Горький вкус времени - Айрис Джоансен

– Жан-Марк недоволен моим появлением в Париже. Он ищет возможности отправить меня в Вазаро, а пока не разрешает выходить из дома. Мне показалось разумным ускользнуть тайком. – Жюльетта пожала плечами. – Это было нетрудно. Он целый день либо сидит в кабинете с горами документов, либо мчится в своем экипаже на какую-нибудь встречу.

– Боюсь, Анреас прав. Я бы тоже предпочел тебя прятать. – Лицо Дантона стало жестким. – И я не в восторге от твоего появления в моем доме, ты рискуешь разоблачить и себя, и меня. Рауль Дюпре последнее время заходит почти каждый день, и я не хочу дать ему повод задавать мне неуместные вопросы.

– Ну, я же не могла прийти в Национальный конвент, а мне надо было вас увидеть.

Дантон сложил руки на груди и прислонился к камину.

– Буду счастлив узнать зачем.

– Мне необходима ваша помощь.

– Чтобы покинуть Париж?

– Нет. – Жюльетта нетерпеливо дернулась. – Вы говорите, как Жан-Марк. Я еще не готова оставить Париж. Сначала мне надо кое-что сделать…

– Да неужели?

– Я хочу поговорить с королевой.

Дантон уставился на девушку, не веря своим ушам, потом рассмеялся.

– И ты пришла ко мне? Почему ты думаешь, что я стану помогать?

– Я считаю, вы предпочтете устроить так, чтобы я могла пройти в Тампль и выйти оттуда живой. – Жюльетта сладко улыбнулась. – Вы же не допустите, чтобы меня схватили. Это могло бы поставить вас в неловкое положение.

– Убедительно. А о чем именно ты хочешь говорить с ее величеством?

– Это уж моя забота.

– Что, если я потребую того в оплату за свою помощь?

– Я найду другого по более дешевой цене.

Дантон расхохотался.

– Проклятие, а ты храбрая! Это качество, которым я восхищаюсь.

– Вы поможете мне?

Улыбка сошла с лица Дантона.

– Не подгоняй меня. Я думаю. Ты хочешь только поговорить с королевой? Не собираешься устраивать ее побег?

Жюльетта поколебалась.

– В этот раз – нет. – И поспешно продолжала:

– Хотя вам не следовало заточать их в это ужасное место.

– Не такое уж оно ужасное. У них много удобств.

Жюльетта де Клеман явно замешана в каком-то заговоре, мелькнуло в голове Дантона. И все же храбрость часто побеждала, к тому же Дантон всегда считал, что королевской фамилии лучше было бы бежать, прежде чем якобинцы обезглавят Людовика. Дантон не сомневался, что, как только король будет послан на гильотину, Англия и Испания объявят Франции войну.

– Почему ты думаешь, что я смогу провести тебя в Тампль?

– Вы человек, предпочитающий знать обо всем, что вокруг происходит. Зачем еще вам нанимать Франсуа Эчеле? Королевская семья представляет собой опасность для вашей республики, и вам надо знать обо всем, что их касается. Разве это не так?

Дантон кивнул.

– Ты очень сообразительна. Я действительно велел Франсуа изучить их положение в Тампле. Карточки на вход раздаются буквально каждому, кто попросит. – Он помедлил. – Но вывести любого из членов королевской семьи невозможно. Их очень тщательно охраняют.

– Я никого не хочу выводить, кроме себя.

Дантон на минуту задумался.

– Фонарщик, что приходит в Тампль каждый вечер, часто приводит с собой своих родных. Однако, насколько я понимаю, лица членов его семейства меняются вместе с его состоянием. Небольшого подкупа будет достаточно.

– У меня нет денег, и я не хочу просить их у Жан-Марка. Он ничего не должен знать об этом.

– Почему?

– Если он запрещает мне выходить на улицу, как вы думаете, захочет он, чтобы я отправилась в Тампль? – Жюльетта нахмурилась. – Он ведет себя в этом отношении совсем неразумно.

Дантон подавил улыбку.

– Сожалею, что не могу предоставить в твое распоряжение свои средства, я всего лишь бедный республиканский чиновник.

– Дайте подумать. – Жюльетта с минуту помолчала. – Франсуа! Жан-Марк дал ему целое состояние за женитьбу на Катрин. Он может дать взятку.

– Если захочет впутаться в это дело.

– Он уже в нем.

– Это не значит, что он будет тебе помогать. Франсуа умница, но иногда бывает слеп в реальности. Два года назад он появился у меня на пороге – прямиком из Страны басков. Пылая огнем революции, он умолял меня разрешить ему служить мне любым способом. – Губы Дантона сложились в легкой улыбке. – Ему пришлось выполнять многие поручения, которые противоречили его идеалам, но он ни разу не отказал мне. Он верит в вечную жизнь республики, потому что права человека справедливы и хороши.

– А вы – нет?

– Я считаю, что республика будет такой, какой мы ее сделаем – доброй или злой. – Дантон вскинул голову. – А во что веришь ты, гражданка?

Жюльетта поднялась.

– Я думаю, что людей надо оставить в покое, чтобы они делали то, что хотят. – Она накинула на голову капюшон. – И я верю, что люди, отнимающие этот покой, будут наказаны. Так вы поговорите с Франсуа или мне самой этим заняться?

– Я не сказал, что буду с тобой сотрудничать.

– Но вы будете?

Дантон медленно кивнул:

– Я поговорю с Франсуа. Хочу сказать, что твоему языку не хватает дипломатичности.

Жюльетта согласно кивнула.

– Когда? Это должно быть скоро.

– Сегодня. И если все пройдет без затруднения, ты пойдешь в Тампль завтра вечером. Я позабочусь, чтобы королева получила послание: на прогулке перед заходом солнца ее будет ждать приятный сюрприз. – Дантон насмешливо поклонился. – Если это тебя устраивает.

– Я буду ждать в…

– Нет. Я скажу Франсуа, чтобы встретил тебя рядом с домом Андреаса перед сумерками. У меня нет желания, чтобы ты снова появлялась в моем доме. – Губы Дантона насмешливо скривились. – Твоя маскировка оставляет желать лучшего.

– У меня не было времени думать о ней.

– Предлагаю тебе серьезно заняться изменением внешности, если собираешься продолжать бегать по Парижу.

– Я так и сделаю. – Девушка направилась к двери. – Полагаю, что вы правы, и было бы разумно…

Раздался тихий стук в дверь, и на пороге появилась жена Дантона.

– Жорж Жак, пришел гражданин Дюпре. – Ее голос звучал как-то сдавленно. – Проводить его сюда?

– Через минутку, дорогая. Скажи, что у меня посетитель.

– Я вообще не стану с ним разговаривать. Мне тошно даже смотреть на него. – И Габриэль закрыла дверь.

Она уже отмалчивается и отгораживается от собственного мужа, с щемящей тоской подумал Дантон. Она шарахалась от него и от всех, участвовавших в массовых убийствах.

Дантон быстро указал на другой конец кабинета:

– Там дверь, она выходит в небольшой сад с воротами на улицу. Скорее!

– Значит, завтра?

Дантон кивнул и проводил ее взглядом. Но думал он не о безрассудной юной посетительнице, а о жене. Габриэль со временем простит его. Их любовь слишком сильна, чтобы погибнуть из-за политики. Через несколько месяцев все снова образуется.