Эйя - Мирослава Мэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если позволите, я хотела бы подняться к себе. Вечер выдался для меня насыщенным, – поставила точку в препирательствах Айвен.
Все трое уставились на нее. Первым опомнился Гал.
– Конечно, я провожу тебя, – ласково предложил он и галантно подставил ей свою руку.
– Доброй ночи леди Фрейя, Данте. Прошу меня извинить.
– Доброй ночи, Айвен, – тихо прошептал Данталиан и сделал шаг в сторону, пропуская их в темный коридор.
Фрейя только фыркнула им на прощание и размашистыми, быстрыми шагами удалилась в противоположную сторону, а первый принц, недолго думая, решил скоротать ночь за приятным его сердцу занятием, в надежде, что хоть ночная столица с реками выпивки и безудержного веселья поможет ненадолго выкинуть Айвен из его головы.
Глава 34
Привычным движением Галариан повязал на шею шелковый, синий платок и закрепил его на кипенно-белой рубашке изящной брошью с переплетенными в круг тонкими, золотыми нитями с крупным сапфиром посередине. Набросил на плечи черный бархатный сюртук и застегнул его на все пуговицы. Небрежно зачесал назад еще влажные от купания каштановые пряди и удовлетворенно присвистнул.
Новый день обещал быть прекрасным, потому что он снова намеревался провести его с Айвен. Его брат не ночевал дома, пьянствуя и балагуря где-то в Санре. Об этом ему доложил Гаррик, личный слуга Данте и от этой новости настроение Гала взлетело до небес. Вчера вечером брат во второй раз попытался спровоцировать его на конфликт из-за аннерийки. Именно в ней была причина его агрессии, – он не сомневался. При одном ее упоминании Данте словно превращался в комок нервов. И это было странно. Раньше он никогда так долго не зацикливался на ком-то. Нужно было откровенно поговорить с ним на эту тему, но с другой стороны, что тут обсуждать? Какое ему вообще до нее дело? Пусть обхаживает Фрейю. Даже если на секунду предположить, что Айвен запала ему в сердце, то все равно им никогда не быть вместе. Долг есть долг. Галариан чертыхнулся. Чего кривить душой, он тоже был связан долгом, только вот находился в заведомо выгодном положении, чем старший брат. Становиться королем не входило в его планы. Если Фрейя оправдает ожидания, то на радостях отец может закрыть глаза на происхождение Айвен и сделать его самым счастливым человеком на свете очень и очень скоро. А он, со своей стороны, приложит все усилия, чтобы влюбить девушку в себя. Она еще не подозревала о его чувствах, а ведь он буквально грезил ею и совершенно точно знал, что никогда не откажется от нее.
Утренний туалет прервала мать, воздушным, алым облачком вплыв в его покои.
– Я рада, что ты уже на ногах, сынок! – Сказала она, чмокая его в гладко выбритую, смуглую щеку.
– Доброе утро, мама. Чем обязан столь раннему визиту?
– Фрейя собирается поехать сегодня в столицу, чтобы выбрать украшения у ювелира к помолвке. Времени совсем не осталось. – Королева сокрушенно вздохнула. – Мы потеряли больше месяца из-за отца, поэтому приходится наверстывать упущенное в крайней спешке. Побудь ее провожатым? Я занята подготовкой к празднику Возрождения жизни и не могу уделить ей время.
Галариан до скрежета сжал челюсти, от чего на щеках заиграли желваки.
– Почему этого не сделает Данталиан? Помнится, это он ее жених, так пусть и сопровождает свою невесту!
– Я не нашла его в покоях. Думается, он не ночевал в замке. Опять шатался по городу…
– Вы с отцом должны это прекратить! Я не мальчик на подхвате. Мне надоело выполнять его обязанности! Как будто у меня нет своих интересов!
Галариан моментально разозлился. Вероятность провести день с Айвен утекала как песок сквозь пальцы. Обидеть Фрейю и мать отказом он не мог. Не позволяла совесть.
– Это в последний раз, сынок. Обещаю. – Леди Мойра умоляюще посмотрела на Гала.
– Хорошо, мама. Но это в последний раз! – Негодующе согласился юноша и сдернул с шеи платок.
– Фрейя уже ждет тебя внизу. Приятной прогулки!
Она проводила сына до лестницы и приобняла на прощание. Когда Гал исчез из виду, леди Мойра, потирая в предвкушении руки, направилась прямиком в Голубую башню. Чем скорее она займется Данте и Айвен, тем лучше.
***
Возле кровати что-то еле слышно шелестело. Айвен резко распахнула глаза и приподнялась с подушек. В окно бил яркий свет, и девушка без труда узнала сидящую напротив нее женщину.
– О, дитя, ты проснулась! Надеюсь, я не испугала тебя неожиданным появлением? – Леди Мойра мягко улыбнулась. – Я пришла, чтобы пожелать тебе доброго утра и рассказать последние новости. Совет старейшин позволил тебе остаться с нами… в знак благодарности, за то, что ты сделала для королевской семьи и для всего Дуаг. А также я хотела извиниться перед тобой, за свою несдержанность тем вечером. Я искренне сожалею, что обидела тебя.
Она погладила Айвен по руке теплой ладонью.
– Тебе нравится Голубая башня? Данте поселил тебя на мужской половине и если тебе здесь некомфортно, то я тут же прикажу переселить тебя в восточное крыло, в женскую часть замка.
– Нет-нет, не беспокойтесь. Мне здесь нравится, – любезно отозвалась Айвен.
– Раз так, то и славно. У меня есть для тебя подарок. – Королева наклонилась и достала откуда-то из-под ног круглую, желтую коробку, перевязанную плотным, бумажным жгутом. – Открой.
Айвен несмело взяла коробку себе на колени и развязала замысловатый узелок. Внутри оказалось невероятной красоты голубое платье с квадратным вырезом и золотой вышивкой в виде листьев плюща на длинных, расклешенных рукавах. Оно было таким воздушным, приятным на ощупь и Айвен засомневалась, что эту вещь могли создать люди. На дне коробки еще лежали замшевые башмачки на шнуровке, серебряная заколка-гребень в виде бабочки и голубая, атласная лента.
– Молю Сайю, чтобы я угадала с размером, – пролепетала королева.
– Оно удивительное… – Восхищенно отозвалась девушка. – Спасибо…Я никогда не носила ничего подобного. Вы так добры…
Леди Мойра довольно подмигнула.
– Не стоит благодарностей. Это сущая мелочь по сравнению с тем, чего ты действительно достойна. Если хочешь, я пришлю тебе служанку, чтобы она помогла одеться.
Айвен всегда одевалась самостоятельно, ведь ее скромные, простые одеяния не требовали дополнительной помощи постороннего. Ей было бы неловко и стыдно оголяться перед кем-то чужим, поэтому она
