Человек проходит сквозь стену. Правда и вымысел о Гарри Гудини - Уильям Грэшем

Ри Джор представляла тип женщины-репортера, очень распространенный в бурные двадцатые годы и, слава богу, исчезнувший из американской журналистики вместе с такими изданиями, как пресловутый «Грэфик».

Эта бульварная газетка сослужила хорошую службу другим нью-йоркским газетам: по контрасту все остальные подобного рода издания выглядели респектабельно. Газетка была основана Бернардом Макфаденом, ярым пропагандистом физической культуры, голодания, соков и других причуд, которые овладевали его воображением.

К созданию газеты он сумел привлечь Бернара Гавро, ушедшего из ультраконсервативной газеты Новой Англии. Заместителем редактора стал другой ас журналистики, Билл Пламмер, высокий седовласый неуравновешенный человек, также выходец из Новой Англии. В редакции Гавро называли Маленьким Наполеоном, а Пламмера — железным герцогом. Как журналисты такого калибра могли выпускать год за годом низкопробную бульварщину вроде «Грэфик», — одна из загадок этой таинственной профессии. Ново-ста газету не интересовали: они создавались и выдумывались в самой редакции прямо на ходу, за пишущей машинкой. Особенно преуспел в этом Боб Кэмпбелл.

Если Скотта Фитцджеральда можно назвать совестью Джазового Века, то Гавро со своими парнями были его горлопанами. Одно из их изобретений в области изящного искусства, так. называемый компосограф, в дальнейшем привело к появлению пульверизаторной живописи. Принцип компосографа состоял в фотомонтаже, при котором головы знаменитостей присоединялись к туловищам моделей. Такие фальшивые фотографии должны были показать, что происходило, или должно было произойти там, куда не мог проникнуть фотограф. На одном из наиболее удачных таких произведений был изображен недавно умерший Рудольф Валентино в ангельских одеждах, эскортируемый на небеса также уже покойным Энрико Карузо. Чтобы несколько сгладить возможную неловкость, к фотомонтажу было добавлено послание от Валентино, по-видимому, полученное через медиума.

Ри Джор рассматривала события со своей женской точки зрения. Пролистав в постели очередной номер «Грэфик», она около двух часов дня бежала перекусить в кафе Губерта. При этом она старалась не пропустить что-нибудь «жареное». Встречая Бесс Гудини, она пыталась вытянуть из нее какие-нибудь факты, которые могли свидетельствовать, что долгая совместная жизнь с Гудини не была такой идиллической, какой описала ее Бесс в книге «История его жизни по воспоминаниям и документам Беатрис Гудини». Автор книги, Гарольд Келлок, писавший ранее неплохие книги по бизнесу, и финансам, был рекомендован Бесс издателями. Он был полным профаном в магии, но вполне профессионально справился с задачей, излагая все так, как хотела Бесс. В книге было много сентиментальных историй, рисующих повелителя чудес как идеального любовника и мужа. У Ри Джор были сомнения на этот счет.

Возможно, эти сомнения поддерживались намеками одной из самых озорных маленьких кокеток, когда-либо пролезавших через потайной люк, чтобы оказаться в кабине фокусника. Эту крошечную, прекрасно сложенную, рыжеволосую, зеленоглазую женщину звали Дейзи Уайт. Зная пуританское и ультра-консервативное отношение Гудини к женщинам, Дейзи, чтобы только проверить, что произойдет, написала Гудини несколько бурных любовных писем. Гудини никогда не выбрасывал ни один клочок бумаги, за исключением, может быть, тех газетных вырезок, где расхваливались его имитаторы. Он сохранил и эти шуточные любовные письма. После его смерти Бесс нашла их и, как говорили, долго не могла прийти в себя, пока Дейзи не успокоила ее, объяснив, как было дело.

В декабре 1928 года Ри Джор сумела как-то расположить к себе Бесс и вытянула из нее обещание дать серию статей в «Грэфик», под общим заголовком: «Жизнь и любовные истории Гудини». Писать, естественно, должна была- Ри, а Бесс только подписываться.

Однако болезнь Бесс помешала осуществлению этого плана. Бесс положили в больницу накануне Рождества, и рождественская елка стояла у нее в палате.

Ри захотела, чтобы фотография Бесс, лежащей на больничной койке, была помещена в газете одновременно с началом публикации воспоминаний, но служащие больницы наотрез отказались пропустить журналиста-фотографа, который мог потревожить больных. Тогда Ри решила изменить стратегию. В газете ее знали как женщину, которая ни перед чем (в буквальном смысле этого слова) не остановится, лишь бы опубликовать материал.

