Квартира - Павел Астахов

— Где сенатор Кныш? — удивленно поднял брови президент.

Открытие заседания комиссии без ее председателя выглядело странновато. Телекамеры бешено завращали своими хоботами в поисках свободного места с табличкой «А. С. КНЫШ».

— Странно. Обещал быть. Может быть, что-то непредвиденное? — шептал шеф протокола, растерянно оглядывая притихший зал.

— Срочно разберитесь, где председатель комиссии! — приказал президент и сделал рубящий жест рукой. — Давайте начинать без него! Добрый день, коллеги! Мы ждем председателя комиссии Кныша, а пока несколько слов о ситуации. Данные показывают, что за последние дни возросла активность граждан, пострадавших от различных недобросовестных застройщиков и организаторов строительства. Они не исполнили взятые на себя обязательства. Сегодня по стране количество обманутых соинвесторов, потерявших деньги и жилье, уже более миллиона. Это недопустимые объемы! Господин Ковтун! Как вы можете прокомментировать эти факты? — Президент сдвинул брови и тяжелым взглядом приподнял Егора Кузьмича из его кресла. — Сидите! Докладывайте! — резко одернул министра президент.

— Э-э-э… объемы возведения жилья в минувшем квартале свидетельствуют о неуклонной тенденции… — заунывно начал министр заученную речь. Но глава государства вовсе не намеревался выслушивать подобные панегирики. Он поморщился и, останавливая его, поднял руку:

— Не надо общих слов! Объемы объемами, а люди ждут квартир. Что им от ваших цифр? Ни холодно, ни жарко. А скорее холодно. Зима вон на дворе, а многие так и остались на улице. Я вас спрашиваю, Егор Кузьмич, конкретно, что делается? — Он снова пригвоздил министра пронзительным взглядом.

— Э-э-э-ээ… простите… виноват… Ох… Меры, конечно, принимаются. Сейчас в стране ведется строительство… э-э-э… где же это…

Ковтун беспомощно копался в бумагах, подготовленных помощниками. Он не успел их просмотреть из-за встречи с Поклонским. Сейчас его волновало не мифическое доступное жилье для россиян, а спасение собственных инвестиций. Плюс он сегодня не готовился к выступлению, зная, что первую скрипку отыграет Кныш, который обычно и докладывал президенту и участникам совещаний самые свежие и четкие сведения.

— Понятно. Вы, господин Ковтун, видимо, очень устали, — резюмировал президент, — от незаконченного строительства. Если вы не способны его закончить в срок, значит, будем принимать другие меры.

Президент отвернулся от министра и обратился к главе Администрации:

— Надо определить первоочередные меры по поддержке соинвесторов. Будем принимать заявления прямо в Администрации. Приоритет тем, кто заключал договор строго в соответствии с законом «О соинвесторах жилья». Зря, что ли, мы его принимали с таким трудом? Надо поощрять тех, кто встал на путь законности. Потом остальные. В течение недели создадим при Администрации комиссию по жилищной ипотеке и кредитованию. Это сопряженные вопросы. К следующему госсовету подготовить вопрос о реализации программы «Доступное жилье» в регионах. Это наши текущие планы и задачи.

Он наклонился к подошедшему сзади шефу протокола. Выслушал и удивленно поднял брови. Что-то переспросил. Снова удивленно посмотрел на своего подчиненного. Тот втянул голову в плечи и пожал ими.

— Хм, — хмыкнул президент и вслух добавил: — На этом заседание предлагаю закончить. Председателя комиссии мы не дождались и, видимо, не дождемся. Что-то с ним не так. Но у нас план есть. Следующий Госсовет будет посвящен жилью и строительству. Всем удачи! Всего доброго!

Глава государства встал и по-военному быстро и четко отчеканил шаг до двери. Чиновники расходились. За столом в полном одиночестве остался сидеть Ковтун. Он лучше многих понимал, что означает такое внимание президента.

Пилюля

Игорь Поклонский сидел на кровати и глотал пилюлю. В коробочке без надписей она была одна — маленькая и безвкусная. Поклонский запил пилюлю водой и полез в рукава смирительной рубахи. Персонал не надоедал своими визитами «коммерческим постояльцам», поэтому приходилось заниматься самообслуживанием. Игорь Михайлович вздохнул и вдруг почувствовал прилив какой-то необычной энергии.

«Что это?»

Он испробовал в своих спиритуальных опытах многие препараты, но эта энергия была особого свойства. Она расслабляла и высвобождала разум. Девелопер почувствовал себя ребенком. Ему захотелось смеяться и петь. Он прыгнул на кровати. Раз, два. Еще и еще. Отличный батут! Как он раньше не додумался прыгать на кровати? Можно даже попытаться взлететь.

