Вечные следы - Сергей Марков

Забегая несколько вперед, скажем, что 5 февраля 1820 года корабли Беллинсгаузена и Лазарева в третий раз подошли вплотную к Южному полярному материку. Но Беллинсгаузен еще не был уверен в том, видит ли он действительный берег материка или нескончаемые ледяные бугры.

В пору антарктического лета, в марте 1820 года, русские моряки увидели изумительную картину южного сияния, которую хорошо запомнил и описал Беллинсгаузен. В небе Антарктики вставали лазоревые столбы, каждый из которых был «шириною в три диаметра солнца».

Метели, снежные бури, ночная темнота, плавучие льды делали опасным дальнейшее пребывание в южных широтах в это время года. Беллинсгаузен решил идти в Порт-Жаксон (Сидней), где можно было запастись припасами и топливом. В конце марта якоря кораблей легли на белый песок гавани Порт-Жаксона, прямо против Сиднея. Близ места стоянки были выстроены обсерватория и русская баня.

После отдыха под небом Австралии Беллинсгаузен вновь повел свои корабли в поход. Вскоре мореплаватели увидели цветущие, берега Новой Зеландии. Корабли шли проливом, разделяющим тропическую землю на два острова. Беллинсгаузен описал быт новозеландцев, которые приветливо встретили русских и даже приняли участие в разгрузочных работах на кораблях.

В июле 1820 года к востоку от Таити, в самом сердце Океании, Беллинсгаузен и Лазарев открыли острова Россиян. Исследования начались 7 июля, когда командиры кораблей ступили на коралловый берег острова Моллера. Один за другим в океанской лазури вставали сложенные из кораллов острова Волконского, Барклая де Толли, Ермолова, Кутузова, Раевского, Чичагова, Милорадовича. Мореплаватели раздавали подарки островитянам. Андреевские флаги развевались над водами Полинезии.

Вслед за этим корабли посетили остров Таити, где Беллинсгаузен установил дружеские связи с королем таитян и получил от него подарки для передачи русскому правительству. Беллинсгаузен собрал много данных к своим будущим запискам «Замечание об острове Отаити». На пути из Полинезии в Порт-Жаксон мореплаватели открыли и исследовали острова Восток, Михайлова, Симонова. Они находились к югу от архипелага Фиджи.

31 октября 1820 года корабли Беллинсгаузена и Лазарева оставили мыс Русских в гавани Порт-Жаксона. К тому времени Беллинсгаузен собрал много ценных данных для описания Австралии и ее жителей. «Европейцы сами часто подают причину к раздорам», — писал он.

Ф. Ф. Беллинсгаузен набросал короткое описание «Земли Вандимена», как тогда называлась Тасмания. Из этого описания мы узнаем, что золото Синих гор в Тасмании было открыто в 1820 году участником русской экспедиции под начальством капитана М. В. Васильева.

На юге лежал остров Маккуори, в водах которого водились морские слоны. Остров был подробно исследован и нанесен на карту.

До конца 1820 года Беллинсгаузен пытался четыре раза проплыть как можно далее к югу, к заветной твердой земле. Корабли трижды проникали за Южный полярный круг, но долго не могли достигнуть края материка Антарктики.

Наступил 1821 год.

11 января матросы, поднявшись на ванты, трижды прокричали «ура!», и над кораблями взвились флаги. Словами поздравления, тоном пуншевых стаканов на борту «Востока» и «Мирного» было отмечено открытие острова Петра Великого. В стране китов и голубых буревестников была найдена земля с крутыми каменными скалами. Все указывало на близость обширного берега, к которому так упорно и долго вел свои корабли Беллинсгаузен.

Наконец утром 17 января при солнечной и безоблачной погоде, когда в небе кружились морские ласточки — предвестники близости суши, с кораблей увидели снежный берег с крутыми горами и скалами.

Это была Антарктида! Она простиралась далеко к югу, и белому берегу, казалось, не было ни конца ни края.

Так совершилось открытие Берега Александра I. Русские люди первыми достигли окраины южно-полярной суши.

«…Остров Петра I и Берег Александра I… останутся вечно неприкосновенны от разрушения и передадут высокие имена позднейшему потомству», — сказал Беллинсгаузен.

Мореплаватели спешили подарить родине новые и новые открытия. Им удалось достичь скалистых берегов Южно-Шетлендских островов, измерить глубины моря вокруг них и дать русские названия четырнадцати островам. Одним из памятников русской славы у ворот в Антарктику стал остров Бородино с его высокой горой. Малоярославец, Смоленск, Березина, Полоцк, Ватерлоо, Лейпциг, острова Михайлова и Мордвинова были положены на точнейшую карту славного похода Беллинсгаузена и Лазарева.

