Дом непредсказуемого счастья - Лариса Соболева

— Зачем?

— Не сказал. Думаю, нашел подрывателей. Я слышал, за основу взяли версию мести Гоше Куянчику, полагаю, будет хвастать. Мы все любим публичность, восхищение, уважение…

— А почему сам Басин не оповестил нас?

— Почему, почему… А я знаю! Где Иван?

— Спит, наверное. Он целыми днями спит.

Дежурный вопрос был, потому что Саня Ромуальдович не озаботился, почему его спонсор спит дни напролет, может, он захворал.

— Чаю дадите? — затребовал Щелоков.

Ну вот, чаю ему… а потом вина… потом колбасы или мяса затребует… Когда он хочет расположить к себе, обязательно требует еды, — что за манера? Юля спускалась по лестнице, словно каторжанка в рудник, представляя, как это чудище тискает ее в постели. Вряд ли ему удастся когда-либо расположить ее к себе, даже если он будет жрать тоннами жратву в этом доме и веселить бородатыми анекдотами. Желательно вообще от него избавиться, конечно, мирным путем.

23

Довольно большую компанию, которая никак не могла разместиться у Басина, завели в другой кабинет. Юля поздно заметила табличку на двери, прочесть не успела, посему не узнала, кто занимает большую комнату с полированным столом, картинами на стенах и тяжелыми шторами, — у Басина даже заурядных занавесок на окнах нет. Впрочем, все это неважно. Важно то, что некоторых лучше никогда не видеть. Например, раненого Бобика с повязкой на голове, как у заправского бойца, и его кубик Рубика с затравленным взглядом хищного зверька, которого посадили в клетку. Однако все это лирика, проза началась, когда все расселись за столом, во главе восседал следак Костя и… странно, к нему присоединился Алик. Обоим хватило места… Очень странно. Слово взял (иначе не скажешь, сбор походил на собрание) следак Костик:

— Мы пригласили вас всех, чтобы уточнить некоторые детали. Итак, Иван Николаевич, взрыв случился на ваших глазах, эпицентр находился в том месте, где располагалась гостиная. Вы ключи от дачи кому-нибудь давали? Припомните, может, кого-то забыли, так бывает…

— Я сто раз припоминал, — отверг идею забывчивости Иван. — Ключи не давал никому. Кроме Лоры.

Она сидела практически напротив патрона — красивая, элегантная, не пугливая. И не дура, так как поняла, что сейчас всех собак навесят на нее, она буквально наступила на фразу патрона:

— Нет-нет, Иван Николаевич, я никому их не давала. Мы с водителем завезли продукты, как вы просили, сразу же уехали, ключи я вам вернула через два часа. Взять у меня тайком их никто не мог, они лежали в моей сумочке, а со своего рабочего места я не отлучалась.

Иван Николаевич смотрел на нее с недоверием, стоило Лоре закончить, он подхватил:

— Но как-то же бомба попала в мой дом?

Константин Басин кивнул, мол, да, некто внес ее — большущую и мощную, ибо разнесла она домик из двух этажей вдребезги. И вот тут Иван перевел взгляд на… Владу. Действительно, она оставалась долгое время одна на даче. Влада тоже поняла топорный намек, от негодования зарделась, задышала и нашлась (спасение-то дело рук утопающего):

— Вы что же, Иван Николаевич, меня подозреваете? То есть, я поставила бомбу? Не совестно вам?

Ему не было совестно:

— Не сама. Разве ты не могла впустить убийцу? За плату?

Презрительно фыркнув, она повернулась всем корпусом к Басину:

— И с какой стати я стала бы убивать свой кошелек? Да я даже не знала, зачем меня везет на дачу Иван Николаевич, это было неожиданностью для меня. Спросите у него, спросите.

— Это так? — обратился Константин к Ивану, тот утвердительно кивнул. — Продолжайте, Влада.

— А че продолжать? — пожала она плечами. — Мне не выгодно было убивать его, найти нового спонсора нелегко… И потом! Если бы я подложила бомбу, а он не погиб, кто мне мешал прикончить его после взрыва? Никого же рядом не было, а сил у меня достаточно.

— А что делали гости Ивана Николаевича, когда вы решили выйти из дома? — спросил Басин.

— Да ничего такого. Телик смотрели, там кино шло. Я прошла мимо гостиной, они меня не услышали — звук был громкий.

— Потом был взрыв и… вы поехали в город.

— Нет, сначала он приставал ко мне, Иван Николаевич. Ему приспичило прямо в машине на заднем сиденье… извините. А там у него всегда бардак, куча вещей валяется… А после взрыва мы удрали оттуда, боялись, что убийцы где-то рядом. Было очень страшно.

Все слушали внимательно, стараясь понять, куда кривая выведет, оттого в кабинете стояла гробовая тишина. А Басин не торопился, он что-то слагал в уме, да вдруг переключился на Щелокова:

— Вам зачем нужны были компьютеры и документы Залесского?

