Далекие берега. Навстречу судьбе - Сарду Ромэн

Всем присутствующим Чарльз дал по четыре гинеи — пособие для обустройства в Новом Свете. Целое состояние.

— Эти деньги принадлежат вам, — сказал Чарльз. — Я отобрал их у англичан.

Среди собравшихся в риге был одиннадцатилетний мальчик с черными глазами и волосами, со вздернутым носом. Вид у него был насмешливый и вместе с тем решительный.

— Ребенок неизвестных родителей, — заявил мальчик.

— Что ты умеешь, малыш?

— Я умею становиться невидимым. Я ко всему приспосабливаюсь. Все эти годы я легко отделывался, играя злые шутки с этими скотами англичанами в Дублине, и ни разу не попался.

— Как тебя зовут?

— Не знаю, но поскольку я немного дикий, меня прозвали Дичок.

Чарльз улыбнулся:

— Ты хочешь, чтобы в Америке тебя записали под этим именем?

— Да нет же!.. Название яблони!

Мальчик стал думать, глядя в пространство, подперев рукой голову. Бэтман и ирландцы обменялись веселыми взглядами.

— Допустим, меня будут звать Голиаф!

— Голиаф?

— Да. Голиаф Айриш, как наш остров!

— Пусть будет так. Я добавлю Патрик. А поскольку сомнений не должно быть, мы окрестим тебя немедленно. Но ты не находишь, что у тебя слишком английский акцент для маленького ирландца?

Мальчик вспыхнул от гнева:

— Ни Бэтман, ни кто-либо другой не имеет права меня оскорблять! Я говорю с таким акцентом, потому что сиротский приют, где я жил, содержали англичане! К тому же в этом моя сила, и благодаря этому я часто проникал к этим скотам совершенно незамеченным!

— Действительно, это может оказаться полезным. И что же ты собираешься здесь делать?

— Я-то знаю! Я завербуюсь на «Раппаханнок», черт возьми!

Мальчик не знал, что никто никогда не должен был произносить название этого корабля. Никто самовольно не вызывался стать членом команды Бэтмана. Лишь один Чарльз решал, может ли он доверять тому или иному эмигранту.

— Я сказал глупость? — воскликнул Дичок, видя, что лица присутствующих посуровели.

— Здесь сказать глупость и сделать ее — это одно и то же, — ответил Бэтман. — Ты мне симпатичен, но ты слишком болтливый. Тебе придется подождать. Я пристрою тебя в одну из семей Айриштауна, к Гренеллям.

— Э! Я приехал в Америку не для того, чтобы меня усыновляли! Я сам выкручусь, спасибо!

— Прежде чем ты займешься своей маленькой особой, постарайся стать полезным нашему сообществу. А йотом мы посмотрим.

— Дай мне четыре звонких гинеи, и смотреть буду я.

Чарльз улыбнулся:

— Ты неисправим. Имя Дичок подходит тебе как нельзя лучше.

Прежде чем отпустить своих соотечественников, готовых начать новую жизнь, Бэтман еще раз напомнил им о важности солидарности всех ирландцев, живших в Америке. Часть урожая и имущества, нажитого в Айриштауне и других католических поселениях, отправлялась на родину для поддержки восставших и оказавшихся в беде.

Айриштаун был гордостью Чарльза Бэтмана. Маленькая колония находилась недалеко от моря, на Рамни-Марч, к северу от Чарльзтауна. На рейде всегда стоял корабль, чтобы в случае нападения можно было спастись бегством.

В городке насчитывалось около сорока семей, живших в основательно построенных деревянных домах. От вторжения их защищали двойной палисад и три пушки. За четыре года ирландцы превратили эту песчаную землю в плодородные поля.

В течение двух дней, пока на телеги переносили с «Раппаханнока» добычу, которую затем собирались продать в порту Бостона, Чарльз Бэтман раздавал пожертвования, а затем присутствовал на танцевальных соревнованиях. Он устроил вновь прибывших, распорядился о строительстве новых домов, проверил оборонительное вооружение, расспросил о недавно умерших и новорожденных.

Прирожденный непоседа, Дичок веселил собравшихся своими шутками.

В этом году возвращение в Айриштаун было для Бэтмана особенно волнительным. Радость и чувство свободы, царившие в сообществе, теперь ощущались сильнее, все ирландцы прониклись мыслью о счастливом будущем, но главное, Салли ждала их ребенка.

