До нас (ЛП) - Джуэл Э. Энн

— Бл*дь. Я не должен был… тупой… баран. Бл*дь. Бл*дь, — Зак стонет и рычит от сильных волн гнева и разочарования, прокатывающихся по его телу, на глаза наворачиваются слезы. Мою грудь и под ложечкой словно стиснули в кулак.

Если бы я не попросила сфотографироваться, он бы не снял обручальное кольцо. Если бы мы не занялись сексом, он бы не выронил его из кармана.

Я ошибалась. Сожаление имеет свойство всплывать на поверхность, как бы мы ни старались его заглушить.

После почти сорока пяти минут ползания, небо над холмами становится абсолютно черным. Зак садится на пятки. В полном поражении. Он запускает руки в волосы, возводит глаза к небу и закрывает их.

— Прости меня, — шепчет он.

Он не извиняется передо мной. Я это знаю. И это нормально. Я не хочу, чтобы он когда-либо переставал любить ее, даже если это означает, что он никогда не сможет по-настоящему полюбить меня. Сьюзи была моей подругой, и она заслуживает вечной любви. Вероятно, мы с Заком обречены на ад безответной любви.

Она двигается дальше, а он никогда не сможет. А я… ну, я не знаю, как обстоят мои дела. Каждую ночь у меня есть крыша над головой, но мое сердце так и остается бездомным.

— Пошли, — зовет он почти шепотом, неуклюже поднимается на ноги и направляется обратно вниз по холму.

Собрав осколки и треснувшие части своего сердца, я следую за ним.

Когда мы возвращаемся в отель после долгой и молчаливой поездки, он идет сразу в свою комнату, останавливаясь перед тем, как закрыть дверь.

— Мне нужна… минутка.

С противоположной стороны номера я делаю храброе лицо, которого он не видит, и говорю:

— Я понимаю.

Дверь за ним захлопывается.

ГЛАВА 29

Следующим утром я просыпаюсь рано и собираю чемодан. Когда открываю дверь, Зак, только что из душа, лежит на диване, голова склонена к телефону. Подняв взгляд вверх, он улыбается. Искренне, но сдержанно.

— Доброе утро. — Я улыбаюсь в ответ и вхожу в гостиную, волоча за собой чемодан.

При виде моего багажа очаровательная улыбка Зака исчезает.

— Я э-э… чувствую себя прекрасно. Так что написала Лии, что поеду с ней сегодня. Она снимает помолвку пары, с которой мы познакомились в первый день нашего пребывания здесь.

Зак слегка кивает, поджав губы, будто сдерживается.

Я прочищаю горло и вселяю уверенность в свою позу и голос.

— Спасибо, что приехал. Это действительно было невероятно мило. И мне жаль, что ты потратил на меня часть отпуска, но… тем не менее, я очень тебе благодарна.

Мне ужасно плохо из-за того, что ты потерял свое обручальное кольцо.

— Конечно. — Зак сам не свой. Он сдерживается.

Как бы ни было заманчиво подтолкнуть его к тому, чтобы он рассказал мне о том, что его так сильно тяготит, думаю, лучше оставить его в покое. Отпустить домой без всяких объяснений.

— Я отвезу тебя обратно в хостел. — Он поднимается с дивана.

Я качаю головой.

— Я сама вызову такси. Нет нужды платить за обратный путь.

Он несколько раз кивает, слишком любезный по сравнению со вчерашним Заком-папочкой.

— У тебя всего достаточно? Лекарств? Денег? Хочешь, приготовлю тебе завтрак?

Вот он, крохотный проблеск мужчины из вчерашнего утра.

— Мы с Лией позавтракаем, когда я вернусь в хостел, но спасибо.

Никогда-никогда я и представить себе не могла, что мы будем так дружелюбно и платонически общаться, после произошедшего вчера на том холме. Это так душераздирающе. Я растеряла все слова. Как и свою уверенность.

— Безопасного полета домой. — Я улыбаюсь.

Зак подходит ко мне, засунув руки в передние карманы. Теперь я никогда больше не буду смотреть на карманы, не вспоминая о том, как он потерял свое обручальное кольцо и в каком опустошении ползал в темноте. С каждым его шагом мне кажется, что я задыхаюсь все больше и больше, словно могу иметь либо кислород, либо близость Зака, но не то и другое одновременно. Сейчас я едва держусь.

— Куда поедете дальше? — спрашивает он.

— На Шри-Ланку на неделю.

— Никогда там не был.

Я выдавливаю еще одну натянутую ухмылку.

— Я пришлю тебе открытку.

— Было бы чудесно. — Зак останавливается рядом со мной, так близко, что я чувствую тепло его тела и псевдотравяной запах шампуня. — Вчера…

Я качаю головой с полдюжины раз.

— Нет. Не нужно говорить ни слова о вчерашнем дне. Я не должна была… мы… это просто… — Я не могу перестать качать головой. — Мне очень жаль.

Все, от груди до головы, покалывает от эмоций, океан непролитых слез ждет, чтобы обрушиться как цунами, когда я окажусь по ту сторону двери гостиничного номера. Повернувшись, тянусь к ручке, но Зак хватает меня за руку.

— Не так. — Он разворачивает к себе.

Мой взгляд прикован к моим ногам.

— Мы не станем прощаться так после того, что у нас было вчера. — Он пальцем поднимает мой подбородок. — Я не знаю, что значил вчерашний вечер. Что ты хочешь, чтобы он что-то значил… он должен что-то значить. Но я не хочу сожалеть о нем. И не хочу, чтобы о нем сожалела ты.

Он должен что-то значить…

Без понятия. Я не могу злиться на него за то, что он не знает, потому что я, честно сказать, тоже не знаю. В данный момент он значит для меня всё, но что это — всё? И может ли то, что кажется всем, на самом деле быть ничем в общей картине? Проблема в том, что когда я с Заком, я не могу видеть дальше него.

Позволив нашим взглядам встретиться, я пожимаю плечами.

— Я не знаю, что он значил, но хочу, чтобы он значил что-то. Не был бессмысленной ошибкой.

— Хорошо, — шепчет он. — Он что-то значит. Но пусть он не значит, что ты не будешь жить полной жизнью. Ладно?

Я хмурюсь.

— То есть?

Зак делает долгий выдох через нос.

— Я хочу, чтобы ты жила как двадцатичетырехлетняя женщина. Пускалась в приключения. Не была ни к чему привязана.

Не привязана.

Я усмехаюсь.

— Хочешь, чтобы я спала с другими?

Он морщится, еле заметно, но я этого не упускаю.

— Я хочу, чтобы ты делала все, что пожелаешь, не беспокоясь обо мне.

— Не беспокоясь о своем муже? — Моя голова сама по себе клонится в сторону.

Он кладет руку на бедро и опускает голову.

— Эмерсин… у нас не