Блюз белого вампира - Эндрю Фокс

Хозяин клуба ужасно смутился.

— Э-э… мистер Шамбоне немного расстроен…

— Расстроен! Ты хочешь, чтоб я распустил к чертовой матери пол-оркестра! Пойми, Род, я вечно жить не собираюсь. Как эти пацаны завтра станут музыкантами не хуже, чем Тео Шамбоне, если сегодня они не будут играть в моем оркестре?!

Мистер Брейтуайт уставился в пол.

— Будь этот мир идеален, Тео, я нанял бы тебя вместе со всем оркестром — пусть бы он был хоть из двадцати человек — с сегодняшнего дня и до конца времен. Ты прекрасно знаешь, что я люблю музыку. Но я еще и бизнесмен, и у этого бизнесмена недавно появилось четыре новых конкурента во Французском квартале. Ну не могу я теперь платить целому джаз-банду. Может, некоторые из твоих ребят смогут приходить, играть на выходных…

— Да не могут мои ребята играть за бесплатно! Им на учебу копить надо. Ну скажи ты ему, Джулс! Ты же тут постоянный посетитель. Скажи, как людям мой оркестр нравится…

Тут Джулс заметил в дальнем углу зала Веронику. Она махнула рукой.

— Тео, ты извини, но мне правда идти надо. Давай как-нибудь в следующий раз, а? Посидим, подумаем, что делать…

Старый трубач рассерженно замахал на Джулса руками.

— Ну и черт с тобой! — Он тут же переключил свой гнев обратно на хозяина клуба и, размахивая для пущего эффекта шляпой, принялся в очередной раз расписывать невзгоды, с которыми столкнутся уволенные музыканты.

Джулс угрюмо побрел в конец зала к столику Вероники. Тяжело опустился на стул и через плечо посмотрел на миниатюрного музыканта, искренне надеясь, что того не хватит удар.

— Слава Всевышнему, что ты пришел!

Джулс неохотно повернулся к собеседнице.

— Пришел, пришел. Давай представь по-быстрому, что ты орех, и колись.

Вероника опасливо оглядела пустеющий на глазах клуб. Потом нервно переплела пальцы и придвинулась поближе к Джулсу.

— Ты слышал когда-нибудь о стратегическом фонде «Гелий»?

— Нет.

— На самом деле никто не слышал. А что такое дирижабль, ты знаешь?

— Ну, что-то вроде воздушного шара, только с мотором.

— Верно. Так вот во время Первой мировой войны американское правительство решило создать для морской авиации разведывательную флотилию из летательных аппаратов, которые были бы легче воздуха. Немцы использовали для своих дирижаблей водород, но он гораздо взрывоопасней гелия. Помнишь, у них в 1936 году пассажирский «Гинденбург» загорелся? В Соединенных Штатах построили единственный в мире крупный завод по производству гелия. Когда война закончилась, федеральное правительство решило создать этот самый стратегический фонд «Гелий», чтобы у военных всегда был достаточный запас этого газа.

Джулс заерзал на стуле.

— Лекция по истории — это, конечно, интересно, только за каким чертом она мне сдалась?

— Сейчас поймешь. Теперь вспомни, когда морская авиация последний раз использовала свои дирижабли?

— Не знаю… Может, во Второй мировой?

— Совершенно верно. Последний дирижабль, «Акрон», отправили на покой вскоре после Второй мировой войны. Во время самой войны несколько аэростатов служили для противовоздушной обороны. К концу сороковых дирижаблей на вооружении совсем не осталось. Однако федеральное правительство год за годом продолжало финансировать фонд «Гелий». И сейчас финансирует, хотя военные уже лет пятьдесят гелий не используют.

Джулс потер кончик носа.

— Наверное, теперь я должен спросить, какого черта они это делают, так?

Вероника понизила голос до шепота.

— Кое-кто в вооруженных силах и федеральном правительстве использует этот фонд в целях, которые они предпочитают не афишировать ни перед Конгрессом, ни перед общественностью. Например, вероятное вторжение на Землю инопланетян, или таинственное расчленение скота, или необъяснимые атмосферные явления, из-за которых на несколько дней могут выйти из строя радарные установки.

Джулс, начиная понемногу понимать, хмыкнул.

— Всякие странные вещи, которые по ночам появляются, да? Такие, как я, например.

— Вот именно. Такие, как ты. Последние полтора года я работаю на стратегический фонд «Гелий». Меня наняли специально для твоего дела.

К их столику подошла официантка в красной юбке.

— Можете сделать последний заказ, ребята. Что будете?

