Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле

велела ее привести. И та, подойдя к постели принца, подняла лапу и пощупала пульс больного, чем привела в ужас королеву, уверенную, что она вот-вот оторвет ему нос. А когда принц сказал медведице: «Лапушка моя, хочешь ли ты готовить для меня еду, кормить меня и ухаживать за мной?» — она склонила голову, показывая, что согласна. Тогда матушка велела принести кур, зажечь камин в комнате и поставить воду на огонь. И медведица, взяв курицу, со знанием дела ее опалила, ощипала, разделила на куски, часть насадила на вертел, а из другой части сделала великолепное жаркое, так что принц, который уже не в силах был и сахар сосать, вскочил и принялся уплетать, облизывая пальцы. А когда закончил с едой, медведица подала ему пить с таким изяществом, что королева была готова ее расцеловать.

Потом, пока принца осматривали врачи, медведица проворно перестелила ему постель, поспешила в сад, собрала красивый букет роз и цветущих апельсиновых ветвей и разбросала по комнате лепестки. Тут королева до конца признала, что эта медведица доброй казны стоит и что принц был тысячу раз прав, что так ее полюбил.

Но принц, видя все эти прекрасные услуги, только подлил масла в любовный огонь; и если раньше он тратил себя драхмами, то теперь крошился ротолами[205]. И он сказал матушке: «Государыня-матушка, если я не поцелую сейчас эту медведицу, из меня душа вон улетит». И королева, видя, что ему лучше, нимало не возражая, стала просить медведицу: «Поцелуй его, поцелуй, милая моя зверушечка, чтобы не умерло это бедное дитя!»

Медведица прильнула к нему, и принц, обняв ее, не мог насытиться, целуя ее и расцеловывая; и когда они соприкоснулись губами к губам, не знаю уж как, стручок выпал изо рта Прециозы, и в объятиях принца оказалось самое прекрасное создание на свете. И он, сжимая этот пламень любовными клещами своих рук, говорил: «Попалась, белочка, больше не прыгай от меня!»

А Прециоза, добавив румяный цветок стыдливости к цветнику природной красоты, отвечала ему: «Я в твоих руках, тебе отдаю честь свою и жизнь; хоть меряй меня, хоть взвешивай, хоть с лица, хоть с изнанки — вся твоя». И когда королева спросила эту красавицу, кто она и что принудило ее к лесной жизни, Прециоза рассказала по порядку всю историю своих злоключений. И королева, похвалив ее как девушку добрую и честную, сказала сыну, что рада будет видеть его с такой супругой. И принц, который больше всего в жизни этого хотел, тут же дал ей слово, а матушка, благословив обоих, отпраздновала этот прекрасный союз великолепными торжествами. И так Прециоза, на весах человеческого суда, вполне доказала, что

кто всегда право ступает,

тот доброй надежды не потеряет.

Голубка

Забава седьмая второго дня

Принц, преданный проклятию одной старухой, проходит через многие злоключения, которые еще более отягощаются проклятием орки; наконец по волшебному искусству дочери орки он избавляется от всех опасностей и женится на ней

Когда закончился рассказ Антонеллы, все единогласно похвалили его как добрый пример для любой честной девушки. И Чулла, которой выпал черед в лотерее, сказала:

— Кто родился принцем, тому не подобает иметь повадки уличного прощелыги. Человек важный не должен подавать дурного примера тем, кто ниже его, ибо маленький осленок пытается жевать солому, глядя на большого осла, и нечего потом дивиться, если Небо посылает ему тяготы до избытка. Это и случилось с одним принцем, на которого за то, что он оскорбил бедную старуху, беды, будто слепни, налетели, так что он был уже на волосок от смерти.

Был некогда в восьми милях от Неаполя в сторону Астрони[206] густой лес фиговых деревьев и тополей, где застревали и ломались стрелы Солнца, не в силах его пробить. И стоял среди леса наполовину развалившийся домишко. А в нем жила старуха, столь же бедная зубами, сколь богатая годами, со столь великим горбом, сколь мало имела в жизни счастья; с сотней шишек на лице да с гладкими карманами; с головой в серебре, а в руках ни медяка, чем душу утешить, — так что бродила она и по шалашам пастухов, и по токам молотильщиков, собирая милостыню, чтобы хоть немного жизнь протянуть. Но ведь нынче скорее насыплют полную сумку торнезе подлому доносчику и соглядатаю, чем подадут три кавалло нуждающемуся бедняку. Вот и старуха, протаскавшись по людям всю молотьбу, набрала только миску фасоли — и это в сезон, когда в округе было во всем полное изобилие и чуть не в каждом дому фасоль мерили тумулами[207]. Но ведь правду говорят: «Старому котлу то вмятина, то дырка», и: «Тощему коню Бог мух посылает», и еще: «Дерево упало — руби его, руби». Итак, бедная старуха, очистив фасоль и положив в кастрюлю, выставила ее на подоконник, а сама пошла в лес, собрать малость сучков да веток на растопку печи.

Пока она ходила туда и обратно, шел мимо ее жилища Нардо Аньелло, сын короля, направляясь на охоту. Увидал кастрюлю на окне, и вскочило ему в голову желание позабавиться: заключив пари со слугами, принц стал прицельно метать в нее камни. Увлекшись расстрелом неповинной кастрюли, он с третьего или четвертого раза удачным попаданием выбил из нее душу.

Старуха вернулась в дом,