Горячее сердце. Новая история Мериды - Мэгги Стивотер

Мерида не могла ответить и на это.

– Это очень-очень плохо, – покачала головой Лиззи, опускаясь на колени рядом с Ферадахом, чтобы лучше его рассмотреть. – Ах ты, бедняжка. Кто ты, мальчик? О, тебе плохо! Мерида, посмотри на его перчатки. Такие же были у монаха, который... Ох!

Она испуганно посмотрела на Мериду. Её красивые брови были сведены, лоб нахмурен. Лиззи изо всех сил пыталась уложить в голове всё происходящее. В отчаянье она прижала ладони к щекам, отчего снова стала выглядеть так, будто ей нужна помощь, но на этот раз именно её помощь была нужна Мериде.

Заимствованное лицо Ферадаха с каждой секундой становилось всё более безжизненным, как и всё, что его окружало.

– Лиззи, ты можешь сказать, как ему помочь? – спросила Мерида. – Может, нужен какой-то ритуал или молитва, зелье. Что подсказывает твой Дар?

– Сомневаюсь, что справлюсь, – тихо произнесла Лиззи. – Я не так хорошо Вижу. Нужно позвать Айлу.

– Лиззи, пожалуйста, – с нажимом сказала Мерида. – У нас нет времени. Прошу, просто попробуй. Хоть раз не сдавайся, когда становится трудно. Пойми, я человек, которого магия находит сама, а не наоборот. Это очень важно, а я ничего не могу сделать. Ты мне нужна! Пожалуйста!

Лиззи вдруг преобразилась, разом овладев собой. Она откинула назад свои непослушные волосы, встала и начала плавно кружиться. Её руки, воздетые к небу, словно ощупывали воздух. Она не выглядела глупо. И совсем не была похожа на Лиззи.

Её глаза излучали потусторонний свет.

– Он бог... разрушения, – начала Лиззи, и у Мериды по коже побежали мурашки. – Да. Он молодой бог, который совершил ошибку. – Лиззи на секунду задумалась, а потом добавила: – И он умирает.

Мерида нервно сглотнула.

– Что ещё?

– Он не первый бог разрушения, – продолжала Лиззи. Казалось, она сама удивлена тем, что это знает. – Были и другие до него. И если он не выполнит свой долг, то умрёт, но на этом всё не закончится.

– В смысле, он вернётся? – спросила Мерида. – Как говорила твоя мама? Возродится?

Лиззи не сразу нашла ответ.

– Появится кто-то ещё, – наконец сказала она.

– Но что будет с ним? С тем, кто сейчас здесь?

Лиззи снова взмахнула руками над Ферадахом.

– Я не знаю, как это объяснить, Мерида. Сложно передать словами. Его и так почти нет. Мы видим оболочку, но она только для нас, чтобы людям было на что смотреть. А когда его не видят смертные, он становится просто... ощущением. Он соткан из своего долга, и если от него откажется... Что тогда останется?

– Он просто исчезнет? – спросила Мерида.

– Да, и новое божество займёт его место, – ответила Лиззи. – А он уже не вернётся, как возвращаются души людей.

Мерида с трудом смогла вынести ужас, обрушившийся на неё. Во время разговора на стене она бросила Ферадаху, что никто не знает о его существовании. Он тогда ответил, что знает хотя бы Мерида. А теперь, пытаясь угодить ей, он лишает себя даже этого зыбкого существования. О котором знает только она.

И что самое ужасное, он с самого начала говорил ей правду – у разрушений есть причина. Равновесие нужно поддерживать, чтобы дать жизни возможность двигаться вперёд.

Её поступки привели к тому, что это божество в заимствованном теле прямо сейчас умирает у её ног. Умирает из-за неё.

– Мерида, что ты задумала?

– Мы должны помочь ему выполнить долг, – сказала Мерида. – Ты должна найти место, которое должно быть разрушено.

27. Река всегда найдёт русло

Магия действовала очень странно.

Даже вдвоём девушкам было не унести Ферадаха в том теле, в котором его видела Мерида. Поднять – да, но пробраться по густому лесу с такой ношей вряд ли удалось бы.

Но Лиззи видела его совсем иначе, для неё он был совсем ребёнком. Когда они поняли, что Мериде его не поднять, Ферадаха на руки взяла она. И поскольку магия была странной вещью, Мерида видела в нём и того юношу, которого знала, и того малыша, каким он представлялся Лиззи. Как и в ночь их знакомства, бог разрушения постоянно менял обличья в тусклом лунном свете. Когда Лиззи делала паузу, чтобы кружиться и взмахивать руками, пытаясь определить, куда подсказывает идти её Дар, Мерида видела перед собой своего давнего знакомого со светлыми волосами и смертоносными руками. А когда Лиззи поднимала его с земли, Ферадах становился исхудавшим рыжеволосым мальчиком с испуганно опущенными уголками рта, что неприятно напоминало о Хэмише.

Но в обоих обличьях он умирал.

Мериде было очень горько и стыдно. Хоть она и пыталась напоминать себе, что этот рыжий малыш – одна из множества жертв Ферадаха, что он просто забрал его лицо, эти аргументы больше не приносили облегчения, всё стало слишком сложно.

Уже начало светлеть, когда они наконец добрались до места, которое должен был разрушить Ферадах, которому он решил дать шанс. Странное вязкое ощущение, которое витало над безжизненной лесной поляной, не исчезало. Но несмотря на тусклость окружающего мира, им открылся прекрасный вид.

Широкая река прорезала лес. Ивы касались длинными ветвями поверхности воды, вокруг них сонно плавали лебеди. Порыжевшая трава и высокие полевые цветы плавно колыхались от утреннего ветерка рядом с небольшой каменной хижиной. Она выглядела как дом из сказки, тихий и спокойный.

Лиззи шла чуть позади, она уже устала и едва поспевала за подругой, так что Мерида первой подкралась к хижине и осторожно заглянула в окно.

Это был дом учёного человека. Вдоль стен тянулись полки, заставленные книгами и свитками. На столе лежали рукописи, чернила, перья. Эти книги стоили целое состояние, а на создание рукописей должно было уйти много лет упорной работы. В тусклом свете, падающем через окно, был виден и хозяин дома, а точнее хозяйка. Мерида очень удивилась, ведь знала мало женщин, которые умели читать и писать, и даже её матери, которая в этом явно была лучше всех, такая приверженность науке была недоступна. Но не было сомнения, что женщина, которая сидела за рабочим столом, была с головой поглощена своей работой. Она задремала над пергаментом, её длинные волосы струились по плечам, испачканные чернилами пальцы не отпускали перо.

Рассматривая её спящее лицо, Мерида задавалась вопросом, что же сделала эта женщина, чтобы навлечь