Саня метнул в сторону Юли полный упрека взгляд. Но он недаром занимается адвокатурой, Щелоков выкрутится с выгодой для себя из любой паршивой ситуации:

— Чтобы выстроить защиту Юлии. Вы же дали понять, что подозреваете ее в убийстве мужа. По документации я мог определить, насколько серьезен мотив Юли. Ведь если нет мотива — нет преступника.

— Врешь, Саня, — встрял Иван. — Тебе нужно было определить, сколько весит мое состояние и стоит ли Юльку охмурять, чтобы завладеть деньгами, ты ведь жадный. Не исключаю, что и без свадьбы обманул бы Юльку, главное, получить доступ к моим документам, а там цель сама выстроится.

Щелоков побагровел, привстал… Еще чуть-чуть — и быть драке, пришлось Басину приструнить обоих:

— Спокойствие, граждане, не забывайте, где находитесь. Итак, Юля с Михаилом в ночь с первого на второе января отправились грабить офис Ивана Николаевича…

— Что?! — У Щелокова глаза стали квадратными. — Юля ты? Это ты ограбила офис?..

— Да, — огрызнулась она. — Мы с Мишкой по просьбе Ивана…

— Это неважно, — перебил Басин. — Меня сейчас интересует, кто там еще был? Граждане, сознавайтесь. Чистосердечное признание смягчает наказание… (Он обвел взглядом поочередно всех, задерживаясь на каждом, но признаваться никому не хотелось.) Ну что же, придется самим выстраивать линию обвинения, но тогда будет уже поздно в чем-то сознаваться…

— Я! — подскочил Боб и тут же плюхнулся назад. — Я… ходил… ночью… Но я не убивал Ивана, нет, нет! Я не смог бы этого сделать… Нет, я не мог, не мог! Это очень страшно — убить. Просто мне нужны были некоторые бумаги, касающиеся лично меня…

— Составленные Михаилом? — уточнил Басин.

— Да. Иван кинул их в ящик, не читая… Я знал, что Ваня так и не прочел… Я просто хотел забрать их, но не нашел… Искал везде, поэтому задержался… А тут они… Мне пришлось бежать…

Иван вдруг громко рассмеялся:

— С чего ты решил, что я не прочел? Потому что не выгнал тебя? Еще как прочел, Бобик. Только решил не менять шило на мыло, ты хоть для меня не тайна, я мог вычислить, где напакостишь, спасибо Мишке.

— Ну вот, последние темные пятна мы прояснили, — сказал Басин. Все замерли, глядя на него с плохо скрываемым страхом. — Нас насторожил автомобиль Ивана Николаевича, брошенный на улице, но под сигнализацией. Согласитесь, убегающий преступник не станет ставить на сигнализацию чужой автомобиль, он его либо бросит, либо отправит на запчасти. И тогда мы заподозрили, Юля, вас в убийстве. Мотив… хм, он на поверхности: Иван Николаевич изменял вам, недалек был тот час, когда он бросил бы вас, да еще и детей забрал бы, богатые мужчины так и поступают. К тому же поступила анонимка на вас — ее написала Марья, как выяснилось позже…

— Я?!! — взвизгнула сестра Ивана.

— Вы, вы, — махнул рукой Алик. — Я потом объясню, как вы прокололись. Вы, Марья, тоже были на подозрении, мотив-то у вас есть.

— Но мы не стали делать обыски у вас, — продолжил Басин, обращаясь к Юле и Ивану. — Тот, кто готовится к преступлению, хорошо продумывает детали и избавляется от улик. Мы решили пойти другим путем: подсунуть вам Алика, нашего аналитика. Вместе с оперативниками он устроил для вас спектакль с нападением. Влада, конечно, попалась вам случайно, видимо, так распорядился некто там… — Константин указал пальцем на потолок, имея в виду Бога. — Это оказалось и нам на руку, вы все собрались вместе. Разумеется, для нас полной неожиданностью стал Иван Николаевич. Живой и невредимый. Но остальных, к сожалению, не вернуть. Короче, эта история оказалась простой. Юля, вы обвиняетесь в убийстве трех человек, а также в покушении на убийство мужа, а также в покушении на убийство Влады и…

Басин сделал паузу, глядя на девушку с сочувствием. Вместо него продолжил Алик:

— Влада, нам очень жаль, но Мила не доехала до больницы, она умерла по дороге.

У девушки глаза наполнились слезами, она едва вымолвила:

— А как же… мне же говорили, что Мила в реанимации…

Две слезы скатились по щекам, за ними еще две, они означали, что Влада приняла ужасную новость, но боль… боль теперь долго будет мучить ее, ведь косвенно она виновата в смерти подруги. И это та правда, с которой трудно свыкнуться.