ЛВ 2 (СИ) - Звездная Елена

Трудно искать то, что не ведаешь, о чем не ведаешь, и даже не ведаешь, есть ли в книгах учебных то, что мне надобно. Словно песок сухой просеиваешь, в поисках воды. Просеиваешь, просеиваешь, а он сухой и горячий, и может даже и воды в нем не водилось никогда.

И тут вдруг взяли да и дали мне воду.

Я от неожиданности вздрогнула, на кубок серебряный поглядела, на руку черную матовую, что держала его, а опосля на аспида, что явился неведомо как обнаружив нас-то с водяным, и только после поняла — браслет. Браслет обручальный на нем да на мне, вот и нашел.

— Благодарствую, — ответила робко, осторожно серебра касаясь.

И не обожгло оно меня, болью не отдалось, словно и нет во мне теперь ничего от нежити, словно вовсе не осталось. И все же первый глоток осторожно я сделала, кубок в руках дрожал, но и от воды, что в серебре подана была, плохо не стало мне.

А аспид опустился рядом, тележку пододвинув плечом… а тележка-то немалая была, сел, локтями в колени упираясь, на меня посмотрел укоризненно, на водяного с явственным обещанием опосля чешую-то ему поистрепать, а затем у меня спросил:

— Нашла что?

— Н-н-нет, — ответила с заминочкой, просто страшно мне вдруг за Водю стало, прямо таки тревожно. — Но ищу, я ж упорная.

— Это мне ведомо, — хмыкнул аспид.

Помолчал, куда-то вперед глядя, и спросил вдруг:

— Что делать сегодня будем?

— Вы — ничего, — молвила тихо, и взялась воду допивать.

Повернул голову аспид, да на меня посмотрел внимательно, но окромя внимательности еще и гнева в том взгляде было с избытком.

Вздохнула я, кивком на небо указала, и сообщила:

— Сегодня луна полная на небо взойдет, так и нежить полна силы будет.

— И нежить и нечисть, — с нажимом аспид произнес.

Так-то оно так, вот только:

— Теперь частью нежити я управлять смогу, видимо.

Помолчал аспид, да и уточнил:

— В том уверена?

Уверенности особой не было, да только:

— Если шанс есть такой, то смысл мне рисковать войском своим, вампирами да оборотнями?

— Сегодня луна полная, сегодня сильны будут и вампиры и оборотни, оборотни особенно, — с нажимом аспид произнес.

И прав он был. В полнолуние оборотни силу получают особую, и равным им нет в ночь луны первую, да только — нежить тоже особую силу имеет.

— Рисковать оборотнями не буду, — сказала упрямо. — И вампирами не буду тоже.

— Неужто? — издевательски аспид произнес. — А как тогда завоеванную территорию удержать планируешь? Или отдадим все с трудом завоеванное?

Глянула на него с грустью, что на душе камнем тяжелым давила, очередную книгу захлопнула бережно, к уж просмотренным поставила, да и молвила тихо:

— Не будет боя сегодня. И отдавать завоеванное не будем, ничего делать не станем. Разве что вот мне с одним магом поговорить придется.

— Это с кем? — напряженно спросил аспид.

С кем, с кем… с тем, кто мне от чего-то совсем уж близким стал, с тем, кто:

— Кто тебе ведом преотлично, господин Аедан.

И от чего-то при этих словах дрогнул аспид, маревом темным окутался, словно темнотой своей приход сумерек ускорил, да только мне не важна была его реакция, я другое узнать хотела.

— Как закончит дела свои важные с императором архимаг Агнехран, дай знать мне, разговор к нему есть. Серьезный.

Неодобрительно Водя на меня поглядел, на аспида я сама не глядела, даже когда произнес он:

— Сообщу.

— Благодарствую, — ответила, колени обняв, да голову поверх уместив.

Платье, опосля нашего с Водей побега высохло давно, а все равно как-то зябко было. И неуютно. Словно сырость изнутри заполняла. Мертвая сырость. А ведь мне придется ее впустить в себя по ночи. Придется принять. Придется научиться жить с нею. Придется. Другого выбора нет.

— Побледнела ты, Весь, — вскинулся Водя.

— Пройдет, — отозвалась, колени крепче обнимая.

Становилось зябко. Сумерки уж сгущались, предвещая ночь, днем я не отоспалась, ища ответ на вопрос, которого похоже и не существовало вовсе, муторно было, горько, но не страшно. Страшно мне уже не было. Самое страшное в моей жизни уже произошло, так что куда уж страшнее. Справлюсь. И не с таким справлялась.

