Люди и нелюди - Олег Бубела

Отвернувшись, я принялся надевать перевязь с ножами, демонстрируя чуточку уязвленному Ушастику свое нежелание продолжать беседу. Конечно, жалко, что пока я не могу узнать эльфийское толкование необходимости военных действий с Империей (не сомневаюсь, оно окажется весьма занятным!), но в данный момент лучше задвинуть свое неуемное любопытство подальше. Иначе Дарит, чего доброго, снова начнет видеть во мне врага, одним махом перечеркнув все, чего я успел добиться. А вообще, несколько грубовато вышло, стоит попытаться сгладить впечатление. Вот только как это сделать?

Взявшись за саблю, я задумался, а затем отложил ее в сторонку и потратил пять минут на выполнение малого комплекса разминочных упражнений, который когда-то давно показывал мне мой тренер. Однако на Дарита он впечатления не произвел. После того, как я закончил, он с ироничным прищуром поинтересовался:

— И что это было?

— Разминка, — ответил я, чувствуя приятный жар в своем теле.

— Ты называешь эти бессмысленные и бессистемные движения разминкой? — изумился эльф.

— Почему бессмысленные? Они разогревают мышцы, заставляют кровь быстрее двигаться по жилам…

— Кто говорил тебе эти глупости? Мышцы, это не жаркое, чтобы их разогревать, а быстрый кровоток еще не гарантирует… Хотя, проще будет показать.

Дарит погрузился в себя, а я внезапно почувствовал, что тело больше мне не повинуется. Оно постояло немного, а затем принялось выламывать себе руки точно так же, как это недавно делал Ушастик. Ощущения были просто фантастическими! С первой же минуты у меня создалось такое впечатление, что я попал в плен к средневековым инквизиторам, жаждущим испытать на мне новые пытки, перед которыми не устоит ни один еретик. Боль в суставах была неописуемой, она раскаленными штырями вонзалась в мой мозг, но прекратить эти издевательства я не мог, поскольку оставался безмолвным наблюдателем.

Все попытки помешать навязываемым движениям были бесполезны, вся моя воля была не в силах сопротивляться ушастому кукловоду, который не реагировал на мои возмущенные мысленные вопли, щедро сдобренные матом. Я даже не мог малодушно потерять сознание, скрывшись от боли за пеленой беспамятства, и продолжал поминать на разных языках родню Дарита, чувствуя, как по щекам текут слезы. А потом дело дошло до ног…

Не знаю, сколько продолжалась эта пытка. Мне показалось, целую вечность. Но в один восхитительный миг я ощутил, что снова получил контроль над своей бедной тушкой, и тут же рухнул на пол, подвывая от боли, навечно поселившейся в каждой клеточке моего тела. Краем сознания я все же умудрился отметить, что зря упомянул о войне, да еще в таком пренебрежительно-снисходительном тоне. Немудрено, что Ушастик обиделся и решил устроить мне маленькую месть… У-у-у, падла эльфийская!

— Именно это и называется разминкой, — тем временем довольно заявила вышеупомянутая падла, игнорируя мои завывания, и задумчиво добавила: — А твое тело оказалось крепче, чем я ожидал. Возможно, это создаст определенные трудности в обучении…

Я почувствовал, как боль постепенно начинает отступать, выждал минутку и попробовал пошевелиться. К большому удивлению, это удалось. Видимо, Дарит переломал мне не все кости, оставив несколько на развод. С кряхтением столетнего деда я принял сидячее положение, стер влагу с лица, уставился на Ушастика и заявил:

— А в данный момент извинения не только уместны, но даже необходимы!

Если честно, я не очень-то рассчитывал на успех, все-таки времени прошло очень мало. Однако после моих слов во взгляде эльфа промелькнуло нечто, похожее на смущение, а еще через пару секунд он собрался с духом и произнес:

— Прости, Ник, я забыл предупредить, что это окажется не слишком приятно.

"Не слишком приятно? Ах ты, гад ушастый! Да я чуть с ума не сошел от боли!" — эти мысли стремительно пронеслись у меня в сознании, порождая желание врезать кулаком по смазливой эльфийской мордашке, но я глубоко вздохнул, огромным волевым усилием смирил бушевавшую в груди ярость и пробормотал:

— Ну, хоть так.

А после этого попытался подняться, также осторожно, сперва встав на колени. Несмотря на опасения, боль не усиливалась. Наоборот, она уходила куда-то далеко-далеко, оставляя после себя некое томление, которое даже можно было назвать приятным. Утвердившись на ногах, я некоторое время прислушивался к себе, а потом попробовал поводить руками из стороны в сторону, поприседать, даже подпрыгнул пару раз. Мышцы работали безукоризненно, а в теле появилась какая-то легкость, как после подзарядки Поглотителем Жизни.

— Беру все свои мысли назад! Ты был прав по всем пунктам, а твоя разминка — высший класс! — с искренним восхищением сообщил я Ушастику. — Только ее надо будет обязательно повторить, а то я не все движения успел запомнить.

— Непременно, — пообещал явно довольный похвалой Дарит.

— Но в следующий раз ты обязательно предупреди, прежде чем брать меня под контроль, ладно? А то как-то неприятно ощущать себя марионеткой.

— Договорились.

После такого весьма своеобразного первого урока, мы оделись, подхватили вещи и покинули убежище. Решив перед марш-броском плотно позавтракать, отправились к речке, по пути набрав картошки с зеленью и опять-таки не встретив никого, кроме насекомых. На этот раз в меню снова была уха, хотя Дарит предлагал не терять времени и просто запечь рыбу на огне. Объяснив эльфу, что спешить нам особо не нужно, я занялся готовкой, а когда солнечный диск полностью вылез из-за горизонта, предложил учителю доставать тарелку.

Кстати, в этот раз Ушастик пользовался своей ложкой, серебряной, с деревянной резной рукоятью из красного дерева. Оглядев этот столовый прибор, я признал — явная штамповка, которая наглядно подтверждала мой недавний вывод, после чего задумался, почему же такие суперпродвинутые эльфы еще не сподобились изобрести огнестрельное оружие. В то, что оно уже изобретено, просто не известно широкой публике, как и скрывающие ауру амулеты, мне совсем не верилось, однако толковых объяснений этому странному факту так и не нашлось.

Расправившись с завтраком, мы вымыли посуду, упаковали вещи покомпактнее и двинулись к мосту. Первые четыре часа прошли скучно, поскольку разговаривать, таща тяжелые сумки, было тяжело — сбивалось дыхание. Я частенько останавливался и осматривал горизонт в подзорную трубу, высматривая тварей и конкурентов, но потом вспомнил слова Дарита о тренировке органов чувств, которую проходят все лесные стражи, и наглым образом свалил эту почетную обязанность на Ушастика. У него, к слову, никаких похожих приспособлений не имелось, но не потому, что эльф не испытывал надобности в осмотре местности, а просто денег на покупку постоянно не хватало. И вообще финансовое положение моего учителя было удручающим — он имел при себе всего три золотые монеты и немного серебра, поэтому без возражений согласился оставить все экономические вопросы на мое усмотрение.