Плоды свободы - Людмила Астахова

Капрал, заметив, что от диллайнских порошков больно уж крепкий сон, лекарство пить перестал, а порошочки тайком собирал в бумажный кулечек. Глядишь, другой раз и пригодится. Ее змейству опять же для душевного успокоения не помешало бы, а то совсем извелась взаперти, бедная, аж в прозелень посинела. И так кожа да косточки была, а теперь и вовсе, того и гляди, выскользнет из шкурки, ровно настоящая гадючка.

А выскользнуть или, как оно шуриям и пристало, ускользать, похоже, настало самое время. Потому как нынче ночью желтоглазые, видать, что-то затеяли… эдакое, а что диллайнам хорошо, то честному ролфи худо. И шурианке, кстати, тоже боком выйти может.

Убедившись, что тюремщиков не слыхать, Сэйган отошел от двери, у которой уже целый час проторчал, прижимаясь то одним, то другим ухом к обитым свинцом створкам.

– Ваша милость, – воззвал он к Священной Невесте, неподвижно свернувшейся в кресле. – Ну ваша ж милость! Поднимите глазки-то! Должно, и не придут сегодня. Никак, колдовать затеяли? Чуете, ваша милость?

– Чую… – после долгой паузы подала-таки голос шуриа. Голос женщины, и без того негромкий, в глухой тишине этого каменного мешка прозвучал и вовсе шипением, но не зловещим, а беззащитным каким-то, будто Священная Невеста собралась, как говаривал папаша-Сэйган, «дать дуба». Замерзала она тут, знамо дело. Сырость да холод – стены-то каменные, что протапливай, что нет, а зимой в каземате сидеть никому не на пользу, тем паче бабенке, тьфу ты, дамочке, такого деликатного сложения. Кэйррон за время плена уж и так, и этак ее от холода сберечь пытался, да что толку? Теплолюбивая княгиня застывала в этом поганом кублище, будто змея по осени, сонная была и квелая. Наплевав на робость и приличия, Сэйган наладился растирать ей ножки да ручонки, и уж подумывал, не укладывать ли ее милость себе под бок, чтоб отогрелась.

– А коли чуете, так и ладно, – ролфи деловито пошарил под своим тюфячком, где у него была захоронка. Краюшки припрятывал на случай побега. На пустой желудок разве ж много набегаешь? – Я так мыслю, не до нас им в такую-то ночку. Верно ли, ваша милость?

– Верно, – эхом отозвалась шурианка, будто очнувшись. – Не до нас.

– Ну, так лучше и времени не придумаешь, миледи. Надобно нам с вами отсюдова когти рвать, как папаша мой говорит. Пора утекать. Ну-тка, погрызите-ка покуда сухарик, а я кой-чего разведаю…

Конечно, по большому счету разведывать было особенно нечего. Окошки в келье-камере имелись, однако узенькие, что твои бойницы, да еще и двойными решетками забраны. Да и не пролезть бы через них, даже не будь решеток, и щуплой шурианке, не говоря уж о плечистом ролфийском парне. Однако Сэйган не был бы Сэйганом, если б в первый же день заточения… ну, хорошо, не в первый, но как смог хотя б ползком с постели сползти, не задумался о способе побега. Ускользать – шурианская национальная манера, однако доброму ролфи тоже не след сидеть тут сиднем, будто волкодав на цепи, и ждать, пока за ним хозяйка придет. Еще неведомо, дозналась ли эрна Кэдвен про то, как они вляпались, а если даже и дозналась, что толку? Энто Этенхари еще поди найди!

Поразмыслив, Кэйррон решил остановиться на каминной трубе – единственном отверстии, ведущем из кельи наружу, на волю. К счастью, диллайн пленников не баловали и камин топили через день, так что шанс пролезть и не зажариться все-таки имелся. Потому капрал, дожидаясь, пока камин основательно остынет, повадился туда залезать и потихоньку расшатывать и вытаскивать кирпичи из кладки. Приходилось раздеваться до подштанников, чтобы у желтоглазых не возникало ненужных вопросов, буде они заметят, насколько пленник сажей перемазан. Работа шла туго. Ни кирки, ни скейна у Сэйгана не было. Да что там – не было даже металлической ложки, чтоб ею швы расковырять. Скреб он кладку княгиниными шпильками и кирпичей смог вынуть только пяток. Но и этого может быть довольно, коли подсадить Священную Невесту себе на плечи. Она ж маленькая да легонькая, уцепится да и поползет себе. Не такая уж длинная эта труба, в три сэйгановских роста, пожалуй, а там уж и небо видать. А что до него самого… Если нога выдержит, хорошо, а нет… там видно будет.

Итэль Домелла дама-аннис Сар

Все очень просто. Как по лестнице идти. Знай себе поднимай ноги и не ропщи на крутизну ступеней. Они хоть и высокие, а порой и скользкие, а постепенно возносят все выше и выше над землей. Шаг за шагом, пролет за пролетом, и если не скулить и набраться терпения, то однажды лестница кончится, и тогда… над Джезимом взойдет четвертая луна.

Вот когда пригодилось священное золото молчания! Соратницам ничего не понадобилось объяснять, Итэль хватило одного выразительного взгляда на аннис Мэлор. Та лишь осторожно прижала изуродованные руки к груди и бесшумно упорхнула из комнаты. А дальше – бесшумные шаги, легчайшее прикосновение покрытой рубцами ладошки, да предательский блеск в очах.

Итэль же сама на себя наложила самую важную обязанность. Заманить Форхерда Сида в приготовленную ловушку. А сделать это вовсе не так просто, как может показаться. Хитер бывший помощник тива Алезандеза, хитер как крыса и так же умен. Малейшее подозрение с его стороны – и все пропало. У милейшего доктора Сида ведь тоже имеются свои планы относительно аннис. Не менее кровожадные, кстати.

Женщина склонила голову на плечо, рассматривая увлеченного работой соратника с некоторым удивлением, будто видела впервые. А ведь он красивый мужчина, оказывается. Высокий лоб, изящный разрез глаз, чувственные линии губ – ничего удивительного, что дамы всех сословий сами на него вешались. Как-то раньше Итэль не обращала внимания на такие пустяки, как внешность мужчины. Аннис все же не обычные женщины, им мало смазливой физиономии и мускулистых ног, чтобы засмотреться на самца. С ним должны быть еще сила с магией, могущество, да и, в общем-то, богатство тоже не помешает.

– Что тебе, душа моя? – спросил Форхерд, снисходя до застывшей в дверном проеме визитерши. – Поздно уже.

Итэль мягко улыбнулась. Мол, с детишками будешь подобным тоном беседовать, дорогой мой друг.

– Приснилось что-то?

Аннис кротко кивнула и одними губами сказала: «кто-то», подразумевая Хереварда Оро. Право же, видеть, как хитроумный эсмонд бледнеет щеками и губами, совершенно отдельное удовольствие.

– Он нас засек?

«Нет», – покачала головой Итэль. А так хотелось сделать паузу подольше и насладиться зябким ужасом в его глазищах. Но не время сейчас для маленьких реваншей, совсем не время.

– Ты уверена?

Нет, не может быть, чтобы Форхерд Сид так боялся своего бывшего патрона. Или он боится чего-то иного? Чего?

Женщина неуверенно пожала плечами. Когда речь идет о Благословенном Святом, полной уверенности не бывает.