Дюк (ЛП) - Гаджиала Джессика

Однако она была другого мнения. Но как бы усердно она ни тренировалась, она никогда не казалась удовлетворенной.

— Ты знаешь, — сказал я, позволяя своей руке опуститься ниже, дразня ее за поясом штанов. — Грейси уже год…

— Ммм, — согласилась она, прижимаясь ко мне и закрывая глаза.

— Думаю, может быть, пришло время приступить к работе над следующим, — сказал я ей, моя рука скользнула в ее штаны, надавливая на ее клитор через трусики.

Хныканье, которое она издала, дошло прямо до моего члена.

Он никогда не старел.

Пыталась ли она успокоиться или кричала изо всех сил, в мире не было ничего подобного.

— А ты как думаешь? — спросил я, когда ее дыхание стало прерывистым.

— Д…да… — простонала она, начиная тереться о мою руку.

Я попятился, потянув ее за собой в гостиную, где прижал ее к подлокотнику кресла, ее задница была высоко поднята ко мне, ее руки сжимали подушку дивана.

Я отступил на шаг, один раз сильно шлепнув ее по заднице, прежде чем схватить материал ее штанов и трусиков и медленно спустил их вниз по ее ногам, опустившись при этом на колени.

— Дюк… что… — она начала возражать, когда я раздвинул ее бедра.

— Я собираюсь попробовать твою сладкую киску, прежде чем трахну тебя, — сказал я ей, затем наклонился вперед и провел языком по ее влажной расщелине, прежде чем она смогла убедить себя возразить против этой позиции. В ту секунду, когда мой язык нашел ее клитор и надавил, ее ноги сильно задрожали, когда она издала низкий стон.

Я работал над ней, пока она почти не кончила, прежде чем отстраниться. Как бы мне ни нравилось, когда она кончала только из-за моего рта, мне нужно было чувствовать, как ее киска доит меня, когда она кончает.

Я встал, расстегнул молнию и вытащил свой член, поглаживая себя одной рукой, когда я надавил большим пальцем на ее киску, быстро вставляя на мгновение, прежде чем вытащить его и полностью засунуть свой член в ее тугую, горячую, влажную киску, чувствуя, как ее стенки сжимаются вокруг меня, крепко держа меня.

— Черт, — прорычал я, когда она уткнулась лицом в подушки, чтобы заглушить стон.

Не было никакого поддразнивания, никакого отнимания у меня времени.

Я трахал ее жестко и быстро, подстегиваемый ее постоянными стонами.

Я положил руку на ее задницу, двигаясь внутрь и вдавливая большой палец, уже смазанный из ее влажной киски, в ее задницу, заставляя ее издавать долгий, хныкающий звук, который почти заставил меня выстрелить слишком рано.

Я продолжал жестко трахать ее, и мой большой палец лениво двигался, быстро поднимая ее. Ее киска крепко сжалась на моем члене, и я протянул свободную руку, чтобы схватить ее за волосы, отрывая ее лицо от подушек.

— Дюк… что…

— Я хочу тебя слышать, — прорычал я, бросаясь вперед, и ее киска сильно запульсировала вокруг меня, когда крик сорвался с ее губ, достаточно громкий, чтобы разбудить соседей.

— Да, черт возьми, дои мой член, — потребовал я, проникая внутрь, держась, пока не почувствовал, как она обмякла подо мной, жадно втягивая воздух, прежде чем я глубоко засадил и со стоном вошел в нее.

— О Боже, — взвизгнула она, качая головой.

Я издал согласный звук, когда медленно вышел из нее, натягивая штаны на место, когда она потянулась, чтобы поднять свои, и медленно потянулась через подлокотник дивана, чтобы лечь лицом вниз на подушки.

И в этот момент Грейси издала вопль, заставив Пенни вздохнуть.

— Это твоя вина, — сказала она, пристально глядя на меня со своего места.

— Мне даже не жаль, — согласился я, сжимая ее задницу и собираясь умыться, а затем уложить нашу дочь спать.

Когда я вернулся всего через десять минут, немного довольный тем, что мое громкое дыхание не помешало мне снова уложить Грейси спать, Пенни вырубилась на диване.

Я улыбнулся ей сверху вниз, мое сердце в груди все расширялось.

В такие моменты, как сейчас, когда я наклонился вперед, чтобы прижать спящую жену к своей груди, чтобы отнести ее в нашу кровать, наш ребенок спал в комнате, это заставило меня по-настоящему увидеть, как сильно изменилась моя жизнь.

Такие вещи, как то, что у меня было сейчас, да, я никогда бы не подумал, что они были даже отдаленной возможностью для меня.

Казалось маловероятным, что я найду женщину, которая увидит тьму моего прошлого и примет, что это было мое прошлое, а затем захочет построить со мной будущее.

И я никогда не думал, что найду такую женщину, как Пенни.

Такую хорошую.

Любящую.

Дающую.

Чистую.

И, войдя в мою жизнь и позволив мне любить ее, она совершила невообразимое.

Она превратила мою грязную жизнь в нечто такое, о чем я и не думал.

В чистую.

Но нельзя было отрицать этого, когда она вздохнула во сне и перекинулась на меня, задрав ногу, как она делала раньше с той пушистой подушкой для тела, но теперь использовала меня, и ее кольцо с бриллиантом круглой огранки поймало свет, когда ее рука легла мне на плечо, в нашем доме, наш ребенок в другой комнате, еще один, возможно, растет у нее в животе, этого нельзя было отрицать.

Она сделала меня чистым.

И я потратил бы остаток своей жизни на то, чтобы найти способы отблагодарить ее за это.