— Мне то же самое, — сказала Вероника, подтолкнув к официантке полупустой бокал. — Клубничную «Маргариту». Только попросите бармена сделать ее немного послаще.

— Хорошо. Вам, сэр?

— Мне кофе, — ответил Джулс, не отрывая от Вероники глаз. Он подождал, когда официантка отойдет. — Теперь я, видимо, должен спросить, как так получилось, что ты мне все это рассказываешь? Если судить по тому, что было спрятано у тебя в номере под умывальником, ты собиралась меня убить. И разве я могу тебе доверять? Мне что, тебя обыскивать? Хотя никакого смысла в этом все равно нет. Откуда я знаю, может, тут за каждым углом стоит по федеральному агенту с крестом и деревянным колом, и все ждут, когда я выйду с тобой из клуба?

— Я хотела тебе кое-что показать.

Вероника достала сумочку. Когда она раскрыла ее, Джулс испуганно отпрянул от стола. Вероника рассмеялась.

— Не бойся. Чесночный спрей я доставать не собираюсь.

— Чесночный спрей? У тебя есть чесночный спрей?!

— Естественно. Агентство не отправило бы меня на задание, не снабдив всем необходимым. Вот держи.

Она протянула Джулсу фотографию. На ней была молодая, довольно стройная женщина в вечернем платье. К пышной груди она прижимала какой-то приз.

— Кто это?

— Это я. Фотографию сделали меньше двух лет назад. Я как раз выиграла конкурс красоты в нашем штате.

Джулс снова взглянул на фотографию, на этот раз внимательнее. Действительно, это была Вероника с ее крохотной ямочкой на подбородке. Однако Джулс никак не мог поверить что, что полненькая симпатичная девушка на фото и пышнотелая богиня, сидящая сейчас перед ним, это один и тот же человек. Неужели фотографии всего два года? Никто не может располнеть так сильно за такой короткий срок. Даже сам Джулс.

Официантка вернулась с заказанными напитками. Как только она ушла, Вероника положила ладонь Джулсу на колено.

— Не верится, да? Не верится, что нормальная девушка могла превратиться в такую… уродину, как я сейчас.

Джулса поразило, сколько в ее голосе звучало отвращения к самой себе.

— Детка, ты совсем не уродина…

Вероника закрыла глаза и стиснула Джулсу колено.

— Ты не представляешь, что они со мной сделали. Все, чего я хотела, это поступить в хороший университет. Сделать неплохую карьеру — может быть, в сфере торговли. Сразу после того конкурса красоты мне предложили работу в агентстве. В то время я понятия не имела, что весь конкурс проводился на их деньги. За пять лет службы мне посулили золотые горы. Все, что требовалось, это согласиться на кое-какую… экспериментальную операцию.

Вероника провела руками по телу — от грандиозно массивной груди до округлых бедер. Несмотря на усталость и настороженность, Джулс почувствовал, что его маленький солдат отозвался, будто проснувшись на утреннюю побудку.

— Мое тело… оно… ненормальное. Неестественное. — Вероника сделала глоток «Маргариты». — Мои наниматели знали, что ты предпочитаешь полных женщин. Поэтому и разработали это тело, а я теперь ношу его, как соблазнительную приманку. Основная его часть искусственная. Это все имплантаты. Около шестидесяти процентов моих… форм создано с помощью легких гелиевых имплантантов. Весят они куда легче, чем настоящая плоть того же объема. Иначе я, наверное, с места бы не сдвинулась…

Вероника смахнула слезу, продемонстрировав отменный маникюр.

— Они… они обещали, что через пять лет извлекут их обратно. Только недавно я выяснила, что все это сплошное вранье. Со мной связалась одна женщина. Она тоже когда-то работала на агентство в одном из их «проектов», и ее превратили в такую же уродину, как я. Когда она стала не нужна, они врали ей много лет подряд, покупали молчание тем, что обещали снова сделать из нее нормальную женщину, да так своих обещаний и не выполнили. Она постепенно старела. Ее организм все труднее переносил эти кошмарные изменения. Она совсем перестала выходить из дома, и теперь ей осталось только ждать смерти. Я не хочу так закончить, Джулс. Я просто не могу так закончить!

Джулс сидел, затаив дыхание. Рассказ Вероники обрушился на него как силиконовая бомба.

— Ну… а я-то тут при чем? Я-то что сделать могу?

Вероника заглянула Джулсу в глаза, и тому показалось, что Венера Милосская, Рита Хейуорт и Джейн Мэнсфилд соединились в ней одной.

— Я не хочу стареть. Я не хочу превратиться в такую жалкую развалину, как она. Я хочу навсегда остаться молодой. Сделай меня своей королевой, Джулс. Преврати меня в вампира.