«Лешинька, пусть русалки пир готовят», — попросила друга верного.

Леший шелестом ветвей ответил. Тут по воде звон прошел — русалки водяного вызывали.

— Случилось что? — спросила встревожено.

Водя головой отрицательно мотнул, прислушиваясь к сообщению, затем только ответил:

— Скверны в Заводи после воинства твоего собралось не мало, нужно изничтожить.

Кивнула, понимая, да и спросила только:

— Справишься?

Усмехнулся улыбкой шальной, да и ответил:

— Ты уже помогла, Веся, так что сил мне хватит. А как соберешься свое дело вершить, я рядом буду.

— Спасибо тебе, Воденька, — поблагодарила я.

Водяной голову склонил, и ушел под воду.

И осталась я, книги остались, да аспид остался рядом со мной сидеть.

Сидим.

Вечереет.

Холодает.

Темнеет…

— Долго тут сидеть будешь? — молвил аспид.

— Нет, — ответила безрадостно, — не долго. До восхода луны только.

— А опосля что будет? — напряженно господин Аедан вопросил.

Пожала плечами, да и сказала:

— Потом видно будет. Коли сможет уделить время мне архимаг Агнехран с ним разговор говорить стану, а коли нет — сразу спать пойду.

Молча выслушал аспид, да и вдруг спросил вкрадчиво:

— С водяным спать собираешься?

Кивнула устало, и сказала:

— С ним. С кем же еще.

— Со мной, к примеру! — зарычал аспид вдруг.

Голову повернув мрачно на него посмотрела, да и спросила прямо:

— А что же ты, господин Аедан, сделаешь, коли я во сне нежитью оборачиваться стану?!

И застыл аспид, словно каменным изваянием стал. Как есть застыл. И вот я на него смотрю, он на меня, а вокруг все темнее становится.

— А водяной что сделать сможет? — голосом хриплым вопросил аспид.

— Разбудить, — просто ответила я.

И отвернувшись от аспида, на ручей посмотрела устало — светлячки просыпались, сияли над водной гладью, в небе луна всходила… красота такая.

— И что, только водяной разбудить сможет? — гневался Аедан, уж с чего гневался мне не ведомо, но злость в нем ощущалась.

— Не только, — тихо ответила я, — еще леший. Но лешим я рисковать не стану, в этом лесу оставлю. И… тебя оставлю тоже.

Хотел было что-то сказать аспид, но лишь выдохнул яростно, и спросил явно иное:

— Почему меня?

Вновь на него поглядев, ответила:

— На тебе браслет мой обручальный. И коли дело совсем худо пойдет, тогда ни Водя, ни леший меня не вытащат, а вот ты сможешь.

Скрипнув зубами, аспид произнес:

— Так я и так смогу!

— Сможешь, — я спорить не стала, — только вот, проблемка одна имеется — меня из Гиблого яра вытаскивать придется, а значит, ты должен будешь здесь находиться.

Зол был аспид, так зол, что и светлячки от ручья полетели подальше, и шорохи леса стихать начали, и…

— Послушай, ведунья, так дело не пойдет, — прорычал Аедан. — И я на подобное не соглашался!

Пожав плечами, ответила равнодушно:

— Я и не заставляю. Снимай браслет, отдам Гыркуле, он меня подстрахует.

Но снимать браслет обручальный аспид не стал, лишь сидел и смотрел на меня. Да недобрым взгляд его был, ох и не добрым. Ну и пусть злится, его дело вообще мои команды выполнять, я над войском главная, так что напрасно гневается. И я поднялась, начала книги обратно в тележку складывать.

— Ты собираешься войну закончить? — спросил прямо.

— Если б я могла, — усмехнулась невесело. — Границы отвоеванные укрепить я собираюсь. Это поможет смертей ненужных избежать, да время выиграть. Об остальном завтра думать буду.

— Границы укреплять? — переспросил Аедан, поднимаясь. — Как именно?

И сдвинув меня в сторону, сам стал книги собирать, и аккуратно в тележку складывать. А я засмотрелась на его действия, на руки черные, на движения быстрые. Красиво двигался аспид, по-змеиному быстро, по-магически уверенно, по-мужски решительно. И хотела было вопрос задать, да не мое это дело, вот я и не стала спрашивать.