Предвестники зари - Александр Машошин

– Болит что-то? – забеспокоился я.

– Ничего не болит, успокойся. Прохладно здесь, вот и всё.

Привстав, я потрогал её плечо, лоб…

– Да ты холодная, как лёд! А ну, быстро в медотсек, пусть Герхард ещё раз осмотрит.

– Хорошо, хорошо, – Осока поднялась с кресла… и пошатнулась. Я подхватил её, через мгновение рядом оказалась и Падме.

– Всё хорошо, я просто оступилась, – попыталась освободиться подруга. Но я, не слушая более возражений, подхватил её на руки и понёс к турболифту. Медицинские анализаторы снова принялись за дело. И снова не показали ничего угрожающего. Пониженная температура, 35.4°, пониженное давление и пульс, в остальном – норма. Я кинулся в трюмный зал. И был поражён: Людмила спала, как ни в чём не бывало! Спала, подвешенная за руки на стене! Двумя увесистыми пощёчинами я разбудил киллершу.

– Что, сдохла твоя подружка? Мочить меня пришёл? – ядовито спросила она. – Ну, ну, покажи своё истинное лицо! Цивилизованные люди, интеллигенты вонючие, фу ты, ну ты! А чуть что, весь лоск слетает, и становитесь тем, что вы есть на самом деле. Зверьми!

Безумная, немотивированная злоба пленницы слегка отрезвила меня. И я более спокойно задал вопрос:

– Чем ты её отравила? Что это за нож? Ритуальный? Чей? С какой планеты?

– Какая тебе разница? Если она ещё не сдохла, иди к ней, наслаждайся последними мгновениями. Она всё равно умрёт, и никакого спасения нет. Нет, понял ты?

Кулаки мои непроизвольно сжались, хотелось двинуть мерзавке уже всерьёз, но я сдержался, и даже не выругался, сказал только сквозь зубы:

– Это мы ещё посмотрим.

В коридорчике у медотсека я столкнулся с Ианом. И забросал его вопросами:

– Ну? Что там? Из чего сделан нож?

– Не можем определить, – развёл руками механик. – Пробу взять и то не смогли. Это лезвие не режет плазменный резак. А отражённым лучом ловим пустоту. Пустоту, сдвигающую поляризацию света на сорок пять градусов. Впервые такое вижу.

– Придётся продолжить допрос, – поморщился я. – Пойду, спрошу у Герхарда, нет ли у нас подходящей химии, чтобы развязать ей язык.

Нужной химии, к сожалению, в комплекте не оказалось. Армейские аптечки, позволяющие экстренно остановить кровотечение, поддержать силы раненого на время транспортировки… или выполнить задачу раньше, чем наступит смерть – имелись. А специфических препаратов для ведения допроса – не было. Всё это время мы полагались на таланты Осоки. Слишком полагались на неё, не задумываясь, что и с ней может что-то случиться. А «с пристрастием» ни я, ни Рийо, ни фоллинка не умели. Поэтому Людмила либо отмалчивалась, либо откровенно издевалась над нами, а ничего путного не сказала.

Осоке, меж тем, становилось хуже. Слабость нарастала, появилась обильная испарина, смуглая обычно кожа стала бледнеть, на ней проступили веточки вен.

– Герхард, почему сосуды кажутся чёрными? – обеспокоенно спросил я.

– Сгущение крови, – сухо ответил дройд. – Её организм интенсивно отдаёт воду. Будем восполнять, вводить физраствор.

– Пить ей можно?

– Нужно.

– Ой, не хочу, – слабо протестовала Осока, но мы с Рийо заставили её пить сначала воду, потом питательный бульон, потом снова воду.

– Всё, дайте отдохнуть немного, – пробормотала она и впала в забытьё.

– Осока! – так как подруга не реагировала, я в панике взглянул на дройда. – Герхард, её состояние?

– Исход пока не просчитываю. Организм борется с этим…

– С чем? Что с ней происходит? – спросила Рийо, на ней тоже лица не было.

– Мои базы данных содержат информацию, основанную на научных данных, – как-то неуверенно произнёс электронный эскулап. – Однако, анализируя параметры и проводя аналогии, заключаю, что у неё нечто вроде утечки энергии в системе. Видимо, мне нужна внеочередная диагностика.

– Термин «ци» тебе знаком? – быстро спросил я. – А «прана»?

– Наука отрицает существование праны, как и мирового эфира.

– Она отрицает и Силу, наша наука, – проворчала Рийо.

– Исходи из того, что Осока теряет энергию, – распорядился я. – Поддерживай её организм.

– Это я и делаю. В ближайший час станет ясно, достаточны ли меры.

