Платье из черного бархата - Кэтрин Куксон

Бидди никогда не приходилось так много работать по воскресеньям, даже когда они не ходили в церковь. Мать считала воскресенье днем отдыха. Летом они все вместе ходили к реке и играли в свое удовольствие. Когда Бидди вспомнила о чудесной жизни дома, глаза ее налились слезами. Тогда она не понимала и не ценила, как хорошо ей живется, принимала все как должное и считала, что так будет вечно. Если бы был жив хозяин, то не допустил бы, чтобы она работала в этой кошмарной прачечной.

– Бидди, ты почитаешь мне что-нибудь на ночь? – спросила Джин, когда они сортировали одежду.

– Конечно, – радостно откликнулась Бидди. Ей было приятно услышать такую просьбу. – С удовольствием, – добавила она. – А что тебе почитать?

– Не знаю, что-нибудь. Мне нравится слушать, когда читают вслух, как, например, сегодня священник читал о пришествии Господа, ну и все такое.

– У меня нет с собой Библии. Но я принесу ее, когда вернусь из дома после выходного. В Библии много интересных историй. Но есть и такие, что мне не нравятся, там рассказывается об убийствах и многом другом. У меня с собой есть сказки, могу почитать тебе какую-нибудь.

– Послушай, что я придумала. – Джин поближе придвинулась к Бидди и зашептала с заговорщическим видом: – Когда мы будем раздеваться, то погасим свечу. Потом зажжем, и ты сможешь почитать подольше.

– Ты хорошо придумала, так мы и сделаем.

В первый раз с того времени, как она оказалась в этом чужом ей мире, Бидди почувствовала знакомое радостное волнение: нашелся человек, которого интересовало чтение. Может быть, Джин захочет научиться писать.

– Джин, а ты хотела бы научиться писать свое имя? – так же шепотом спросила Бидди.

– Я смогу написать мое имя?!

– Да, да.

– О, это было бы так здорово. Здесь никто не умеет писать. Не знаю, может быть, даже дворецкий с экономкой не умеют. Но скорее всего они знают, как написать свое имя. И камеристка мадам, тоже, думаю, умеет. Ну а о гувернантке мисс Коллинз я и не говорю. Боже, подумать только, я смогу писать! – Джин оставила работу и с чувством стиснула холодные мокрые руки Бидди. – Я так рада, что ты сюда пришла. У меня раньше никогда не было подруги.

Бидди до глубины души тронуло и польстило признание Джин. Она сказала себе, что не только покажет Джин, как писать свое имя, но и научит читать. И еще других, тех, кто захочет учиться. Миссис Фицсиммонс увидит, на что она, Бидди, способна. Ведь главная прачка скорее всего не умеет отличить А от Б. Как сказал бы хозяин, она преуспела в своем невежестве.

Бидди даже рассмеялась. Ей понравилось, как она сумела выразить свою мысль. Джин, глядя на нее, тоже стала смеяться и поинтересовалась:

– А ты чему смеешься, Бидди?

– Подумала кое о чем смешном, – ответила девушка, раскачивая над корытом с холодной водой батистовую ночную рубашку.

– Ну о чем, расскажи.

Бидди подумала, что Джин не поняла бы слов хозяина, и поэтому нашла другой ответ.

– Мне представилось, что рубашка – это миссис Фицсиммонс, и я ее макаю в корыто, – сказала она, яростно окуная рубашку в воду.

Услышав это, Джин уморительно взвизгнула и залилась веселым смехом. Бидди вторила ей. Внезапный стук в окно прервал их веселье. Они разом умолкли и испуганно прижались друг к другу. Девочки осторожно повернулись к окну. Бидди вскочила и быстро распахнула окно.

– Привет, Дэйви! Рада тебя видеть, – приветствовала она брата.

– Привет, Бидди. Как дела? – Он потянулся и взял ее за руку.

– Не особенно, – поколебавшись, призналась она. – Не нравится мне здесь.

– Я так и думал. Ты привыкнешь, нужно только время. Я… собираюсь домой и скажу маме, что видел тебя.

– Спасибо, Дэйви. – Она смотрела на него и думала, что напрасно называла его неуклюжим и тупым. Теперь он ей казался красавцем. – Как ты сюда пробрался?

– Всегда можно найти лазейку. Ну а у меня есть здесь свои глаза и уши. – Он кивнул в одну, а потом в другую сторону.

– У тебя не будет неприятностей?

– Нет, нет, – покачал головой Дэвид. – Кроме того, ты моя сестра. И никто, я думаю, не будет против, если я увижусь со своей сестрой. – Дэйви перевел глаза на стоявшую в глубине комнаты Джин.

– Это моя подруга, Джин, – представила ее Бидди. – Мы живем в одной комнате. Она очень хорошая.

– Привет, Джин. – Дэйви вежливо наклонил голову. Джин в ответ пробормотала что-то невразумительное.

– Мне пора, – заторопился Дэйви. – Я буду тебя навещать и передам маме, что дела у тебя помаленьку идут.

– Дэйви, – окликнула брата Бидди, когда он собрался отойти от окна.

– Да?

– Мне так хотелось бы пойти с тобой. Ты не мог бы попросить маму… забрать меня отсюда?

– Ты же знаешь не хуже меня, как там дома, – помолчав, заговорил Дэйви. – Если мама хочет сохранить дом, ей нужны деньги.

– Да, конечно, – грустно кивнула Бидди. – Ну, ладно. Я рада, что ты зашел, – улыбнулась она.

– И я тоже был рад тебя увидеть. – Юноша отступил от окна и торопливо скрылся в кустах за угольными сараями.

Бидди закрыла окно и обернулась к подруге: по пунцовому лицу Джин бродила глуповатая улыбка.

– Это наш Дэйви, – объявила Бидди.

– Да, – кивнула Джин и еле слышно произнесла: – У него волосы, как у ангелов, что нарисованы на окнах в церкви.

Бидди подумала, что другим Дэйви вполне мог показаться красивым, хотя лицо его сильно изменилось. А вот четыре года назад ее брат в самом деле напоминал ангела. Наверное, таким он и представлялся хозяину: ангелом, которому хочется поклониться. Ей неожиданно стало грустно. Всякое желание смеяться пропало. Да и не очень хочется веселиться в прачечной среди вороха грязной, дурно пахнущей одежды. И еще Бидди подумалось, что именно из-за этого ангела ей приходилось гнуть спину в жуткой прачечной. Если бы брат не ударил тогда косой хозяина, может быть, сердце не подвело бы его так скоро. А все же, вправе ли она винить Дэйви?

Все началось гораздо раньше, до того как их мать поступила на службу в Мур-Хаус. В горняцком поселке, когда отец умер от холеры в тот ужасный год. Где же начало несчастья? Кого осуждать? Может быть, хозяин сумел бы найти объяснение, если ответ вообще возможно было отыскать.

А еще Бидди не хватало умного собеседника, с кем она могла бы поговорить, обсудить то, что ее волновало, кто объяснил бы ей непонятное, направил в верное русло ее размышления. Но подобное больше не повторится, ей не встретить другого такого человека, как хозяин. Теперь ей придется самой находить ответы на собственные вопросы. Но она от своего не отступит, ни за что. Хозяин говорил, что каждую свободную минуту надо посвящать чтению. Она не собирается, когда вырастет, стать похожей на тех, кто ее здесь окружал. Джин ей нравилась, и она была готова с радостью ей помочь, потому что замечала в своей подруге желание узнать новое. Остальных же мало что интересовало. Она покажет всем этим болванам, на что способна.