26 февраля 1821 года корабли вошли в гавань Рио-де-Жанейро, а 24 июля герои Антарктики салютовали родному Кронштадту. Отважные мореходы прошли 50 тысяч морских миль!

Научные итоги похода Беллинсгаузена оказались непревзойденными. Корабли Беллинсгаузена обошли вокруг Антарктики, и русский ученый опроверг утверждения Джемса Кука, отрицавшего самое существование суши внутри Южного полярного круга.

Сорокадвухлетний «командор Антарктики», бесстрашный моряк Беллинсгаузен, который не мог жить без моря, тем не менее по возвращении на родину поступил на береговую службу. Очевидно, это было необходимо ему исключительно для того, чтобы написать книгу о своих скитаниях меж льдов и коралловых островов.

Замечательный труд Беллинсгаузена увидел свет только в 1831 году. К тому времени Ф. Ф. Беллинсгаузен успел побывать на Средиземном море, а затем принять участие в русско-турецкой войне. В чине контр-адмирала он руководил осадой Варны и других турецких крепостей с моря. В год выхода его книги он командовал флотской дивизией на Балтийском море.

Родной Балтике Беллинсгаузен отдал остаток своей жизни. В 1839 году он был назначен главным командиром Кронштадтского порта. Ежегодно во время учений и походов кораблей он командовал морскими силами всей Балтики. Он наблюдал за снаряжением и отправлением кораблей в кругосветные плавания.

«Командор Антарктики» укрепил и благоустроил Кронштадт, превратив крепость в подлинную приморскую твердыню. Его трудами была создана здесь знаменитая Морская библиотека. До конца своих дней Беллинсгаузен следил за русскими географическими исследованиями и наносил на карту каждое новое открытие.

Ф. Ф. Беллинсгаузен умер на 73-м году славной жизни ученого, воина и русского открывателя шестой части света.

БЕССТРАШНЫЕ ГРУМАНЛАНЫ

В 1826 году в каменистую землю Груманта (Шпицбергена) было опущено тело одного из знаменитейших русских груманланов — Ивана Старостина.

Груманланами назывались отважные русские мореходы и зверобои, издревле посещавшие Шпицберген и зимовавшие там в своих теплых избах с нарами, покрытыми медвежьими шкурами.

Иван Старостин сочетал в себе лучшие качества груманланов. Род Старостиных начался в древнем Новгороде. Они были ушкуйниками и ходили на своих стругах по могучей Северной Двине. После переселения Старостиных в Двинской край родовое гнездо их разместилось в Велико-Устюжском уезде.

В 1780 году Иван Старостин отправился с Северной Двины в Соловецкий монастырь. Оттуда он впервые совершил плавание к Груманту, где облюбовал себе гавань Грин-Харбур. Старостин занялся промыслом белух.

На берегах Грин-Харбура Старостин провел две зимы. Вначале он плавал на Грумант через год и оставался там на зимовку, а после смерти жены уже не покидал острова, который стал для него родным домом. Так прошло пятнадцать лет. Родственники Старостина, в том числе его внук Антон Старостин, часто плавали на Грумант, доставляя старейшине груманланов жизненные припасы и забирая его богатую добычу.

Изба Ивана Старостина стояла на берегу ледяного Айс-фиорда у самого входа в бухту Грин-Харбур. Южнее располагалась обширная гавань Клок-бай, или Бельсунн. Так прозвали ее иноземны, но груманланы испокон веков знали гавань под именем Старостинской, ибо здесь жили и предки Ивана Старостина. Согласно поверью около их избы висел старинный колокол, вывезенный, возможно, еще из Новгорода. Поэтому иноземцы и назвали впоследствии Старостинский залив Клок-бай (Колокольный).

В год смерти Ивана Старостина его внук Антон Старостин в последний раз посетил Грумант. Но в 1871 году он решил возобновить дело, которым занимался славный род.

Антон Старостин подал царскому правительству прошение, в котором излагал заслуги рода Старостиных в деле освоения Груманта, указав, что его новгородские предки открыли и заселили Грумант еще до основания Соловецкого монастыря (1435 год). Потомок груманланов хотел построить промысловый корабль и восстановить древнее старостинское поселение на Груманте. Он просил льгот на промыслы, но, так и не дождавшись их, умер в 1875 году. Мечта его не сбылась.

Что же касается сроков заселения Груманта русскими людьми, в частности представителями рода Старостиных, то на этот счет есть замечательные свидетельства.