских в бою с сопровождавшими брандеры миноносцами довольно ощутимо пострадал только миноносец «Сильный» (8 погибших, 14 раненых). Макаров при этом, дабы быть поближе к происходящему, руководил отражением атаки не с флагманского «Ретвизана», а с борта канонерской лодки «Кореец», что еще более подняло авторитет лихого командующего в глазах его подчиненных.

После этого нападения в крепости была вновь усовершенствована система обороны рейда — теперь она состояла из подчиненных общему плану прикрытия порт-артурской гавани и применяемых совместно береговых батарей, бонов, затопленных пароходов, управляемых крепостных минных заграждений, канонерских лодок, дежурных миноносцев и катеров, а также по-прежнему пребывающего на внешнем рейде поврежденного, но отнюдь не утратившего своей боевой мощи «Георгия Победоносца». Для выхода кораблей в море оставили небольшой, но достаточный проход, перекрываемый боном с сетями.

За предпринятые меры по инженерному оборудованию рейда во многом стоило благодарить произведенного 28 марта в контр-адмиралы И. К. Григоровича, который ранее командовал погибшим «Пантелеймоном» и чудом уцелел при гибели броненосца. На должности начальника порта, которую доверили Ивану Константиновичу, его организаторские таланты нашли себе наилучшее применение. Более того, именно благодаря административным способностям Григоровича и заведенному им образцовому порядку во всех областях портового хозяйства флот до конца осады не знал недостатка в угле, материалах снабжения и боевых запасах.

Тем временем японцы не оставляли надежд окончательно вывести из строя русскую эскадру, даже после всех понесенных потерь представлявшую серьезную угрозу планам высадки их армии на Ляодунский полуостров. Однако же активные действия адмирала Макарова срывали все их попытки закупорить вход в гавань Порт-Артура с помощью брандеров и обстреливать внутренний рейд перекидным огнем с броненосцев. Так, не стала удачной и очередная бомбардировка крепости, произведенная 22 марта японскими броненосцами «Фудзи» и «Ясима» из Голубиной бухты. Оба корабля выпустили вместе две сотни 12-дюймовых снарядов, но добились лишь минимального эффекта.

Поэтому в следующей свой попытке нейтрализовать корабли противника в Порт-Артуре адмирал Того действовал куда более тонко, решив скрытно поставить напротив выхода из гавани минное заграждение, а затем, показавшись у стен крепости лишь малой частью своих сил, выманить русскую эскадру в море. Зная горячий характер своего оппонента, Того был уверен, что Макаров обязательно пустится в погоню за «приманкой» и в результате либо попадет на минное поле, либо будет наведен на главные силы японцев вдали от базы.