— Больной, к вам посетители, — заглянула в дверь дежурная медсестра. Позади нее маячили уже виденные им во дворе мрачные парни. Две пары беспощадных глаз следили за прыжками олигарха.

— У-у-уу! Космос меня зовет! Я в невесомости! Космонавты! Астронавты! У-а-у! Ле-е-е-чу-у-у-у! У-у-у-у!

Игорь Михайлович с огромным удовольствием изображал не то миниатюрный дирижабль, не то гигантский теннисный мячик. Он не останавливался и уже не боялся этих визитеров. Они его даже забавляли. С такими серьезными рожами пришли в психушку. Смешно! Очень смешно!

— Ну-ка оставьте нас! — скомандовал один из посетителей.

Медсестра быстро закрутила головой:

— Нет-нет! Даже не думайте! У больного приступ. Гиперкинез! Ему укол нужен. Вон рубаха смирительная не помогает. Заберем его на процедуры. Сейчас даже не думайте! — резко и безапелляционно рубила надежды преследователей медсестра.

— Хорошо. Вот мое удостоверение, — мужчина протянул ей под нос красную книжицу с тисненными золотом буквами: «ПРОКУРАТУРА РОССИИ». — Мы должны его допросить, прежде чем вы его уведете на процедуры.

Медицинская сестра передернула плечами. Она уже привыкла общаться с работниками правоохранительных органов, которые все чаще стали искать своих клиентов среди ее подопечных.

— Не знаю! Много вас ходит каждый день. Не больница, а какой-то филиал Петровки. Нечего пугать наших пациентов. Они и так напуганы до смерти.

— Ничего, переживет. Два вопроса. Гражданин Поклонский! — Следователь пытался поймать взгляд летающего вниз-вверх девелопера. — А ну, стоять!

Он попытался схватить прыгающего бизнесмена, но потерял равновесие и завалился на пружинистую койку. Поклонский от этого нападения тоже сбился с такта и с грохотом приземлился на пол. Второй прокурор успел ухватить его за болтающиеся рукава и с силой рванул к себе. И Поклонский затих и что-то быстро-быстро забормотал, улыбаясь и пуская пузыри. Правоохранители переглянулись, и старший, пытавшийся прервать полеты олигарха, покачал головой.

— Кажется, натурально сбрендил. Так не прикинешься.

Следователь помоложе склонился над девелопером и сделал еще одну попытку.

— Игорь Михайлович, где документы по офшорным компаниям?

Очевидно, этот вопрос был главным. Остальные материалы, документация и расчеты были более-менее прозрачны для следствия. А вот скрытые за доктриной экономической неприкосновенности офшорные счета неподвластны отечественной Фемиде.

Старший тем временем выуживал из папки бланк протокола допроса. Он все же надеялся оформить показания девелопера. Только так они станут доказательством. Уголовное дело завести ведь не сложно, а вот собрать полновесные доказательства — задача, зачастую непосильная даже для опытных работников. Как бы в подтверждение этой мысли его коллега скептически усмехнулся:

— Лучше пошарить по офшорным регистраторам, может, что найдем…

Псих-предприниматель оживился:

— Да-да! Шарим-жарим по офшорам. Га-га-га! — отозвался он. — Нет у меня денег. Не-е-е-еет! Прр-рф-ф-фуу!

— О! Очнулся? Где документы? Счета? У кого? — снова затряс его следователь.

— Министр Ковтун все знает. У него все деньги! Он — главный буржуин. Ха-ха-ха! Он знает главную буржуинскую тайну. Охо-хо-хо! Я ему отдавал десять процентов, а он настоящий дебил! Не я псих, а он! Он верил! Ха-ха-ха! Он не знает даже, сколько бабла приносит стройка в Москве. Министр называется! Жлоб! Жаба! Жмот! Жид!

Поклонского явно заклинило на букве «ж». Следователи дружно подхватили его за руки и водрузили на кровать. В этот момент в палате и появился заместитель главного врача. Он строго зыркнул на превратившуюся в молчаливого понятого медсестру, и та, ойкнув, виновато попятилась в угол.

— Так, господа! Предлагаю закончить это безумие. Вы ничего не добьетесь. Ему сейчас нужен укол, а не ваши протоколы и допросы. Смотрите на его зрачки, — врач наклонился к Игорю и раскрыл его веки. Посветил в них фонариком. Зрачок не реагировал. Зато отреагировал старший из прокурорских:

— А что с ним? Чего он вдруг с катушек слетел? Или косит?

Зам главного врача достал в ответ молоточек, какой имеется у каждого психиатра и невропатолога, постучал по коленям и бедрам Поклонского. Тот не реагировал. Замер и превратился в ледяную глыбу.