Космический Рейнджер - Айзек Азимов

Старр всё ещё удалялся от скалы. Она теперь была немногим ярче окружающих звёзд. Возможно, он ошибся в выборе цели, но не разрешал себе думать даже о возможности этого. Устремив глаза к тому пятнышку, которое он считал астероидом, он направил поток кислорода в противоположном направлении. Хватит ли его для полёта назад? Сказать невозможно. Ему придётся сберечь немного газа. Придётся маневрировать возле астероида, попасть на ночную сторону, найти Верзилу и корабль, если только…

Если только корабль уже не захвачен пиратами или не уничтожен. Дэвиду казалось, что вибрация его рук, вызванная вырывающимся кислородом, слабеет. Значит ли это, что кончается газ или просто падает его температура? Он держит цилиндр на удалении от костюма, поэтому тепло тела ему больше не передаётся. Именно тепло тела держало кислород в цилиндре газообразным и позволяло дышать им; точно так же и двуокись углерода оставалась газообразной, пока толчковый пистолет был рядом с человеком. В пустоте космоса температура цилиндра медленно падает. Старр прижал цилиндр к груди и ждал.

Казалось, прошли часы. На самом деле — только пятнадцать минут. Дэвиду показалось, что пятно астероида стало ярче. Приближается ли он к скале? Или это игра воображения? Ещё пятнадцать минут. Астероид явно ближе. Счастливчик почувствовал глубокую благодарность случаю, который позволил ему остаться на освещенной Солнцем стороне скалы, — благодаря этому он ясно видит свою цель. Стало труднее дышать. Опасности задохнуться от двуокиси углерода нет. Этот газ удаляется по мере образования. Но каждый вдох требует небольшой порции драгоценного кислорода. Он постарался дышать мельче, закрыл глаза, расслабился. В конце концов, он ничего не может делать, пока не доберётся до астероида и не пролетит мимо него. На противоположной, ночной, стороне, может быть, ещё ждёт Верзила. Если он доберётся достаточно близко, если сумеет вызвать Верзилу по своему повреждённому радио, прежде чем потеряет сознание, тогда ещё есть шанс.

Часы для Верзилы тянулись медленно и мучительно. Он жаждал спуститься, но не смел. Он говорил себе: если враг существует, он уже показался бы. Потом приходил к выводу, что сама неподвижность и молчание космоса — ловушка, в которую попал Счастливчик. Он положил перед собой персональную капсулу Дэвида и принялся разгадывать её содержимое. Если бы он мог вскрыть её и прочитать заключенный внутри микрофильм! Тогда он вызвал бы по радио Цереру, передал содержимое и был бы свободен действовать. Он перебил бы там всех и вырвал бы друга из любой опасности. Нет! Он ни в коем случае не должен пользоваться субэфиром. Конечно, пираты не смогут разгадать код, но они засекут направленную волну, а ему приказано не выдавать положение корабля.

К тому же какой смысл взламывать персональную капсулу? её можно уничтожить, но ничто не может её открыть и оставить послание нетронутым, кроме прикосновения того человека, которому она адресована. Вот и всё. Прошло больше половины двенадцатичасового периода, когда гравиметр дал первое предупреждение. Верзила очнулся от своих мыслей и удивленно посмотрел на эргометр. Линия на бумаге говорила о пульсации двигателей нескольких кораблей. Щит «Метеора», который слегка светился, чтобы предотвратить случайное столкновение с «отбросами» (обычное название для небольших метеоритов), включился максимально. Мягкое гудение энергетических установок стало громче. Верзила один за другим включал экраны. Его мысли спутались. Корабли поднимаются с астероида, больше им взяться неоткуда. Значит, Счастливчик пойман; может быть, он уже мертв. Неважно, сколько перед ним кораблей. Он справится со всеми и с каждым.

Верзила взял себя в руки. Первые лучи Солнца отразились от чего-то на одном из экранов. Он навел туда перекрестие. Затем нажал нечто похожее на клавишу пианино. Охваченный невидимым всплеском энергии, пиратский корабль засветился. Светился не корпус, а защитный экран противника, поглощавший энергию. Он светился всё ярче и ярче. Потом свечение померкло: враг повернулся и стал удаляться. Показались второй и третий корабли. К «Метеору» двигался снаряд. В пустоте космоса не было ни вспышки, ни звука, но Солнце отразилось в чём-то маленькой светлой точкой. Снаряд появился в виде кружка на экране, кружок стал больше, потом передвинулся к краю экрана. Верзила мог бы увернуться, увести «Метеор», но он подумал: «Пусть ударит». Он хотел показать им, с чем они имеют дело. «Метеор» похож на игрушку богача, но его не выведешь из строя выстрелом из рогатки.

Снаряд ударил и остановился, захваченный щитом «Метеора». Верзила знал, что при этом щит ярко вспыхнул. Корабль слегка качнулся, поглощая энергию движения, проникшую через щит.

— Ответим им, — пробормотал Верзила.

На «Метеоре» не было снарядов, но его энергетические проекторы были разнообразными и мощными. Верзила уже протянул руку к управлению мощным бластером, когда увидел на экране то, что вызвало гримасу на его маленьком решительном лице, — он увидел фигуру человека в скафандре. Странно, но космический корабль более уязвим для человека в скафандре, чем для любого оружия другого корабля. Вражеский корабль легко обнаружить на расстоянии в тысячи миль при помощи эргометра. А человека в костюме не обнаружишь и на расстоянии в сто ярдов. Щит работает тем эффективней, чем больше скорость снаряда. Он останавливает мгновенно огромные слитки металла, летящие со скоростью мили в секунду. Но один человек, делающий не больше десяти миль в час, даже не заметит присутствия щита, разве что его костюм слегка нагреется. Пусть к кораблю одновременно подбираются десять человек — только большое искусство может их обезвредить. Если двое-трое прорвутся, вскроют входной шлюз — корабль в серьёзной опасности.

И вот Верзила заметил человека. Это может быть только Передовой участник такого нападения. Верзила настроил один из защитных механизмов. Фигура человека оказалась на перекрестии прибора, и Верзила готов был выстрелить, когда ожило его радио. Несколько мгновений он сидел ошеломленный. Пираты нападают без предупреждения, они не стараются связаться, чтобы обсудить условия сдачи. Что же теперь? Он колебался, а тем временем в шуме стали слышны слова, всё время повторялось:

— Верзила… Верзила… Верзила…

Верзила подпрыгнул, забыв о человеке в скафандре, о битве, обо всём.

— Дэвид! Это ты?

— Я возле корабля… В космическом костюме… Воздух… почти кончился.

— Великая Галактика! — Побледневший Верзила подвел «Метеор» к человеку, которого он чуть не уничтожил.

Верзила смотрел на друга, который, сняв шлем, жадно глотал воздух.