Ри позвонила в редакцию «Грэфик» и попросила прислать ей Большого Мака. Это был уникум. Пожилой, высокий и толстый мужчина с огромным животом. Если его вымыть, побрить, одеть в приличное пальто и выглаженные брюки, то он мог бы сойти за сенатора, судью, смотрителя медицинских учреждений, словом, за какую-нибудь важную птицу, которую не посмеют остановить у больничной проходной. В больнице он представился как специалист, вызванный миссис Гудини для консультаций. Войдя к ней в палату, он вытащил из своей черной сумки фотоаппарат, зажигалку и коробочку с порошком магния. В случае надобности Большой Мак мог быть и фотографом. Однако на этот раз он действовал неловко, в результате при взрыве магния вспыхнули сухие иголки рождественской елки. Возникла паника. На Бесс все это повлияло так сильно, что она больше слышать не желала ни о Ри Джор, ни о ее эмиссарах, ни о ее работе. Джор кипела от негодования, когда Бесс сказала ей, что она не хочет иметь ничего общего ни с ней, ни с Маком, ни с порошком магния, ни с «Ивнинг Грэфик».

Покидая со скандалом больницу, Ри поклялась, что она расквитается с Бесс за нарушение данного ей слова. Правда, позже она постаралась наладить отношения.

Бесс покинула больницу и укрылась в доме своей сестры, жившей в верхнем Манхэттене.

Тем временем преподобный Артур Форд в состоянии транса получил через духа послание от матери Гудини, в котором содержалось кодовое слово «прости». Во всяком случае, такие ходили разговоры. Сам Форд, подобно большинству медиумов, всегда утверждал, что будучи в трансе, он не знает, что происходит на сеансе, и поэтому содержание посланий, передаваемых через духа, он может узнать лишь из пересказа присутствовавших. Послание, содержащее слово «прости», пришло 8 февраля 1928 года.

7 января 1929 года Дейзи Уайт, случайно встретив на улице Джозефа Даннингера, сказала ему, что в газете намечают опубликовать нечто сенсационное, связанное с Гудини и Бесс. В подробности она не вдавалась.

На следующий день, 8 января, в «Грэфик» появилась следующая заметка:

«Из бездны Неведомого вчера донесся голос Гарри Гудини, облегчивший страдания его вдовы Беатрис.

Миссис Гудини, сама находящаяся почти при смерти, ни в малейшей степени не сомневается в том, что голос из могилы принадлежит ее любимому мужу, поскольку кодовые слова, произнесенные им, известны только великому иллюзионисту и его преданной спутнице жизни.

Слова, всего их было девять, медленно исходили из уст медиума, сидевшего в присутствии свидетелей у постели больной:

«Розабелла-ответь-скажи-молись, ответь-посмотри-скажи-ответь, ответь-скажи».

В соответствии с кодом, разработанным Гудини несколько лет тому назад, из этих мистических слов образуется единственное слово: «поверь».

Преподобный Форд, через вселившегося в него духа Флетчера, получил послание от Гудини, содержащее кодовые слова. Этот факт был подтвержден несколькими друзьями Форда, честность которых никогда не подвергалась сомнению. Эти друзья сообщили обо всем Бесс и на следующий день устроили сеанс у нее дома. Они пришли к Бесс вместе с Ри Джор. Во время сеанса голос Флетчера, чем-то напоминавший голос самого Форда, снова произнес послание от Гудини, содержащее девять слов и объясняющее, как из этих слов возникает доказательное слово «поверь».

Один из присутствующих на сеансе написал заявление, свидетельствующее, что было получено истинное послание от Гудини, и Бесс подписала эту бумажку.

Затем, 10 января, на первой полосе «Грэфик» появился такой интригующий заголовок: «РАЗОБЛАЧЕНА ТАЙНА ПОСЛАНИЯ ГУДУНИ!» Сеанс заранее подготовлен медиумом и вдовой. Подробности на стр. 3. На третьей странице подробности помещены под заголовком: «ПОСЛАНИЕ ГУДИНИ — СПЛОШНОЕ НАДУВАТЕЛЬСТВО!» Форд признается, что он получил секретный код от жены фокусника». Заметка была подписана Эдвардом Черчилем, очевидно, одним из псевдонимов Боба Кэмпбелла. Она начиналась так: «Грэфик» разоблачает одну из самых скандальных мистификаций, когда-либо устроенных американской публике спиритами, — послание, якобы пришедшее из загробного мира от Гарри Гудини его вдове Беатрис. Газета собрала доказательства, что сенсационное послание было тщательно отрепетировано задолго до- «премьеры».

Газета располагает также свидетельствами того, что миссис Гудини, заявлявшая, будто была почти не знакома с Артуром Фордом, тем медиумом, через которого пришло послание, более года поддерживала с ним тесные дружеские отношения.