4

Никогда я ещё так не радовался, увидев среди бездны космоса знакомые очертания фрегата с подвешенными по бокам «киля» дополнительными ангарами для челноков. У «Амидалы» здесь было своё излюбленное место – верхом на хребтовой балке, там, где на ней имелся стыковочный узел вертикального типа. Но сейчас вертикальное соединение привело бы к дополнительным неудобствам. Выдвинув галерею, «Амидала» соединилась с «Хелси» более просторным горизонтальным переходником. Врачи перевезли Осоку в госпиталь, а мы перелетели на хребтовую балку, и фрегат незамедлительно ушёл за свет. Вскоре закончил свою работу госпитальный диагностический комплекс. К нашему огромному разочарованию, результат оказался тот же самый: медицинские приборы фиксировали симптомы, но не могли указать причину. Доктор Ветте Лестин, твилека с редким для её расы красным оттенком кожи, развела руками:

– В моей практике такого не было. Это не яд, не инфекция, а что-то неосязаемое и по проявлениям напоминающее вампира из страшных сказок.

– Постоянная утечка праны? – спросил я.

– Говоря языком эзотерики – да.

– Веточка, милая, а сделать с этим что-нибудь можно? – взмолилась Рийо.

– Только то, что делаем. Поддерживать. Есть обнадёживающие данные. Падение показателей замедляется. Возможно, вскоре они стабилизируются. Вопрос в том, что наступит раньше, равновесие или смерть.

– Надо как следует допросить ту тварь, что её ранила, – сказал я. – Нам не удалось. Пентотала натрия на корабле не оказалось.

– Чего не оказалось? – не поняла Ветте. Я пояснил. Твилека кивнула: – Ах, это. У нас используются другие психоактивы. Всё же, давай сначала попробуем по-хорошему.

– Каким образом? Дэи-то нет. Она будет лгать и улыбаться в лицо.

– Тинза Вайрик согласилась нам помочь. Сейчас подойдёт, и приступим.

Ах, да! У нас ведь есть ещё одна зелтронка, техник по оптоволоконным линиям! В отличие от Дэи Р’Валуси, Тинза никакой специальной подготовки не имела. Самая обыкновенная представительница своего народа, милая, впечатлительная и жалостливая девушка. Но, услышав, что на кону жизнь Осоки Тано, она сама предложила помощь. Войдя в кабинет, Тинза скромно села в уголке. Кроме неё, меня и Ветте, на допросе присутствовал один лишь Пятерня. Рийо участвовать отказалась, честно признавшись, что может не сдержаться. Последний раз в таком бешенстве я видел панторанку… да, пожалуй, никогда.

По знаку Ветте «Стражники» ввели Людмилу, усадили на табурет. Ветте выложила на стол заряженный инъектор.

– Предлагаю два варианта, – без предисловий сказала она. – Первый: ты сама рассказываешь нам правду. Второй: я использую вот это средство, и ты всё равно всё расскажешь. Но остаток жизни будешь жить с галлюцинациями, неспособная отличить, что существует на самом деле, а что тебе мерещится.

– Хорошо ты умеешь уговаривать, хвостоголовая, – светским тоном ответила Людмила. И, словно для контраста, плюнула на пол.

– Давно имею дело с дерьмом, – так же светски улыбнулась Ветте. – Не думаешь же ты, что всего за год смогла стать худшей из тварей Галактики? Видали и похлеще. Итак?

– Скажу без препарата. Всё, что знаю. Но. Вы меня отпускаете живую и здоровую на цивилизованной планете. Дайте клятву.

– Дай ей слово, – обречённо произнёс я.

– Разумеется, – вздохнула Ветте. – Клянусь, что мы тебя отпустим на цивилизованную планету, не причинив ни физических, ни психических увечий.

– Договорились, – Людмила поёрзала на табурете, перекинула ногу за ногу. – Нож нашли в древнем захоронении на Зиосте. Он высасывает из человека жизнь. Ранение его клинком смертельно, и спасения нет. Это всё, что мне известно.

– Ох, – жалобно сказала Тинза. – Она не лжёт, это действительно всё.

– Ты нас обманула, – прорычал я.

– Э, э, дамочка, ты поклялась… – на лице Людмилы впервые мелькнуло что-то похожее на страх. – Алекс, ты что? Я не хотела её убивать! Она сама встряла и поэтому пострадала!

– Её – не хотела. А меня? – из последних сил сдерживаясь, спросил я. – Перо в бок – странная благодарность за спасение, не находишь?

– Ты свидетель, а свидетелей оставлять было нельзя, – как нечто само собой разумеющееся, ответила Людмила. – Ничего личного.

– Да, ты далеко пойдёшь, если тебя не остановить.

– Уже нет, – Ветте положила тёплую ладонь мне на плечо. – Я обещала отпустить её на цивилизованную планету и не причинять увечий. Так и будет. Но отпускать можно по-разному…

Твилека улыбнулась, и от этой улыбки даже у меня кровь застыла в жилах. Я понял, что она вовсе не случайно подменила в обещании падеж, сказав вместо «где» – «куда».