Чары зари - Катарина Керр

Поскольку их матери были сестрами, двоюродные братья выглядели очень похожими. Их обоих отличали огненно-рыжие волосы, веснушки и яркие голубые глаза. Но если Нед считался привлекательным мужчиной, то самым снисходительным описанием Перрина было бы выражение — «неопределенного вида».

С кружкой в руке он присоединился к Неду. За другим столом солдаты из боевого отряда пили и играли в кости.

— Почему это я явился, как предзнаменование?

— Ты как раз вовремя, чтобы отправиться со мной на войну, — Нед улыбнулся, словно предлагал гостю великолепный подарок. — У меня есть союзники на западе, тьерин Греймин — ты ведь с ним встречался, да? Так вот, он попросил о помощи. Предполагается, что я приведу двенадцать человек, но у меня только десять, а мне нужно где-то раздобыть еще двух. Поехали, кузен! Это будет весело, а ты сэкономишь мне стоимость серебряного кинжала.

Не видя способа выкрутиться, Перрин вздохнул. Нед кормил его много зим. И, кроме того, предполагалось, что господин благородного происхождения с радостью воспринимает призыв отправиться на войну. Перрин выдавил из себя улыбку.

— О, с радостью, — сказал он. — А из-за чего война-то?

— Проклятье, даже не знаю. Я только сегодня получил послание.

— А ты можешь дать мне щит?

— Конечно. Боги, Перро, неужели ты хочешь сказать, что ездишь без щита?

— Э… а… ну, езжу… Щиты занимают слишком много места на седле.

— Тебе следовало родиться лесорубом, клянусь!

Перрин потер подбородок и подумал над этим замечанием.

— Я просто пошутил, — поспешно сказал Нед. — И, надеюсь, серебряный кинжал вскоре подвернется. Их всегда полно в Кергонни. Подождем пару дней, а затем отправимся, даже если у нас не будет хватать одного человека. Лучше так, чем явиться, когда сражения уже закончились.

Однако боги, очевидно, решили, что если лорд Нед собирается отправиться на войну, то должен сделать это незамедлительно. На следующее утро, вскоре после завтрака зашел садовник и объявил, что у ворот стоит серебряный кинжал.

— И с ним женщина, — сообщил старик. — Лично мне жаль ее родственников.

— Хорошенькая? — полюбопытствовал Нед.

— Да.

Нед и Перрин обменялись улыбками.

— Отлично, — сказал Нед. — Приглашай их.

Через несколько минут в зал зашли серебряный кинжал и его женщина. Судя по грязи на одежде, оба долго странствовали, да и одеты они были плохо. Девушка была в мужской одежде, с мечом и серебряным кинжалом на поясе. Несмотря на коротко подстриженные, как у мужчины, светлые волосы, она оказалась не просто симпатичной, а, по-настоящему красивой, с большими голубыми глазами и нежным ртом.

— Доброе утро, лорды, — серебряный кинжал вежливо поклонился. — Меня зовут Родри из Аберуина. В вашей деревне я услышал, что у вас найдется место для таких, как я.

— Точно, — ответил Нед. — Не могу предложить больше серебряной монеты в неделю, но если ты хорошо послужишь мне во время войны, то я разрешу тебе и твоей девушке всю зиму жить у меня.

Родри посмотрел на крышу, сквозь которую проникали солнечные лучи, затем на пол, где собаки Неда дрыхли на заплесневевшей соломе.

— До зимы еще далеко, лорд. Мы поедем дальше.

— Хорошо, — поспешно сказал Нед. — Я могу выжать две серебряные монеты в неделю. Будут ведь и боевые трофеи.

— Тогда решено. Пусть боги благословят лорда за его щедрость.

Ради Джил лорд Нед предоставил серебряному кинжалу отдельную комнату вместо соломенного тюфяка в большом зале. Хотя плетеные стены покрывал слой грязи, в комнате имелась настоящая дверь. Горела свеча. Не желая сидеть на полу на соломе, которая была населена насекомыми, Джил устроилась на качающемся деревянном сундуке. Оттуда она наблюдала, как Родри чистит кольчугу. Он проводил тряпкой по кольцам, стирая ржавчину, и хмурился.

— О чем ты думаешь? — спросила Джил.

— О старом присловье: «Бедный, как лорд из Кергонни».

— Лорд Нед — это просто нечто, не правда ли? Неужели мы действительно останемся здесь на все лето и на зиму?

— Конечно, нет. Я предпочту спать у обочины дороги. Ты уверена, что с тобой будет все в порядке, если я тебя тут оставлю?

— Несомненно, конура станет достаточно уютной после того, как все собаки покинут ее. Как ты думаешь, война здесь затянется?

— Война? — Он с улыбкой поднял голову. — Я не стал бы оказывать честь этой сваре, именуя ее подобным словом, любовь моя. Если союзники Неда подобны ему самому, несомненно, предстоит много криков и мелких стычек, да и продлятся они довольно долго.

— Надеюсь, ты прав. Я чувствую опасность. Она идет с этой… войной.

Родри перестал улыбаться и отложил кольчугу.

— Опять твой проклятый двеомер?

Именно так. Но это не опасность сражения, если быть точной. Я даже не совсем уверена, что именно имею в виду. Прости меня. Мне не следовало ничего говорить.

— Жаль, что ты это сказала. — Родри долго колебался, уставившись в солому, рассыпанную на полу. — Я… а, клянусь волосатой задницей Владыки ада! Давай просто забудем об этом.

— Я знаю, что ты хочешь знать. Я не вижу твоей смерти. Боги, даже если я когда-нибудь увижу ее, разве ты думаешь, что я начну умолять тебя не ехать на войну?

— Да и какой смысл? Когда за мной придет мой вирд, я с такой же легкостью могу умереть от лихорадки или свалившись с лошади. Позволь мне попросить тебя об одной услуге, любовь моя. Если ты увидишь приближение моей смерти, не говори мне ни слова об этом, ладно?

— Ладно. Обещаю.

Родри благодарно кивнул, встал, потянулся и посмотрел на свою кольчугу, которая поблескивала в свете, отбрасываемом пламенем свечи. Он был таким красивым, что Джил чуть не расплакалась — ей так не хотелось, чтобы он рисковал жизнью в мелкой вражде людей, вроде лорда Неда. Как и всегда по ночам перед отъездом Родри, Джил задумывалась, проживет ли он достаточно долго, чтобы вернуться назад, к ней.

— Давай спать, любовь моя, — сказал Родри. — Пройдет много времени, прежде чем мне снова удастся лечь с тобой в одну постель.

Стоило Джил оказаться в его объятиях, как у нее возникло неприятное ощущение: мысль о его возвращении леденила сердце, и ей становилось все страшнее. Она крепко сжала Родри в объятиях и позволила его поцелуям разогнать зловещий холод. Рано утром боевой отряд кое-как выстроился во дворе. Стоя в дверном проеме, Джил наблюдала, как мужчины занимают места за двумя лордами. Четверо в арьергарде, включая Родри, вели вьючных лошадей, нагруженных съестными припасами, потому что у Неда не было ни телеги, ни вола. Да и если бы телега и имелась, он не мог освободить от работы крестьян, чтобы управлять ею. Когда наконец казалось, что отряд уже выстроился, кто-нибудь кричал, что забыл нечто важное, и бросался назад, в дом или конюшню. В самый последний момент Нед обнаружил, что у Перрина нет шлема. Слугу отправили искать шлем на конюшню, которая очевидно служила также оружейным складом.