Надо было позаботиться о доставке добычи в Бостон. Чарльз и его друзья, считавшиеся непревзойденными мастерами подпольной торговли, сумели продать по хорошей цене награбленные товары. Большую их часть они погрузили на торговые корабли, чтобы затем перепродать в Англии, откуда несколько недель назад эти самые товары были отправлены в Америку! В частности, на корабле «Пенденнис», капитан которого был союзником ирландцев.

В день отправки, последний день сезона перед зимними бурями, которые надолго изолируют Новую Англию, Бэтман и его люди наблюдали за кораблем, стоявшим в порту, с крыш домов Бостона.

Как обычно, на набережной собралась толпа любопытных. Чарльз удивился, заметив активность на двух других бостонских кораблях. Они тоже готовились сняться с якоря, хотя и не так явно. Чарльз заметил солдат с мушкетами, которые старались не показываться на глаза.

— Где находится Альдус Хамфри? — спросил Бэтман.

— Никто из наших людей не видел его последние два дня, — ответил Бобр. — Похоже, он спрятал свою семью где-то на юге Плимута и наверняка поехал навестить их.

— Нет. Здесь что-то замышляется…

Альдус Хамфри разместил свою штаб-квартиру на складе, который раньше служил перевалочным пунктом для рабов, привозимых из Африки. Это была настоящая крепость, где Хамфри принимал своих людей, разрабатывал стратегию, ставил цели.

На стене висели морские карты, на которых были отмечены все места нападения «Раппаханнока», записаны точные даты и суммы, вырученные Бэтманом от проданной добычи.

Хамфри тщательно нанес на карты рельеф побережья Новой Англии.

— Именно в этом районе моря, между Бостоном и бухтой Каско, Чарльз Бэтман прячет зимой свой «Раппаханнок», — сказал он своим сообщникам.

За восемь лет никто никогда не видел «Раппаханнок» в этом районе.

— Значит, он его прячет либо в бухте, защищенной от волн, либо в глубоком гроте, над которым нависает достаточно высокая скала, из-за чего трехмачтовик не виден со стороны моря. Мои предшественники допускали ошибку, ища «Раппаханнок» исключительно на морских просторах.

И Хамфри отдал приказ, приведший его людей в ужас.

— Вы осмотрите побережье с суши.

В разгар зимы, в условиях сильных морозов, которые вскоре затрещат в Новой Англии, покрытой тремя футами снега и льда, при отсутствии надежных убежищ и при постоянной угрозе нападения индейцев это было настоящим самоубийством.

Но Хамфри твердо стоял на своем:

— Зима дает нам шанс. Вы осмотрите широкие эстуарии, [10]такие как эстуарии рек Кеннебек и Андроскоджин. «Раппаханнок» должен зимовать в пресной воде.

Что для Хамфри значили опасности? Его единственной целью было отнять корабль у Бэтмана и вернуть его Августусу Муиру.

Присутствие в это время года в Бостоне ирландских матросов было доказательством того, что пиратский корабль находится неподалеку. Хамфри знал, что его предшественники потерпели поражение, пытаясь подкупить или силой заставить говорить моряков, которые, как они думали, служили на «Раппаханноке».

— Они всей душой преданы Бэтману. Было бы опрометчиво делать ставку на их слабость. Но сейчас мы заставим моряков говорить против их собственной воли. Мы будем учитывать различные признаки, обращать внимание на «немых свидетелей».

Под «немыми свидетелями» Хамфри понимал предметы, одежду, знаки, даже самые незначительные, — содержимое карманов, землю на подошвах, пыль на куртках, всякие пятна, веточки… Все эти подмеченные признаки, собранные воедино, могли помочь следствию в установлении местонахождения «Раппаханнока».

Хамфри воспользовался услугами ботаников и геологов. Он представил своим помощникам тех, кого называл «элитные войска».

Четырех мальчиков.

— Эти мерзавцы бесчинствуют в Норт-Энд и Чарльзтауне. Поэтому мальчишки будут нести вахту в борделях Бостона. Как только матрос Бэтмана окажется в постели с девицей, один из них проскользнет внутрь и стащил его одежду. На месте мы изучим все возможные зацепки. Но этот ирландец не должен ни о чем догадываться! Мы станем преследовать сторонников Бэтмана, возьмем их в кольцо, а они этого даже не почувствуют!